Чтение 73–й страницы книги ~Гнев ангелов~

- Извини, Джошуа, прости меня! - заплакала она.

Почти три часа ушло у нее на то, чтобы одеть его. Теперь он был одет
в свою бейсбольную форму и любимую рубашку, белые носки и спортивные
тапочки. Бейсбольная шапочка затеняла ему лицо, поэтому она положила ее
ему на грудь со словами:

- Ты можешь взять ее с собой, дорогой.

Когда хозяин бюро вернулся, он увидел, что Дженифер стоит возле
одетого сына, держит его за руку и говорит что-то.

Он подошел к ней и тихо сказал:

- Теперь мы позаботимся о нем.

Она в последний раз взглянула на сына.

- Пожалуйста, будьте осторожны с ним. Вы ведь знаете, что он повредил
голову...

Похороны были скромными. Дженифер и миссис Маски были единственными
свидетелями того, как белый гробик был опущен в могилу. Она подумала, что
надо бы было сообщить Кену Бейли, ведь они очень любили друг друга... Но
Кена больше не было в ее жизни.

Когда первая лопата упала на крышку гроба, миссис Маски сказала:

- Идемте, дорогая! Я провожу вас домой.

Дженифер вежливо ответила:

- Со мной все в порядке. Джошуа и я больше не нуждаемся в вас, миссис
Маски. Я заплачу вам за год вперед и дам хорошие рекомендации. Джошуа и я
благодарны вам за все.

Миссис Маски стояла и смотрела на Дженифер, а та повернулась и пошла
прочь. Она шла прямо, как бы шагая по бесконечному узкому коридору.

В доме было тихо и мирно. Она поднялась в комнату сына, закрыла за
собой дверь и легла на его кровать. Затем стала рассматривать
принадлежавшие ему вещи, которые он любил. Весь мир был в этой комнате...

Ей нечего было сейчас делать, некуда было идти. Существовал только
Джошуа. Она начала со дня его рождения, и воспоминания ожили в ней...

Время для нее не существовало. Время от времени она слышала
телефонные звонки. Где-то в глубине дома однажды раздался стук у входной
двери, но все эти звуки не имели для нее значения. Она никому не позволяла
вмешиваться в их уединение, ее и сына. Она оставалась в комнате без еды и
пищи, потеряв чувство времени, не имея представления, как долго она здесь
лежит.

Прошло пять дней. Она услышала звонок, а потом удары в дверь дома, но
она не обращала на это внимания. Кто бы то ни был, пусть он убирается и
оставит ее одну. Уголком сознания она услышала звон разбитого стекла, а
несколько мгновений спустя дверь в комнату Джошуа распахнулась, и на
пороге возник Майкл Моретти. Он посмотрел на худую, со впалыми глазами
женщину и смог лишь произнести:

- О, боже!

Ему пришлось приложить всю свою, чтобы вынести Дженифер из комнаты,
так как она бешено сопротивлялась, молотя его кулаками и стараясь
выцарапать глаза. Ник Вито ожидал внизу, и вдвоем им с трудом удалось
усадить Дженифер в машину. Она не понимала, кто это и зачем эти люди
здесь... Она только знала, что они хотят увезти ее от сына. Она пыталась
сказать им, что если они это сделают, она умрет... Но у нее не хватило
сил, чтобы продолжать сопротивление. Она уснула.

Когда Дженифер проснулась, она была в светлой чистой комнате с
панорамным окном, из которого был прекрасный вид на горы и голубое озеро
вдали. Сестра в белоснежном халате сидела на стуле возле кровати и читала
журнал. Она увидела, что Дженифер открыла глаза.

- Где я? - спросил голос Дженифер, превозмогая боль в горле.

- Вы среди друзей, миссис Паркер. Вас привез сюда мистер Моретти. Он
очень беспокоится о вас и будет рад узнать, что вы очнулись.

Сестра вышла из комнаты. Дженифер лежала, стараясь ни о чем не
думать. Но воспоминания стали возвращаться, и негде было спрятаться от
них, некуда было бежать... Она осознала, что пыталась совершить
самоубийство, не имея достаточно храбрости, чтобы действительно сделать
это. Она просто хотела умереть и ждала, пока это случится само по себе...

