засмеялась, бросилась на шею, крепко поцеловала.
отступила, оглядывая меня с ног до головы. - Мне, наверное, теперь следует
отдавать тебе честь?..
анекдот про "отдание чести в движении", но я промолчал.
наверное, не найдётся, а так бы отпраздновали обязательно.
по-прежнему звать Русланом? Без добавления "господин лейтенант"?
форме длинную прядку волос, прикрывавшую шею пониже мочки левого уха. Там
тянулся вниз уродливый шрам, багровая шишка, вся перевитая тёмно-алыми
ниточками сосудов. Малоприятный шрам. Необычный, скорее напоминает опухоль.
то жуки, не то мухи, ещё какие-то крысы с крыльями... накинулись... их было так
много, что просто завалили всех.
кислотой.
Это же альфа и омега...
недолго. Кто-то успел застрелиться. Кого-то просто растерзали. Разорвали на
очень мелкие кусочки. Ты, конечно, хочешь спросить, а как же уцелела я, кое-кто
ещё? У меня нет ответа. Моё ведомство с меня который уж день не слезает.
Тестируют, исследуют... а толку никакого. Не знаю, Рус. Я визжала... помню, под
стол забилась, думала, сейчас всё, конец "подружке"... а меня только один раз в
шею куснули, да так, что я сразу и отрубилась. Пришла в себя, когда уже прибыли
спасатели. Вот, осталась эта дрянь, - она вновь коснулась шрама. - Четыре раза
резали и ещё пятый резать будут. Всё чего-то исследуют. Говорят, рана была
загрязнена чужим биологически активным материалом.
анализы изведут. Ничего не нашли. Боялись, как бы во мне зародыш не стал
развиваться.
очень специализированный метаболизм, совершенно бешеный темп развития. Такой
зародыш уже пожрал бы тебя изнутри.
наверное. Успокоить хотят...
жизнь не выпустили из карантина, - уверенно сказал я. - Так и держали бы под
капельницей. Или вообще бы... усыпили. Ты ж понимаешь, какая это может быть
угроза.
заразы во мне нет, иначе не говорили бы мы с тобой. Ну, хватит об этом, давай
лучше о весёлом. Не зайдёте ко мне, господин лейтенант? По старой-то памяти?
с полевым патентом, всё-таки в известной степени уходил из-под контроля dame
hauptmann Шульце.
украшением...
оклемались кой-как. Только заживает плохо, - пожаловалась она.
потемнело.
на волю вырвался, что...
придумать ничего более оригинального. - Ничего, Гилви, прорвёмся. Мы, люди,
всегда прорывались. Нас ещё никто не остановил. Шли, идём и идти будем. А
всякие Тучи... сожжём и их. Ну, на крайний случай пожертвуем одной планетой.
Извини, служба...
после того, как она пережила почти что смерть под Тучей.
подпространства, эфир был уже забит криками ужаса и паники.
той же Иволге, несмотря на объявленную тотальную эвакуацию женщин, детей,
стариков и тотальную же мобилизацию всех способных носить оружие мужчин,
нашлось немало отчаянных голов-репортёров, которые снимали появление Чужих,
несмотря ни на что. Из безумствующего в сетях хаоса мы, офицеры "Таннснберга",
с изрядным трудом, но всё же смогли уяснить следующее:
готовности", опять проморгала их. "Матrи" оказались почти что невидимы для
радаров.
флота. Десять чёрных живых болидов, наглухо закрытых чёрной броней, вывалились
из тёмного Ничто в реальное пространство, плавно затормозили и неспешно, с
достоинством, стали опускаться. Им, похоже, нипочём была атмосфера, нипочём
высокие температуры прохождения; они почти не нуждались в торможении и если и
сбросили скорость, то лишь перед самым контактом. Да, и, разумеется, рухнули
они в океаны Иволги. Рухнули и скрылись под водой, никак себя в эти сорок
восемь часов не проявив.
совершенно ни к чему. Несколько патрульных фрегатов предназначались для охраны
особо ценных коммерческих грузов и борьбы с пиратами. Можно было только
восславить чью-то предусмотрительность или, напротив, тупое следование уставу:
теоретически пираты могли обзавестись подводным флотом, и, следовательно,
фрегаты надлежало снабдить средствами борьбы с оными. Сейчас этот небольшой
флот, напрягая турбины, спешил к местам падения "маток", разбросанных вдоль
экватора планеты, в области диких океанских глубин. Что эти кораблики,
вооружённые одной пятидюймовой автоматической пушкой и разнообразными ракетными
комплексами, способны сделать против ушедших на четырёх-пятикилометровую
глубину "маток", мне лично было неведомо.
там не больно-то разгуляешься. Там можно "изготавливать" только сугубо
специализированных существ. Оттуда не выпустишь Рой или Тучу. Для этого
"маткам" придётся перебраться на мелководье - как минимум, а скорее всего
просто вылезти на сушу.
висели спутники. И все в отсеках "Мероны" вовсю обсуждали - стоит или нет
наносить ядерные удары по ним. Ударить стопятидесятимегатонной термоядерной
боеголовкой - дело, конечно, благое, но что станет с океанами планеты после
детонации десяти таких зарядов?..
потерям. Потере планеты она вполне могла предпочесть массовую бойню с
сомнительными, но неё же реальными шансами на успех.
которой предстояло сделаться полем боя, срочно перебрасывалась техника. Техника
и прежде всего техника - танки, штурмовики, бомбардировщики, самолёты дальнего
обнаружения, глубоководные аппараты. И так далее и тому подобное.
пополнение. Добровольцы, вступившие в ряды именно здесь, уроженцы планеты.
Мрачные и сосредоточенные, мало что понимающие, но готовые сражаться до
последнего. Их было много. Мы приняли полный комплект людей. Которых, правда,
теперь ещё предстояло сделать солдатами.
Глинка и Назариан - отделениями. Гюнтер, с его выдержкой и хладнокровием,
составил в команде с Торвальдом и Петером прекрасный ракетный расчёт. Нам
доставили новые огнемёты и дробовики. Дорабатывались бронекомбинезоны,
испытываясь всеми мыслимыми органическими и неорганическими кислотами в
присутствии также всех мыслимых катализаторов. И получилось так, что нам,
единственной части, прошедшей боевое крещение на Омеге-восемь, выпало встретить
первый удар Чужих.
броню. Половина Империи работала на эту новую войну, и на Внутренних Планетах
люди вновь вспомнили основательно забытые карточки, талоны и пайки.
Естественная пища заменялась продуктами биосинтеза. Всякими хлорелловыми
брикетами и тому подобной гадостью, есть которую станешь на самом деле только
тогда, когда голод основательно возьмёт за глотку.
название которого после этого прочно утвердится в общеимперских новостях, -
Пенемюнде.
игрушечный городок, из него как раз заканчивалась эвакуация последних
гражданских. Набитые плачущими женщинами и ревущими детишками автобусы один за
другим срывались с мест, уносясь к небольшому местному аэропорту. Отказывались
грузиться подростки из местной гимназии - им, само собой, не терпелось попасть
на настоящую войну. Мальчишек и девчонок пришлось затаскивать в автобусы силой.
Афанасьев Роман
Белов Вольф
Шилова Юлия
Грабб Джеф
Куликов Роман
Березин Федор