Чтение 73–й страницы книги ~Предсказатель прошлого~

министр. -- К сожалению, сейчас мн& пора уходить. Мой самолет ждет. -- Ваш
самолет?

-- Разумеется, не полечу же я на пассажирском самолете. -- Молодой
министр сокрушенно покачал головой, будто Кора сморозила оскорбительную
глупость, но он остается выше этого.

-- Мы с господином церрионом не можем лететь на обычном самолете! --
заявил переводчик.

-- И, наверное, вы летите в Миандрию? -- спросила Кора.

-- Да. Об этом объявлено в последних известиях по радио, -- сказал
переводчик. -- Это частный визит конфиденциального свойства.

-- И профессор Ромиодор летит с вами? -- спросила Кора.

Министр направился к выходу на летное поле. Переводчик за ним. Кора не
отставала. Министр ускорил шаги. -- Я спросила о профессоре! -- Я не знаю
никакого профессора, -- откликнулся церрион. -- Переводчик Меррони, разве
профессор Ромиодор проходит по нашему ведомству?

-- Первый раз слышу это имя! -- воскликнул переводчик. Он пытался на
ходу оттеснить Кору. Троица приблизилась к профессору. Тот увидел в первую
очередь министра -- по высокой форменной шляпе. И, видно, встревожился, что
министр может его не заметить.

Профессор рванулся следом за министром, волоча тяжелый чемодан.

-- Господин церрион! -- звал он. -- Господин церрион, оглянитесь!

Он почти настиг министра и переводчика, которые или не слышали его, или
делали вид, что не слышат, когда узнал Кору.

В этот момент они все как раз прошли через дверь на летное поле и
оказались вне глаз и ушей остальных обитателей аэропорта.

-- Как? -- спросил профессор, пораженный зрелищем Коры. -- Вас нет!
Вы... вы же в доме кормильца Аполидора. Я же вас видел!

-- Вот именно! -- жестко сказал министр. -- Вы мне доложили, что
женщина связана и безопасна. -- Но я же видел!

-- Почему вы ее не убрали, идиот? -- Ну... ну это лишнее. Я не
приучен... -- Профессор был растерян и напуган.

-- Говорите -- вы не приучены убивать. А таскать каштаны из огня для
вас другие приучены? Вступать в долю с порядочными людьми вы приучены! Надо
было прирезать ее, пока связана, и тогда мы с вами спокойно бы улетели куда
надо. И вернулись бы богатыми людьми. Вы же этого хотели?

-- Мне нужны деньги для продолжения исследований. Вы же знаете, что не
для похоти...

-- Ясно. Мне они нужны для похоти? -- Министр рассвирепел. Он
неожиданно страшно и жестоко ударил профессора по лицу, и тот пошатнулся,
прикрыв голову руками.

-- Действуй! -- приказал министр переводчику. Кора оставалась
свидетелем -- не более как свидетелем. Но она была настороже, потому что в
отличие от профессора знала, что профессиональные политики обходятся без
морали и жалости -- иначе им нечего делать в политике.

-- Видите ли, -- обратился министр к Коре, -- оказывается, ему деньги
нужны на развитие науки, на бескорыстное знание... А мне? Мне они нужны для
того, чтобы стать президентом и вытащить эту страну из нищеты и лицемерия!
Мне нужны деньги, чтобы железной рукой вымести гниль и воровство из всех ее
уголков!

-- Понимаю, вам приходится идти на последнее воровство, чтобы покончить
со всем воровством, -- ответила Кора.

Министр осекся. Замечание Коры ему не понравилось. Политики обычно
лишены чувства юмора, не говоря уж о чувствах иронии или сарказма.

Переводчик уже поволок тяжелый чемодан к летному полю.

Метрах в трехстах от них Кора увидела небольшой современный самолет,
украшенный гербом правительства и личным гербом церриона средней руки.

-- Остановите его! -- сказала Кора министру. -- Не надо улетать. Это
ничего не изменит.

-- Поздно! -- усмехнулся министр. -- Вы сделали большую ошибку, госпожа
Орват! Вам не надо было спешить на аэродром. Сидели бы мирно на стуле,
ждали, пока вас спасут. Потом бы дали показания на суде о преступлении
драконокормильца -- преступлении под влиянием душевных волнений. Аполидору
дали бы не очень большой срок. Каждый судья понимает, что такое законы
мести...

-- Остановите его, или я сама буду вынуждена его остановить.

Профессор распрямился. Половина его лица представляла собой
кровоточащую ссадину. Ну и рука у молодого министра!

-- Зачем же меня бить? -- спросил Ромиодор. --Я же все выполнил. Я все
сделал, я подставил своего кузена, я даже сам привез драконов сюда... Зачем
же бить?

-- А затем, мой дорогой, -- холодно сказал министр, -- что никто не
поверит в то, что один слабоумный служитель зоопарка уменьшил в сто раз
драконов и притащил их к себе домой.

