непременно возвышалась постройка с башней или шпилем, обычно увенчанным
крестом, порой внушительных размеров. Она не сбавляла скорость, чтобы
внимательнее рассмотреть пейзаж. Безмолвие на радиочастотах гнало ее
вперед.
были обнесены стенами и окружены длинными полосами пахотных земель и
пастбищ. У стен ютились посады - ряды почти одинаковых домишек. Посередине
подобие площади, вероятно, базар, в центре которого высилось то ли
распятие, то ли крест на постаменте. В каждом селении была часовня, над
каждым городом господствовал храм. Нигде Тамберли не увидела одиночных
ферм. Картина напоминала ей то, что она читала и слышала о средних веках.
Давясь слезами и борясь со страхом, она перепрыгивала через пространство
все дальше на восток.
расположился в нижнем Манхэттене. Его кафедральный собор был гораздо
больше собора Святого Патрика, каким она его помнила, но стиль архитектуры
Ванда не узнала: многоярусное здание выглядело массивно и угрожающе.
онемевший коммуникатор.
было видно одно из них, стоявшее за проливом Нарроус. Широкопалубный
трехмачтовый парусный корабль походил на галеон года этак 1600-го - Ванда
видела их на снимках, и даже ее "сухопутный" глаз уловил множество отличий
в деталях. На флагштоке реял флаг - лилии на голубом поле, а на вершине
грот-мачты другой - желто-белый с перекрещенными ключами.
над морем, пока наконец не справилась с собой.
необходимо отбросить все эмоции до тех пор, пока вновь не обретешь
способность думать. Ванда разжала пальцы, державшие мертвой хваткой ручки
темпороллера, заработала лопатками, чтобы размять мышцы, и начала
понемногу размышлять над ситуацией, потом заметила с коротким нервным
смешком, что забыла разжать челюсти.
переливающийся тысячью оттенков зеленого, серого, синего. Воздух с ревом
обтекал силовое поле роллера, но холод проникал внутрь.
мир, который я знала. Мой мир, Мэнса, дяди Стива, нас всех - исчез. Исчез
Патруль Времени. Нет, я не права... Они никогда не существовали. Я теперь
без родителей, дедушки и бабушки, без страны, истории, без причины -
чистая случайность, возникшая по причуде вселенского хаоса".
темпоральном языке, грамматика которого была приспособлена для парадоксов
путешествий во времени, но все равно ситуация не обретала реальность и
представлялась ей некоей абстракцией - даже при том, что перед ее взором
лежала эта нереальная действительность и ее можно было потрогать руками.
Происходящее буквально сводило логику к нулю и делало реальность
туманно-расплывчатой.
новичкам-гуманитариям читают обзорный курс по естественным наукам. Мою
группу вообще не готовили для полицейской службы Патруля. Нас готовили к
полевым исследованиям, доисторических эпох, когда людей было еще мало и
практически отсутствовала возможность вызвать какие-нибудь изменения,
которые в скором времени не компенсировались бы другими явлениями,
возвращая порядок вещей в привычное состояние. Мы отправлялись изучать
свои эпохи так же просто, как Генри Мортон Стэнли - в Африку.
пока еще должен быть там. Нет, слова "пока еще" бессмысленны... Он возьмет
дело в свои руки. Он ведь намекал, что уже сталкивался с подобной
ситуацией. Теперь, вероятно, я смогу расспросить его о том событии. Может,
стоит сказать, что я знаю о его любви ко мне. Милый добрый медведь... Я
была слишком застенчива, боялась или не ощущала уверенности в собственных
чувствах... Черт побери эти дамские штучки! Хватит витать в облаках!"
волнами, вода вспенилась бурунами вокруг его мощных боков, белых под
лучами солнца.
Пусть, мол, разберется с этой вселенной и сделает так, чтобы его милочка
снова могла там жить.
составить представление о нем и вернуться с докладом, а не со слезливыми
россказнями. Несколько часов на разведку, никаких опрометчивых поступков.
Мэнс не раз повторял: "В нашей работе не бывает лишней информации". Ее
наблюдения могут дать ему ключ к разгадке причины бедствия.
Колокол Свободы. Поразмышляв еще минуту, она установила курс прыжка на
Лондон и коснулась пульта управления.
не наступили. Город широко расползся вдоль берегов Темзы, укрывшись мглой
угольных дымов. По оценке Ванды, население Лондона приближалось к
миллиону. Тауэр выглядел, как прежде. Вестминстерское аббатство, похоже,
тоже, но Ванда не была уверена в деталях. Шпили других древних соборов
поднимались над крышами домов, но на холме Святого Павла расположился
какой-то храм-исполин. Унылые кварталы индустриальных районов и предместий
отсутствовали. Пасторальный пейзаж обступал город тесным золотисто-зеленым
кольцом, сияющим в заходящем солнце. Ванда даже пожалела, что нет времени
насладиться этой красотой.
разбегались от центра мощеные улицы. Оживленное движение на мостовых и по
реке - пешеходы, всадники, кареты, телеги с впряженными в них быками или
мулами; баржи, парусные шлюпки, весельные галеры, на палубах которых
поблескивали пушки. Несколько каменных крепостей с башнями и зубчатыми
стенами - если это действительно были фортификационные сооружения -
господствовали над городом. Наиболее привлекательно выглядели дворцы,
имевшие немало сходства с теми, которые Ванда прежде видела в Венеции.
Один расположился на острове Ситэ, там же находился собор - двойник
английского. Сердце Ванды упало.
городом".
Если кто-то и смотрел ввысь из этого запутанного клубка, то видел лишь
яркое пятнышко на фоне синеющего закатного неба. Ванда не находила на
Триумфальной арки, ни Тюильри, ни Булонского леса, ни уютных крохотных
кафе на тротуарах...
дороге, выглядела немного пестрее, чем обычное крестьянское селение.
Вероятно, снабжает город и, может быть, вот тот громадный дворец в двух
милях, посреди лесного парка, лужаек и садов. Тамберли двинулась в
направлении дворца.
неприступным замком. На заднем дворе стояли легкие артиллерийские орудия.
На протяжении веков замок перестраивался, к нему добавили флигели с
большими окнами, просторные, изящные, приспособленные для современного
образа жизни. С обеих сторон здания, однако, стоял караул. Все солдаты - в
форме алого цвета в золотистую полоску, в разукрашенных касках, только
ружья на их плечах выглядели совсем не игрушечными. На высоком флагштоке
фасада при вечернем ветерке развевался флаг. Ванда узнала те же скрещенные
ключи, виденные ею на корабле.
разгуливали олени и павлины, и парк, украшенный симметрично расположенными
беседками, увитыми розами.
смогут сделать?
замка. Оптический усилитель, ага... Там, за каждой бойницей, тоже солдат.
оптический усилитель вниз. Изображение словно прыгнуло на нее. Ванда
отпрянула.
Ощущения, однако, обострились до предела. Мысли заметались чередой
догадок, надежд, ужасных предположений.
Версалю, аккуратно распланированными, с гравиевыми дорожками между живыми
изгородями, цветочными клумбами, подстриженными деревьями, фонтанами,
статуями. Под ней был совсем небольшой участок земли, размером с
футбольное поле. Раньше, вероятно, он выглядел, как остальные, даже
каменные бордюры остались прежние. Но сейчас планировка клумб, обложенных
по краям цветной плиткой, являла собой один большой символ - стилизованные
песочные часы на геральдическом поле. Изображение обрамлялось кругом и
Корнев Павел
Андреев Николай
Орлов Алекс
Сертаков Виталий
Емилина Ника
Чернецов Андрей