наклеветали. Между тем, пока комиссия ездила на Урал, Марьясин дал новые
показания, где более конкретно указывает, в чем заключалась его
вредительская работа на стройке. Он указывает при этом на целый ряд фактов
вредительства на Уралвагонстрое, которые прошли мимо глаз уважаемой
комиссии".
Распустил же Серго эту публику! Бесценный был когда-то работник, борец,
герой, а уже, оказывается, давно не годился в дело. Было ему отчего в
горький час раздумья и раскаянья пустить себе пулю!
грустно. Он уважал и любил себя в такие минуты. Он встал и подошел к
двери. Она вела на террасу, большую, открытую, каменную, перед ней на
небольшой лужайке росла молодая березовая рощица, вся белая, светлая
насквозь, сияющая каким-то особым, ясным внутренним светом.
том, в чем обвинила его эта сумасшедшая Зинаида. Когда они все приехали на
квартиру Серго, она лежала на диване без чувств. Как вбежала в кабинет на
выстрел и увидела мужа на полу возле письменного стола, а рядом браунинг,
так вот и рухнула. Потом уж ее перенесли на диван, и когда она Пришла в
себя и увидела их всех - его, Молотова, Кагановича, Микояна, Ежова и
Берию, то вскочила и крикнула: "Вы не сумели его сохранить ни для меня, ни
для себя!" Тогда и он не выдержал - сам был подавлен и расстроен и вообще
терпеть не мог бабьих истерик, его начинало мутить от них, - тогда он
выступил вперед и сказал ей тихо и вразумительно: "Зина, держи язык за
зубами! Ты меня знаешь! Я очень прошу, держи язык за зубами". И тут она
разревелась, а он вышел. Да, хороший был человек Серго, очень хороший.
Енукидзе, крестный отец твоей жены, был плох?! А этот Окуджава? А?.. А?..
А?.." Он проглотил ряд имен.
"Каин, Каин, где твой брат Авель" - тоже не подходит. Ничего сюда не
подходит, никакое человеческое чувство, никакое веление сердца. Он потому
и победил, что с юности знал: это не подходит. И раз навсегда избавил себя
от всяких сомнений. Все на свете может быть, ничего нельзя предрешить или
принимать на веру, если дело касается людей. Всяк человек слаб, грешен и
податлив, ни про кого нельзя сказать: "На это он неспособен". Каждый, про
кого ты думал так, тебя продавал, когда приходил его срок, - начни с жены,
кончи Серго, а сколько людей и привязанностей легло еще между ними!
березы и думал (вчерашний разговор, очевидно, дал его размышлениям
соответствующее направление): значит, после того, как правительственная
комиссия сделала благоприятные выводы для Марьясина и Окуджавы и уехала
восвояси, Марьясин снова был вызван к следователю - и дал, как пишет
"Большевик", новые уличающие его показания. И этим, конечно, подписал
смертный приговор себе и Окуджаве. А вот Окуджава тогда ничего не дал - ни
на себя, ни на Марьясина. Да он, очевидно, и сначала ничего не давал. Вот
грузин! Если стоит, так уж до смерти! Вот таким был и Авель. Черта с два
от него можно было чего-то добиться. Орджоникидзе! Покончил, а не
покаялся! Упрямые, упрямые люди! Марьясин показал, а Шалико Окуджава нет!
А ведь допрашивали их одинаково. И вот Марьясин - да, а Окуджава - нет.
своего любимого уголка, дощатого помоста с плетеным ивовым креслом, и не
сел на него. Он любил грубую непритязательную мебель - как вообще любил
все простое, добротное и удобное. И поэтому такие кресла стояли по всему
саду.
2
есть где арестован, где содержится, с какого времени, какая статья
предъявлена /ст. 58, пункт 10 - антисоветская агитация/).
состою и гробить себя не согласен. О чем и предупреждаю. Я не шпион, не
валютчик, не изменник, я лояльнейший и вернейший гражданин Советского
Союза - если хотите, просто обыватель. Политики боюсь. Не мое она дело.
