разжалась напряженная, как пружина, душа, Марков вдруг спросил, глядя в
глаза Погорелову:
ученый... А еще слово скажешь - морду набью.
торопливо спустился вниз. Ему невыносимо захотелось поскорее пройти по
улицам Москвы, ощутить, что все происшедшее не сон, не бред, что он снова
человек, и снова не из последних.
зайти в хорошую парикмахерскую. Бритье, стрижка, компресс, одеколон
"Красный мак"... С дрожью отвращения он вспомнил лагерные парикмахерские с
одной на всех грязной простыней и вонючим мылом.
Сталиным. Теперь она удивляла его своей явной бесполезностью. Стоило ли
приглашать к себе освобожденного из заключения, чтобы обменяться с ним
парой ничего не значащих фраз? Впрочем, ему, может быть, просто
требовалось взглянуть на Маркова. Все он о нем знал, и доносы прочел, и
оперативки, и личное дело, и материалы "суда", а вот наяву не видел. И
захотел составить мнение перед тем как принять окончательное решение.
Старался понять смысл происходящего в стране, понять, зачем Сталину
потребовалось то, что он делал. Он не мог согласиться с товарищами по
лагерю, которые убеждали себя и других, что Сталин ничего не знает, верит
Ежову, Берии, еще кому-то. Сказочка про доброго даря и злых придворных на
новый лад. Если бы Сталин ничего не знал, он заслуживал бы еще меньшего
уважения. Какая цена вождю, который, полагаясь на чье-то слово, позволил
ликвидировать практически все руководство армии, вплоть до полкового
звена? На это не пошел бы даже идиот. Не попытавшись разобраться, не
встретившись лично ни с кем из тех, кто был с ним рядом еще с
дореволюционных времен... Поверить в это совершенно невозможно. Вон,
Николай Первый сам контролировал все следствие по делу декабристов и счел
возможным казнить только пятерых...
хотя бы инстинкт самосохранения. Но если он не дурак, то кто?
парикмахерской. Через окно было видно, что зал пуст.
под пятьдесят с желтоватым утомленным лицом. Как-то рассеянно она накрыла
его простыней, спросила:
мысли.
начал задремывать, когда вдруг услышал ее голос.
вернулись оттуда?
отчего у нее выражение постоянной тоски и усталости, нездоровый,
болезненный цвет лица.
академии. Арестовали в тридцать девятом, дали десять лет... Меня уволили с
работы, хорошо хоть здесь держат. Мне показалось, что вы только что
вернулись в Москву.
НКВД, разговариваешь с людьми, становишься очень наблюдательной ко всему,
что относится к этой стороне жизни.
мой Иван Егорович тоже вернется? А у него язва желудка... - Она испуганно
оглянулась, хотя в зале по-прежнему никого не было. - Вы знаете, когда
сообщили о смерти Берии, я сразу подумала: что-то должно измениться, не
может быть, чтобы не изменилось...
действительно изменится. И ваш муж
что женщина снова плачет. Его появление, конечно, внушило ей некоторую
надежду, но и расстроило, разбередило рану. Вот кто-то вышел и гуляет по
Москве с ромбами и орденами, а ее муж сидит и, возможно, будет сидеть, и
этот факт, наверное, угнетает еще больше чем сознание, что все сидят.
как повлияет все происшедшее на дальнейшую жизнь и службу.
обострившимся взглядом на людей, новостройки, витрины магазинов.
продолжалась. Он не мог не отметить, что Москва похорошела, люди в массе
выглядят довольными и веселыми, а в магазинах товаров гораздо больше, чем
три года назад.
военнослужащих, и он ловил удивленные и заинтересованные взгляды.
Командармы и в свое время не так часто попадались на улицах, их и было
пятнадцать на всю Красную Армию, а сейчас год спустя, как ввели
генеральские звания, командарм с двумя орденами Красного Знамени выглядел
видением прошлого, о котором большинство старалось не вспоминать.
тисненой кожи варшавского производства - трофей освободительного похода. У
него не было ничего, никаких личных вещей, и пришлось приобрести многое,
от бритвенного прибора и носовых платков до габардинового обмундирования и
плаща. Ходить по Москве в плохо сшитом полевом х/б он не считал удобным в
своем звании.
вниз, за вами вышла машина.
глаза выражали радушие, словно он был хозяином, принимающим дорогого
гостя, а не главой партии и государства.
положении? - Очевидно, Сталин имел в виду новую форму Маркова и вообще
весь его подтянутый, даже щеголеватый вид
медленно прохаживающимся по кабинету хозяином.
похожей биографией, сломались и сейчас ни на что не годятся. Хотя и
оправданы полностью. А нам, старым большевикам, приходилось сидеть в
тюрьмах и подольше... Я же сказал, садитесь, - и показал на ближайший
стул. - Что бы вы сказали, товарищ Марков, если бы мы предложили вам
возглавить генеральный штаб?
несколько опешил.
войсковик. И кроме того... несколько отстал, по-моему.
на маленькой и спокойной должности сейчас не время. Главное, чтобы у вас
сохранились те качества, которые отмечали многие авторитетные товарищи.
Сейчас это особенно важно. Армия перевооружается, меняются уставы, и
способность нешаблонно мыслить, принимать быстрые и обоснованные решения
важнее, чем многое другое.
подумал Марков и увидел, что перед Сталиным лежат его старые аттестации,
среди них, конечно, и те, что подписывал и Уборевич, и Егоров, и
Каширин...
Сталин. - В чем, на ваш взгляд, главная особенность немецкой стратегии
сегодня?
обороны противника и развитие наступления на всю глубину стратегического
развертывания.
времени пройдет от начала войны до ввода в действие его главных сил?
предположить, что это произойдет на первые-вторые сутки.
иметь времени на проведение мобилизации?
глаза. И тому показалось, что его затягивает взгляд желтых, тигриных глав.
И вот Сталин медленно произнес длинную непонятную фразу...
увидел Сталина. Такого же, как на фотографиях, портретах и в кинофильмах,
но и не совсем такого. Живой человек всегда отличается от своих
Володихин Дмитрий
Белов Вольф
Шилова Юлия
Верещагин Олег
Грабб Джеф
Володихин Дмитрий