-- Но мы же договорились, что он, использовав мое семейное доверие,
украл у меня минимизатор... -- растерянно сказал профессор, который все еще
никак не мог понять, почему вместо благодарности он получает колотушки и
угрозы.

-- Да на тебя любой следователь надавит, и ты расколешься, -- сказал
молодой министр, и Кора поняла, что за спиной министра стоит темное, уличное
детство, а может, и преступная юность. -- Мы не можем рисковать.

Министр вытащил пистолет. Сделал он это как-то лениво, не спеша, так
что со стороны наблюдатель вряд ли заметил бы что-то неладное, -- да и сам
пистолет был похож на авторучку. Невинная сцена...

Кора понимала: они убьют профессора. Но тогда они не оставят в живых и
саму Кору...

Она не стала ждать, пока министр откроют стрельбу, она знала эти
авторучки -- они стоили бешеных денег. Они стреляли растворимыми в крови
ампулами с ядом, который нельзя обнаружить ни одним анализом. У человека
просто останавливается сердце...

Но у авторучки был один недостаток -- ограниченный радиус стрельбы,
кажется, до семи метров.

Кора схватила профессора и рванула его на себя и в сторону.

Толстое, вялое, нетренированное тело Ромиодора взлетело в воздух и,
упав, покатилось к груде ящиков, забытых здесь, видно, лет пять назад.
Министр выстрелил.

Кора рыбкой нырнула следом за профессором. Она не знала, сколько
зарядов выпустил министр и сколько их еще осталось. Профессор забился у нее
в руках. -- Да не беги, убьет -- зашипела на него Кора, затаскивая его в
полумрак за ящики.

Но профессор бился, как рыба, вытащенная из воды. Видно, в его
помраченном сознании министр оставался другом, защитником, а Кора --
полицией, врагом, позором...

Профессор умудрился ударить Кору ногой в живот, и она на мгновение
ослабила хватку.

Ромиодор выскочил из-за ящиков и кинулся к министру, который стоял,
направив пистолет на ящики.

-- Господин церрион, я здесь! -- закричал профессор.

-- Вот и молодец! -- радостно откликнулся министр и, подождав, пока до
профессора останется шагов пять, выпустил в него ампулу.

Профессор как бы натолкнулся на стену и, раскинув руки, сполз по ней на
бетон.

-- Руки вверх! -- крикнула Кора из-за ящиков. -- Или я стреляю.

Стрелять ей было не из чего -- на мирную планету сыщик ИнтерГпола
отправляется без оружия. Но министр об этом не знал. Он бросился к самолету.

Переводчик, уморившийся тащить чемодан, остановился и сообразил, что
Кора хочет убить его дорогого министра. Он вытащил из кармана своих коротких
брючек пистолет и принялся палить в Кору. Оказывается, они отлично
вооружились для конфиденциальной поездки в соседнее государство.

На расстоянии двухсот метров выстрелы переводчика опасности почти не
представляли.

-- Вернитесь! -- окрикнула Кора, присев за ящики, чтобы не дразнить
судьбу. -- Сдайтесь!

Министр, человек молодой и сильный, подхватил чемодан и громадными
прыжками и побежал к самолету. Переводчик отступал, стреляя на ходу. В этой
удаленной от пассажирских терминалов части аэродрома смертельная схватка не
привлекла внимания. Отдаленно гудели моторы, еле-еле доносился голос
информатора, и жизнь текла, словно отделенная стеклом. Министр на бегу
поднял руку. Выглянув в носовое окошко, пилот увидел, что министр бежит к
самолету, и сообразил, что надо делать. Моторы самолета взревели, и из сопел
потек горячий воздух.

Переводчик догнал церриона и помог ему, напрягшись, втащить чемодан в
чрево самолета. Потом сам поднялся внутрь и утянул за собой трап. Люк
закрылся.

Кора вышла из-за ящиков. Было поздно бежать в диспетчерскую и пытаться
остановить взлет. Да и кто послушает перемазанную, избитую девушку,
старающуюся сорвать правительственный визит.

Кора подошла к профессору. Больше ему на научные конференции не летать.
Видно, научным талантам лучше собирать деньги на исследования более
традиционными путями. Самолет покатил к взлетной полосе. Кора посмотрела на
часы. Прошло уже больше двух часов с тех пор, как ее ударили по голове в
доме кормильца.

Самолет вырулил на полосу, на несколько секунд замер в конце ее и
потом, набирая скорость, помчался по бетону.

Вот он оторвался от поля и начал круто набирать высоту.

В тот момент и случилось то, чего ждала Кора. Самолет в полете как бы
натолкнулся на препятствие. Он начал крениться и трепетать... и вдруг
рассыпался, как лопнувший от передува воздушный шарик. Во все стороны
полетели кусочки самолета. А в том месте, где был самолет, появилось черное
пятно.

Падая, пятно быстро увеличивалось в размерах и разваливалось на шесть