Все это я изложил следователю Хрипушину, и он мне ответил: "Не подпишешь
добром, подпишешь под кулаком. Понятно?" Как не понять? Это-то я давно
понял, только и Хрипушин пусть поймет: кулак-то есть и у меня, а бью я,
пожалуй, похлеще Хрипушина. А так как в делах подобного рода "крайняя
степень недобросовестности связана с необыкновенной юридической
тщательностью" (А.В.Луначарский), то в результате получит Хрипушин пшик, а
крови я испорчу ему целое ведро. На мне лишние лычки не заработаешь -
пусть это запомнят все великие инквизиторы, которыми, по словам Хрипушина,
здесь хоть пруд пруди.
оскорбительные антисоветские выпады?" - отвечаю: конкретно ни к кому, я
писал вообще. Если же, как Вы мне сообщили, никто ничего на мне не
собирается зарабатывать, а просто ведется следствие, то ясно, что никому я
ничем не пригрозил и никого никак не обозвал.
правосудие как великую инквизицию?" - объясняю: не что, а кто - мой
следователь Хрипушин. Он обещал сделать из меня "свиную отбивную" и
сказал, что ему в этом патриоты помогут - "их у нас знаешь сколько?". Если
сомневаетесь, устройте очную.
спит в "земле сырой", не в земле, а в стене. Заинтересовавшее же Вас, как
Вы определили, "антисоветское высказывание" находится в книге А.Франса
"Жизнь Жанны д'Арк" (предисловие).
организации "лига самоубийц" и о вашем участии в ней" - отвечаю: никак эта
лига не могла быть антисоветской, так как она существовала еще до Советов.
По причине моего тогдашнего малолетства участвовать я в ней никак не мог.
Впрочем, ее, кажется, и вообще не было. Вероятно, ее придумал какой-нибудь
тогдашний Хрипушин с какой-нибудь тогдашней Сонькой Золотой Ручкой.
следствию?" - отвечаю: актами я не грожу, а если ударят, то отвечу
здорово. И из камеры больше не выйду. Придется вам меня тащить на руках. И
сразу же объявлю голодовку. И прокурора республики вызову. Но так как Вы
сказали, что "меры" только для "стоящих" и "настоящих", а об такого
говнюка, как я, даже руки марать не стоит, то, значит, и говорить не о
чем.
закалялась сталь" и "Княжна Джаваха" Л.Чарской - а я эти труды успел
проштудировать еще до тюрьмы. Прошу не отказать.
сему"! Главное - это наглое, издевательское "к сему Г.Зыбин". Ну показал
бы я тебе, Г.Зыбин, "к сему"! Сразу бы все стало тебе ни к чему! Барин
пишет дворнику! Ах ты! - Нейман раздраженно швырнул по столу оба
заявления, вынул трубку и стал ее набивать. А набивал ее он не просто, а
по некоему высокому образцу: выбирал из коробки "Герцеговина Флор" пару
папирос, обрывал мундштуки, срывал папиросную бумагу, уминал табак в
люльку оттопыренным большим желтым пальцем, под конец же высекал из
зажигалки огонь, закуривал и с наслаждением затягивался. "Ух, - говорил
он, - хорошо".
этого толстого, жизнерадостного, розовощекого и ясноглазого карапуза с его
туманным загадочным взором попросту терпеть не мог.
портфель, запер его и только после этого ответил:
значит, подумали, что нарком мог пооткровенничать в добрую минуту со своим
студентом. - Он вдруг добродушно засмеялся. - Нет, нет, дорогой Аркадий
Альфредович, такое исключается. Философствовать Анатолий Васильевич - ваша
правда - очень любил. И разговаривал со студентами тоже свободно, легко,
широко. Я, когда учился на историческом, слышал, как он разливается, - но
чтоб такое... нет, нет, никогда!
Очевидно, теперь уж ничего не поделаешь - придется послать в ОСО. Как вы?
совещание, как правило, посылались только фактически уже проигранные дела
- такие, которые даже суды не принимали. "На нет и суда нет, но есть
Особое совещание", - острили заключенные, а за ними и потихонечку
следователи. Высокому начальству эти шуточки совсем не нравились. Циников
Контровский Владимир
Сертаков Виталий
Круз Андрей
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Роллинс Джеймс