- Часть их будет ликвидирована физически. Остальные подвергнутся
воздействию псисистемы.
- Сколько же генераторов вы намерены отключить?
- По нашим подсчетам, их минимальное количество составит
семьдесят-восемьдесят тысяч. Ликвидированы будут разом. Нами уже
спланирована операция, которую мы проведем через три месяца после прихода к
власти. Надеюсь, технические детали вас не интересуют?
- Нисколько. Я помогу вам. Но потребуется некоторое время.
- Сколько?--напряженно спросил Николай Иванович.
- Так, давайте посчитаем, - задумчиво ответил Рублевский. - Псиматрица
шарха мной изготовлена. На это времени не требуется. Наносить
энергетический удар означало бы большие затраты энергии, необходимые для
подпитки поля планеты. Остается запись смертельной информации в его
индивидуальное биополе. Для этого понадобится изготовить специальный
биогенератор, работающий в том же диапазоне, что и шарх. На это уйдет
шестнадцать дней. Есть маленький недостаток. Когда генератор начнет
работать в диапазоне шарха и я запишу необходимую информацию в его биополе,
эта информация убьет не только шарха, но и биогенератор, если тот не успеет
перестроиться на свой диапазон. На перестройку у него уйдет шестнадцать
недель минимум. Информацию можно записать разную. Эффект в зависимости от
этого будет достигнут за период от нескольких часов до года. Если хотите
сохранить биогенератор, то шарх не прекратит свое существование раньше чем
через шестнадцать недель.
- Кто будет биогенератором? - тихо спросил Бардин, заранее зная ответ.
- Разумеется, один из ваших бывших ассистентов, - засмеялся Рублевский. -
Итак, за какое время вы хотите уничтожить шарха?
- Минимум, за неделю, - бледнея от нахлынувших на него эмоций, сказал
Николай Иванович.
- Разумно, - кивнул головой монстр. - Наука требует жертв.
- Я охотно выступил бы в роли генератора сам, - сухо сказал Бардин, - если
бы мог возложить на кого-нибудь всю работу после прихода к власти. Но, увы,
преемника у меня пока нет.
- Не переживайте, Николай Иванович. Смотрите на себя, как на командира в
бою, который вынужден жертвовать не только техникой, но и живой силой для
выполнения боевой задачи. Уверяю вас, маршал Жуков положил народу куда
больше, и тем не менее он даже в постсоветские времена считается
национальным героем. Итак. Кого из своих учеников вы готовы принести в
жертву науке?
Основа магической формулы, или мантры, такова: коль скоро мы знаем главную
тональность (ноту) какой-либо сущности, будь то стихия, явление, предмет
или божество, мы можем, используя эту тональность, воздействовать в
приказном порядке на эту сущность.
Карл Юнг, выдающийся психоаналитик
На лице Бардина отразилась целая буря чувств. Он сильно побледнел. На лбу
появились бусинки пота. Пальцы правой руки начали выбивать на кулаке левой
какой-то ритм. Рублевский внимательно и даже с каким-то любопытством
смотрел на него. Наконец, лицо Бардина приобрело обычное выражение. Он
посмотрел в глаза "монстру" и тихо произнес:
- Никого. Я беру свою просьбу назад.
Рублевский добродушно рассмеялся.
- Вы никогда не переступите определенную грань в науке, Николай Иванович.
Наша наука и эмоции вещи несовместимые.
- Да, - так же тихо отвечал Бардин, - я в отличие от вас остался человеком.
"Монстр" лениво кивнул, и лицо его вновь стало бесстрастным.
- Я был уверен в этом, Николай Иванович. Просто я хотел, чтобы вы отчетливо
поняли те пределы, в рамках которых находитесь, и в будущем не лезли туда,
где человеку быть не полагается. Но я вас должен обрадовать. Моя помощь вам
не нужна. Шарх преподнесет вам вскоре такой сюрприз, от которого вы ахнете.
Да и не только вы. У него, знаете ли, случилось то, что называется
временное просветление разума.
На обратном пути Бардин лихорадочно размышлял, стараясь просчитать как
можно больше вариантов возможных событий. Наконец, он пришел к
окончательному выводу и повернул голову в сторону Кота, который за все то
время не проронил ни слова, всем телом ощутив, что Кардинал только что
вернулся из другого мира.
- Нам предстоят великие дела, Константин Павлович, - сказал он.
- Всегда готов, - ответил бывший пионер. Через несколько минут они уже
сидели в кабинете Бардина, где их с нетерпением молодого любовника
дожидался Романов. Впервые за время общения с председателем Партии Кот не
увидел добро душно-насмешливого выражения лица, которое Романов сохранял
даже в самых критических ситуациях. Тем не менее он не задал ни одного
вопроса и только уставился на Кардинала, казалось, не замечая Сидоренко.
- Итак, - сказал Николай Иванович, также словно забыв о присутствии
третьего лица, - ситуация а изменится в ближайшее время.
- Он намерен отменить чрезвычайное положение и провести выборы со своим
участием? - живо спросил Романов.
Кардинал отрицательно покачал головой.
- Будет сохранять чрезвычайку долгое время? - продолжал допытываться Петр
Алексеевич.
- Нет, - задумчиво отвечал Николай Иванович. - Не пытайтесь угадать. Все
равно не угадаете.
- Так скажите.
Бардин с нескрываемым любопытством посмотрел сначала на Сидоренко, затем на
Романова и, тщательно выговаривая звуки, произнес:
- Он в ближайшее время подаст в отставку. Установилась длительная пауза, в
ходе которой и Романов, и Сидоренко лихорадочно пытались сообразить, сошел
ли Бардин с ума или просто шутит. в столь неподходящий момент.
- Но это невозможно, - не выдержал Кот. - Он скорее мать родную продаст.
- Это точно? - напряженно размышляя о чем-то, спросил Романов.
Бардин кивнул, а затем подтвердил:
- На сто процентов.
На лице Романова отразилась целая буря переживаний. Было видно, что
психологически он еще не созрел к восприятию конечного этапа цели своей
жизни. Бардин понимал, что в психике будущего президента России имеет место
феномен, который он и его коллеги условно называли психической энерпией.
Психика Романова была нацелена на четыре года кропотливой работы, а его
поставили в положение типа "сейчас или никогда".
В Бардине заговорил ученый. Напрягая волю и все свои психические
возможности, он пытался почувствовать, что в эти минуты творится в психике
Петра Алексеевича. И Романов, в свою очередь, знал, что, если у Кардинала
появятся хотя бы малейшие сомнения в намерениях главы Партии, он будет
просто уничтожен. Может быть, даже сейчас с помощью преданного Бардину
Сидоренко. Он взял себя в руки и спросил:
- Кто еще знает об этом?
- Только тот, кто это мне сообщил.
- Я его знаю? - спросил Петр Алексеевич, всегда полагавший, что Кардинал
имеет контакты в высших сферах политических кругов.
- Нет, - отрицательно покачал головой Николай Иванович. - Его никто кроме
меня не знает. Романов пожевал губами, а затем спросил:
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Корнев Павел
Акунин Борис
Шилова Юлия
Посняков Андрей