надо.
к тому, что его слушают, как оракула, ибо во всей округе у него не было
конкурентов, - приподнял свои тяжелые веки и, моргая, посмотрел на того,
кто позволил себе так смело решить подобный вопрос.
Альберт. - Будет ли пущена кровь или не будет, припадок все равно повто-
рится.
но, как вы изволите думать. - И улыбнулся несколько презрительной, иро-
нической улыбкой.
вы сами должны это знать. Такая сонливость прямо ведет к притуплению
умственных способностей, к параличу, к смерти. Ваш долг овладеть неду-
гом, повысить его интенсивность, для того чтобы преодолеть его. Словом,
вам надо бороться, а иначе к чему ваше присутствие здесь? Молитвы и пог-
ребение - не ваше дело. Пустите кровь, или я сам пущу ее!
кровь, но ему казалось, что такому значительному лицу, как он, не подо-
бает высказаться сразу и тотчас перейти к действию: могли бы подумать,
что болезнь проста и лечение несложно. А наш немец любил напугать, на-
пустить на себя глубокомысленные колебания, недоумения, среди которых
его как бы вдруг осеняла гениальная мысль - и тогда он победоносно выхо-
дил из затруднений. Это давало возможность сказать то, что о нем говори-
ли тысячу раз: "Болезнь была так запущена, приняла такое опасное тече-
ние, что сам доктор Вецелиус призадумался. Никто, кроме него, не смог бы
уловить нужный момент и сделать то, что надо. Да, это человек чрезвычай-
но осторожный, очень знающий! Словом, большой человек! Такого доктора и
в Вене не найти!"
он ответил:
нимаю, зачем меня пригласили? Мне остается только уехать.
литься, - проговорил Альберт.
больной одновременно с каким-то неизвестным коллегой, относящимся к нему
без должного почтения, встал и прошел в комнату Амелии: ему надо было
заняться еще этой молодой нервической особой, не перестававшей звать его
к себе, и проститься с канониссой. Но последняя не отпустила его.
Подумайте, какая ответственность лежит на нас! Мой племянник обидел вас.
Но стоит ли придавать значение вспыльчивости человека, который так мало
владеет собой?
бы не узнал его. Как он переменился!
много перемен.
ехидства заметил Вецелиус, - поскольку меня ни разу не приглашали к нему
со времени его возвращения.
соглашался подчиниться указаниям науки.
стремительность. Ужасное состояние, в котором он застал эту молодую де-
вушку, очень его взволновало; если бы не это - поверьте, вы бы нашли его
более вежливым, более рассудительным, более признательным вам за те за-
боты, которые вы проявляли о нем, когда он был ребенком.
зил доктор, которому, несмотря на все почтение, питаемое к графской
семье и замку, всетаки легче было огорчить канониссу, намекая на сумас-
шествие ее племянника, чем отрешиться от своей пренебрежительной манеры
и от мелочной мести.
Вецелиус мог распространить в округе слух о душевном состоянии ее пле-
мянника, которое она так тщательно от всех скрывала. Она промолчала, на-
деясь этим обезоружить доктора, и смиренно спросила его мнение относи-
тельно предлагаемого Альбертом кровопускания.
лая сохранить за собой инициативу и изречь собственными устами решение,
когда ему это заблагорассудится.
когда наступит нужный момент, будь это даже раньше, чем я предполагаю, я
сделаю то, что надо. Но во время кризиса, при теперешнем состоянии ее
пульса, я не могу сказать заранее ничего определенного.
сострадательно-покровительственной улыбкой, - меня ничто не может уди-
вить: пусть говорит себе, что хочет.
была закрыта капелланом, чтобы Альберт не мог слышать приведенного сей-
час разговора, когда сам капеллан, бледный и растерянный, оставив
больную, прибежал за ним.
тет, ибо моего граф Альберт не признает, да, кажется, он не послушался
бы и голоса самого господа! Граф продолжает стоять на своем и, вопреки
вашему запрету, все-таки хочет пустить кровь умирающей; и, уверяю вас,
он это сделает, если только нам с вами не удастся силой или хитростью
удержать его. Одному богу известно, умеет ли он даже держать в руках
ланцет! Он может если не убить, то во всяком случае искалечить ее несво-
евременным кровопусканием.
сердечного человека, тяжелым шагом направляясь к двери. - То ли еще мы с
вами увидим, если мне не удастся образумить его!
ный ланцет; одной рукой он поддерживал руку Консуэло, в другой держал
тарелку. Вена была вскрыта, и темная кровь обильно текла из нее.
попытался шутками отвлечь Альберта, думая потом незаметно закрыть вену,
с тем чтобы снова открыть ее, когда ему вздумается, и весь успех припи-
сать себе. Но Альберт остановил его выразительным взглядом. Когда вытек-
ло достаточное количество крови, он с ловкостью опытного оператора нало-
жил на ранку повязку, потом тихонько прикрыл руку Консуэло одеялом и,
протянув канониссе флакон с нюхательными солями, чтобы та давала его
вдыхать больной, пригласил капеллана и доктора в комнату Амелии.
лицу, которое я лечу. Нерешительность или предрассудки парализуют ваше
усердие и ваши знания. Объявляю вам, что я все беру на себя и не хочу,
чтобы вы отвлекали меня и мешали мне в таком серьезном деле. А потому я
прошу господина капеллана идти читать свои молитвы, а господина доктора
прописывать лекарства моей кузине. Я не допущу больше ни мрачных прогно-
зов, ни приготовлений к смерти у постели лица, к которому скоро должно
вернуться сознание. Да будет вам это известно, господа! Если я оскорбляю
этим ученого и огорчаю друга, то готов буду просить у них прощения, ког-
да смогу думать о себе.
хости его слов, он вернулся в комнату Консуэло, запер за собой дверь на
ключ и, положив его в карман, сказал канониссе:
ражении его лица, во всей его осанке была такая непреклонность, что доб-
рейшая тетка даже испугалась и инстинктивно, с необыкновенной готов-
ностью и образцовой аккуратностью начала исполнять все его желания. Док-
тор, видя, что его авторитет решительно не признается, и не рискуя всту-
пать в препирательства с буйнопомешанным, как он потом рассказывал, бла-
горазумно удалился. Капеллан отправился молиться. Альберт же с помогав-
шими ему теткой и двумя служанками провел весь день в комнате Консуэло,
ни на минуту не ослабляя своего ухода за ней. После нескольких часов
спокойствия у больной снова повторился припадок, но только более корот-
кий. Когда благодаря сильным успокоительным средствам припадок затих,
Альберт стал уговаривать тетку пойти соснуть и прислать какую-нибудь
женщину на смену двум служанкам, которым тоже нужно было отдохнуть.
лава.
обойдется эта иностранка! - добавила, уходя к себе, расхрабрившаяся ста-
рушка, заметив, что молодой граф не слушает ее.
которые, он чувствовал, могли ему понадобиться. Он поел в коридоре стоя
и не спуская глаз с двери. Кончив, он бросил салфетку на пол и вернулся
в комнату больной, затем наглухо закрыл дверь к Амелии, чтобы те немно-
гие лица, которых он допускал, проходили коридором. Тем не менее Амелия
сделала вид, будто хочет ухаживать за подругой. Но она бралась за все
Свержин Владимир
Курылев Олег
Маккэфри Энн
Шилова Юлия
Контровский Владимир
Флинт Эрик