Чтение 73–й страницы книги ~Все страхи мира~

репутацию. На стене в его кабинете уже висел золотой меч, подарок от короля
Саудовской Аравии. Не менее драгоценный жеребец разместился в
импровизированной конюшне в лагере полка - Швиндлер не умел ездить верхом.

Именно тройка религиозных деятелей управляла городом. Они оказались еще
более умелыми, чем на это могли надеяться. Избранные на эту должность за
свою набожность и эрудицию, они сразу произвели друг на друга благоприятное
впечатление. Была достигнута договоренность, что каждую неделю будет
проводиться богослужение, посвященное поочередно каждой религии, и на нем
будут присутствовать остальные двое - не принимая участия, а лишь
присутствуя и демонстрируя тем самым свое уважение, лежащее в основе их
сотрудничества. Эту идею первым выдвинул имам, и она неожиданно оказалась
самым действенным средством урегулировать разногласия и одновременно дать
хороший пример жителям их города. Нельзя сказать, что разногласий совсем не
было. Однако всякий раз они возникали между двумя религиозными деятелями, и
тогда третий выступал в роли посредника. В общих интересах было достичь
мирного и справедливого урегулирования. "Господь Бог" - эту фразу каждый из
них мог использовать без всякого предубеждения - требовал доброй воли, и
после решения нескольких болезненных проблем в первые же дни здравый смысл
победил. Однажды, сидя за утренним кофе, когда тройке удалось разрешить спор
относительно распределения времени доступа к одной из святынь, греческий
патриарх с улыбкой заметил, что это было первое из чудес, свидетелем
которого он стал. "Нет, - ответил раввин, - нет ничего чудесного в том, что
служители Бога нашли в себе силы следовать религиозным принципам, лежащим в
основе их религии". "Всем сразу? - усмехнулся имам. - Может быть, это не
принадлежит к разряду чудес, однако для осуществления этого действительно
потребовалось больше тысячелетия". "Давайте не будем начинать новые дебаты,
- заметил греческий патриарх, не удержавшись от громкого хохота, - сразу
после того, как нам удалось урегулировать предыдущие, лучше помогите мне
заняться моими единоверцами-христианами"!

На улице, на виду у всех, когда священнослужители одной веры встречали
духовных наставников другой, они неизменно обменивались приветствиями, чтобы
поставить это в пример населению. Швейцарские гвардейцы тоже приветствовали
каждого из них. При встрече со старейшими и наиболее уважаемыми религиозными
деятелями они снимали очки или шлемы в знак глубокого почтения. Это был
единственный признак человечности, который им разрешалось проявлять. Ходили
слухи, что швейцарские гвардейцы даже не потели.

- У них действительно пугающий вид, - заметил Райан, стоя на углу улицы в
одной рубашке без пиджака. Американские туристы без устали фотографировали.
Евреи все еще выглядели обиженными. Арабы улыбались. Христиане, вынужденные
покинуть город из-за возросшего насилия, начали возвращаться. Когда пять
огромных гвардейцев, увешанных оружием, шли по улице, им поспешно
освобождали путь. Солдаты двигались не спеша, то и дело посматривая по
сторонам.

- А ведь они действительно походят на роботов.

- Знаешь, Джек, - сказал Ави, - после первой недели никто не осмеливался
нападать на них. Никто, ни единого раза.

- Да и я не решился бы связываться с ними, - тихо произнес Кларк.

На первой неделе произошло событие, словно ниспосланное провидением, -
арабский юноша убил ножом пожилую израильтянку. Это было отнюдь не
политическим преступлением, а всего лишь попыткой ограбления. Араб допустил
роковую ошибку - он убил старуху на глазах у патруля. Солдат тут же догнал
его и обезвредил одним ударом каратэ - словно на учениях или в кино.
Задержанному арабу тройка религиозных деятелей предоставила выбор:
подвергнуться израильскому суду или понести наказание в соответствии с
традициями ислама. Юноша совершил еще одну роковую, на этот раз последнюю,
ошибку - он потребовал, чтобы его судили по мусульманским обычаям,
рассчитывая на снисхождение. После недельного пребывания в израильской
больнице - это было необходимо для лечения от полученной травмы - араба
доставили на суд, проведенный по традициям Корана и под председательством
имама Ахмеда бин Юсуфа. На следующий день его доставили самолетом в столицу
Саудовской Аравии Эр-Рияд, вывели на базарную площадь, позволили юноше
раскаяться в своих прегрешениях, и тут же палач обезглавил его мечом. Райан
не знал, как произнести фразу "жестокое, но справедливое наказание" на
иврите, по-гречески и по-арабски. Израильтян потрясла суровая и мгновенная
кара, однако мусульмане только пожимали плечами: у Корана строгие законы по
отношению к преступникам, и на протяжении веков они продемонстрировали свою
действенность.

- Твои соотечественники все еще недовольны условиями соглашений?

Ави нахмурился. Джек поставил его перед выбором - выразить личную точку
зрения или сказать правду.