Майкл спас ее. В была ирония. Не Адам, а Майкл... Но было бы нечестно
обвинять Адама. Она скрыла от него правду, не сказала ему о сыне, который
родился, а теперь мертв... Джошуа мертв... Сейчас она понимала это. Боль
была глубокой и истязающей, и она знала, что эта боль останется с ней на
всю жизнь. Но она могла уже переносить ее. Она должна перенести ее. В этом
была справедливость, в этом была ее плата.

Она услышала шаги и увидела входящего Майкла Моретти. Он очень
переживал, когда она исчезла. Он почти потерял рассудок из-за страха, что
с ней что-то случилось.

Он подошел к кровати и посмотрел на нее.

- Почему ты не сказала мне?

Он присел на край кровати.

Она взяла его руку.

- Спасибо, что ты привез меня сюда. Я, кажется, была немного не в
себе...

- Да.

- Как давно я здесь?

- Четыре дня. Тебя подкармливали уколами.

Она кивнула, и даже это небольшое движение потребовало от нее
огромных усилий. Она чувствовала сильную слабость.

- Завтрак сейчас принесут. Будешь поправляться.

- Я не голодна. Я не думаю, что когда-нибудь смогу есть...

- Ты будешь есть.

И к ее удивлению, Майкл оказался прав! Когда сестра принесла на
подносе вареные всмятку яйца, тосты и чай, у нее проснулся аппетит.

Он смотрел, как она ест, а когда она закончила, он сказал:

- Мне нужно возвращаться в Нью-Йорк, чтобы кое-что сделать. Я вернусь
через пару дней.

Он наклонился и нежно поцеловал ее.

- Увидимся в пятницу, - он медленно провел пальцами по ее лицу. - Я
хочу, чтобы ты оправилась. Слышишь?

Она посмотрела на него.

- Слышу...

Большой зал на военно-морской базе был переполнен. Зал находился под
бдительной охраной вооруженных моряков. Внутри происходило
экстраординарное заседание. Специальное Большое жюри сидело на стульях у
стены. По одну сторону сидели Адам Уорнер, Роберт ди Сильва и заместитель
директора ФБР. Напротив них сидел Томас Колфакс.

Идея собрать Большое жюри принадлежала Адаму Уорнеру. Он считал, что
это единственный способ надежно защитить Колфакса.

Большое жюри согласилось с этим предложением, и секретное совещание
было готово начаться.

Адам обратился к Томасу Колфаксу:

- Назовите себя, пожалуйста.

- Меня зовут Томас Колфакс.

- Ваше занятие, мистер Колфакс?

- Я адвокат, имеющий разрешение на практику в штате Нью-Йорк и во
многих других штатах этой страны.

- Как давно вы практикуете?

- Более тридцати пяти лет.

- У вас обширная практика?

- Нет, сэр, у меня только один клиент.

- Кто ваш клиент?

- В течение всех этих лет им был Антонил Гранелли, ныне покойный. Его
место занял Майкл Моретти. Я представляю Моретти и его организацию.

- Вы имеете в виду организованную преступность?

- Да, сэр.

- Благодаря положению, которое вы сохраняли в течение стольких лет,
естественно предположить, что вам хорошо известен механизм действия того,
что мы назовем организацией?

- Очень мало прошло мимо меня.

- Включая и уголовно-наказуемые действия?

- Да, сенатор.

- Не расскажите ли вы нам природу этих действий?

В течение следующих двух часов говорил Томас Колфакс. Его голос
звучал громко и уверенно. Он называл имена, места и даты, и временами его
повествование было настолько захватывающим, что люди, присутствующие в
зале, забывали, где находятся, ошеломленные ужасными историями, которые
рассказывал Колфакс.

Он повествовал об убийствах по заявкам, об убийствам свидетелей, о
поджогах, о нанесении увечий, о белом рабстве... Это был перечень,
достойный каталога Иеронима Босха. Впервые сокровенные операции
крупнейшего в мире преступного синдиката были представлены на всеобщее
обозрение.

Время от времени Адам Уорнер или ди Сильва задавали вопросы Колфаксу,
принуждая его заполнять некоторые пробелы в его рассказе.

Заседание шло, превосходя самые смелые ожидания Адама, когда вдруг,
незадолго до конца, произошла катастрофа.

Один из членов жюри спросил о ростовщических операциях.

- Это началось около двух лет назад. Майкл скрывал от меня ход
последних операций. Этим занималась Дженифер Паркер.

Адам застыл...

- Дженифер Паркер? - переспросил ди Сильва, в его тоне слышалась