в стену кольцам. Она пошевелилась и услышала металлический звонок. Труф
попыталась встать, это ей удалось, но короткая цепь не позволяла ей
двигаться дальше. Труф тщетно рванулась вперед и застонала.
гляди упадут. Тебя просто придавит.
голос, и увидела Торна. Он стоял в дальнем углу, у стены, словно только
что прошел сквозь нее. Перекрытия низкого потолка почти касались его
головы, у ног виднелся ящик, в каких лет сто с лишним назад хранили лед, а
на нем стояла древняя керосиновая лампа. На Торне была помятая выцветшая
кожаная куртка, такая же мятая рубашка и какие-то невероятно широкие
джинсы. В руке Торн держал старый, поржавевший ключ.
знать, как он тебя напоил снотворным? Очень просто, он подсыпал его в
стакан. Старый трюк, дорогая моя, - произнес Торн извиняющимся голосом.
Труф опустилась на скамью.
тебя цепь, - сказал Торн, - но ты останешься здесь и, когда они придут за
тобой, отправишься с ними. Эту скотину нужно остановить, но так, чтобы,
кроме него, никто не пострадал.
легкое движение вызывало сильную боль. Труф глубоко вдохнула и снова
почувствовала тошноту.
она.
у тебя мозгов. Как тебе пришло в голову, что ты способна одолеть Пилгрима?
Это же прожженная сволочь и хитрец.
почувствовала прикосновение и тепло рук.
длинные, неестественно блестели, они явно были покрашены.
давая ему возможности уйти. Руки были теплые и твердые, настоящие,
испещренные царапинами и морщинами. "Сколько же Торну сейчас лет?
Наверное, уже за пятьдесят", - подумала Труф.
таким юным, а сам он меньше всего напоминал призрак, и Труф поняла все -
немного косметики, старая одежда, правильное освещение - и оболочка
привидения готова. Торн был жив и реален.
закрыла глаза. Голова у нее шла кругом.
одеяло, он обернул им плечи Труф.
обнял ее за плечи и начал свой рассказ. Труф слушала его, прижимая к
коленям бутылку с яблочным соком. От волнения Труф не хотелось пить, и
Торну приходилось вливать в нее освежающий напиток. - Я был уверен, что
смогу оставаться здесь до конца дней своих.
спокойным, бесстрастным голосом, казалось ей таким же невероятным, как и
все другие истории, услышанные во Вратах Тени.
он собирается заняться, признаюсь честно, меня чуть удар не хватил. Потом
я успокоился, ведь у него не было "Страдающей Венеры", следовательно, все
его потуги были напрасны. Но я не предполагал, с какой решительностью он
возьмется за все. Но об этом позже.
дело с живым человеком, еще раз потрогала Торна за руку.
эти годы. - Она закрыла глаза. Воспринимать неожиданные откровения в таком
состоянии, когда Труф еще страдала от последствий снотворного, ей было
очень трудно.
Должно быть, ты заметила, как нетрадиционно я являлся и исчезал? - спросил
он.
похожа на свою мать, а та могла пойти и плюнуть в морду черту. По правде
говоря, разыгрывать из себя призрака было не так трудно, вся эта местность
изрыта подземными ходами. Здесь была одна из станций так называемой
"подземной железной дороги", по которой рабы-негры бежали в Канаду.
Правда, она не совсем отчетливо помнила, о каких именно подземельях
говорил ей Хиауорд.
тех, кто живет во Вратах Тени, никто настоящего плана местности не видел
никогда в глаза. Его нет даже в городской библиотеке. О существовании
подземных ходов знали только те, кто их прокапывал. Я тебе скажу, что один
из входов в подземелье находится прямо у главного входа в дом. Ну и что,
замечала ли ты его когда-нибудь?
состоянии подействовала на нее как лекарство, голова прояснилась и
посвежела. Труф почувствовала, что немного замерзла, покрепче укуталась в
толстое, теплое одеяло и прижалась к Торну. Как хорошо, что она не спит и
не рехнулась. Торн сидел рядом, живой и теплый.
город. Подрабатывал то за вещи, то за деньги, по-разному бывало.
Подозреваю, что они принимали меня или за беглого маклера, или за тайного
радикала, но мне было не важно. Да и им, впрочем, тоже. Да ты пей сок.
поднесла бутылку ко рту и заставила себя сделать несколько маленьких
глотков. Слава Богу, что Пилгрим не отравил ее.
слаба. К тому же ей так много нужно узнать у Торна.
он сразу постарел - лицо его осунулось и покрылось морщинами. Сейчас Торн
выглядел даже не на пятьдесят лет, а намного старше.
что случилось с Катрин. Я понимаю, что лишил тебя многого, но пройдет
всего несколько дней, и ты будешь все знать.
неожиданной откровенности. - Ты казался мне страшным, кровожадным
монстром, лжецом и проходимцем. Но потом...
слова, ответил Торн. - Спаси Господи, у меня был один только грех - я
веровал в то, чем занимался. И я видел пасть и зубы дракона. Что касается
Пилгрима, то, помилуй Господи, как он извратил то, что я делал! Мы были
наивными романтиками, во все, что мы делали, мы вкладывали свою любовь и
чистые сердца. Когда я думаю, что хочет натворить Пилгрим, мне становится
не по себе.
Конечно, могу. Но что будет потом? Пилгрим найдет адвокатов, таких же
лживых и продажных, профашистски настроенных скотов, как и он сам,
отмажется и на будущий год приедет сюда с новым кругом. Нет, сделать можно
только одно - закрыть врата навсегда.
касающейся закрытия врат. И способен ли кто-нибудь сделать это?
Труф и тут же пожалела о своих словах.
увидишь. Да, только закрыв врата навечно, мы избавимся от необходимости
следить за Пилгримом и ему подобными. За прошедшие двадцать с лишним лет я
многое понял и многому научился. Ты бы очень удивилась, если бы, конечно,
верила в магию и ее истоки. - Торн хитро посмотрел на Труф. - Но ты не
волнуйся, я не попрошу тебя делать что-то такое, о чем бы тебе потом было
стыдно признаться на исповеди, - прибавил Торн, чувствуя ее страхи. Улыбка
исчезла с его лица. - Пойми меня, только так я могу все исправить, -
сказал он почти умоляющим голосом.
была абсолютно согласна с ним. Она сделала выбор и при всей нелогичности
своего поступка, полном отсутствии в нем рационализма была уверена в своей
Нортон Андрэ
Шилова Юлия
Сертаков Виталий
Свержин Владимир
Майер Стефани
Куликов Роман