- Между нами, Райан.., они чувствовали бы себя в большей безопасности под
защитой наших десантников. - Как всегда, правда одержала у Ави верх. - Но
они привыкнут. Потребуется еще несколько недель, и они обязательно
привыкнут. Арабам нравятся швейцарские гвардейцы, а ключ к спокойствию на
улицах - в настроении у наших арабских друзей. А ты ответишь на мой вопрос?
- При этих словах голова Кларка чуть повернулась.

- Возможно. - Райан смотрел на улицу.

- Ты имел отношение к заключению этих соглашений?

- Нет, - ответил Райан бесстрастным голосом, ничем не отличающимся от
поведения солдат патруля. - Это ведь было озарение Чарлза Олдена, верно? А я
стал всего лишь рассыльным.

- Именно это и утверждает Элизабет Эллиот. - Ави больше ничего не
требовалось.

- Ты не задал бы этот вопрос, не зная ответа на него, Ави. Тогда зачем
спрашивать?

- Весьма искусно. - Генерал Бен-Иаков сел за стол и знаком подозвал
официанта. Прежде чем снова заговорить с Райаном, он заказал две бутылки
пива. Кларк и второй телохранитель ничего не пили. - Ваш президент оказал на
нас огромное давление - пригрозил приостановить поставки оружия...

- Согласен, Ави, он мог бы сделать это более деликатно, но не я формирую
политику. Твои соотечественники навлекли это на себя убийством безоружных
демонстрантов. В результате перед нами открылась страница нашей истории,
которую хочется забыть. Этот безумный поступок обезоружил израильское лобби
в конгрессе - многие из них находились по другую сторону нашего движения за
гражданские права - не забывай этого, Ави. Вы вынудили нас предпринять
определенные шаги. К тому же... - Райан внезапно замолчал.

- Да?

- Понимаешь, Ави, все может обернуться к лучшему. Ты только оглянись по
сторонам! - В этот момент принесли заказанное ими пиво. Джеку так хотелось
пить, что трети бутылки тут же не стало.

- Действительно, нельзя исключить такую вероятность, - согласился
Бен-Иаков.

- Разведывательная информация, которую вы получаете из Сирии, лучше
нашей, - напомнил Райан. - Мне стало известно, что там начинают относиться к
урегулированию серьезно - не поднимая излишнего шума, разумеется. Ну, прав я
или нет?

- Если это на самом деле правда, - проворчал Ави.

- А ты не задумывался над тем, что самое трудное в мирной
разведывательной информации?

Бен-Иаков задумавшись уставился на дальнюю стену.

- Верить в то, что мир в пределах досягаемости? Джек кивнул.

- В этом у нас преимущество перед вами, дружище. Мы уже прошли через
подобные испытания.

- Это верно, но русские никогда не говорили - не утверждали - на
протяжении двух поколений, что намереваются стереть вас с лица земли.
Передай уважаемому президенту Фаулеру, что такие угрозы быстро не
забываются.

Джек вздохнул.

- Я уже говорил об этом. Поверь, Ави, я тебе не враг.

- Но и не союзник.

- Теперь - союзник, генерал. Договоры вступили в силу. Моя задача
заключается в том, чтобы представить нашему правительству информацию и
оценку создавшегося положения. Формируют политику другие лица, занимающие
более ответственное положение, которые намного умнее меня, - прибавил Райан
с бесстрастной иронией.

- Вот как? И кто же эти люди? - Генерал Бен-Иаков посмотрел на
американца, не скрывая улыбки. Его голос стал тише. - Сколько времени ты
занимаешься разведкой, Джек? Меньше десяти лет. А за плечами у тебя дело с
подводной лодкой, операция в Москве, роль, которую ты сыграл во время
президентских выборов...

Джек попытался сдержаться, но потерпел неудачу.

- Бог мой, Ави! - Но как он узнал обо всем?

- Не поминай имя Господа всуе, доктор Райан, - упрекнул его заместитель
директора Моссада. - Мы находимся в городе Бога. Эти швейцарские парни могут
услышать и открыть огонь. Передай прелестной мисс Эллиот: если она все-таки
захочет оказать слишком большое давление, у нас есть друзья в средствах
массовой информации, а также история... - Ави улыбнулся.

- Ави, если твои сотрудники заговорят об этом с Элизабет, она просто не
поймет, о чем идет речь.

- Чепуха! - фыркнул генерал Бен-Иаков.

- Могу поручиться за это.

Теперь удивился бригадный генерал:

- Этому трудно поверить. Джек допил пиво.

- Ави, я сказал тебе все, что мог. Тебе никогда не приходило в голову,
что ты получаешь сведения из недостаточно надежного источника? Тогда я вот
что тебе скажу: у меня нет точной информации о том, на что ты намекал. Если
и был достигнут какой-то компромисс, меня не посвятили в подробности. Ну
хорошо, у меня есть основания считать, что такое могло произойти, и я даже
могу постараться угадать, о чем идет речь. Но если меня посадят перед судьей
и начнут задавать вопросы, все, что я смогу ответить, будет: мне ничего не