Чтение 74–й страницы книги ~Две Дианы~

Испуганная девушка убежала.

- Я вас, милорд, совсем не узнаю, - обронила Диана после тягостного
молчания.

- Потому что вы никогда не видели меня побежденным, - едко усмехнулся
лорд Уэнтуорс. - Вы оказались блестящим пророком моего позора, а я-то,
безумец, вам еще не верил! Я разбит, разбит начисто, окончательно,
бесповоротно! Торжествуйте!

- Значит, французы побеждают? - спросила Диана, с трудом подавляя в
себе радость.

- Побеждают? Форт Ньеллэ, форт Ризбанк, Старая крепость - все в их
руках! Они могут взять город голыми руками! Они будут в Кале! Радуйтесь!

- О, - возразила Диана, - имея дело с таким противником, как вы,
милорд, нельзя заранее праздновать победу!

- Ха!.. Ха!.. Нельзя?.. Разве вы не видите, что я покинул свой пост? Я
был там все время, пока шел бой, но если я теперь здесь, разве вам не ясно,
что я не хочу присутствовать при поражении! Через полтора часа лорд Дерби
сдастся. Радуйтесь!

- Но вы говорите все это таким тоном, что вам трудно поверить, - со
слабой улыбкой возразила Диана, оживившись при мысли об освобождении.

- Тогда, чтобы вас убедить, я скажу вам по-другому: герцогиня, через
полтора часа французы вступят в город, и виконт д'Эксмес вместе с ними.
Трепещите!

- Что означают ваши слова? - побледнела Диана.

- Что? И вы еще не поняли? - лихорадочно рассмеялся лорд Уэнтуорс,
подходя к ней. - Мои слова означают только одно: через полтора часа мы
переменимся ролями. Вы будете свободны, а я превращусь в пленника. Виконт
д'Эксмес вернет вам свободу, любовь, счастье, а меня швырнет на дно
какого-нибудь каменного колодца! Трепещите!

- Но почему же я должна трепетать? - спросила Диана, отступая к стене
под мрачным и воспаленным взглядом этого человека.

- Боже мой, разве это трудно понять? Сейчас я здесь повелитель, а
узником стану только через полтора часа! Через час с четвертью, ибо время
бежит! Через час с четвертью я буду в вашей власти, но пока еще вы - в моей!
Через час с четвертью виконт д'Эксмес будет здесь, но пока здесь я! Вот
почему вам должно радоваться и трепетать!

- Милорд, милорд, - вздрогнула Диана, в ужасе отталкивая лорда
Уэнтуорса, - чего вы хотите от меня?

- Чего я хочу? - глухо переспросил тот.

- Не подходите ко мне!.. Или я закричу, позову на помощь, и вы будете
обесчещены на всю жизнь, негодяй!

- Кричи, зови, мне все едино, - со зловещим спокойствием произнес лорд
Уэнтуорс. - Дом пуст, улицы пустынны, на твои крики, по крайней мере в
течение часа, никто не придет. Посмотри - я даже не потрудился закрыть двери
и окна.

- Но через час придут, и я разоблачу вас... Тогда вас убьют!

- Нет, - невозмутимо заметил лорд Уэнтуорс, - убью себя я сам. Неужели
ты думала, что я переживу взятие Кале? Через час я покончу с собой, так
решено, и не будем об этом говорить. Но сначала я тебя отниму у этого
проклятого виконта!.. Теперь я не молю тебя, а требую!..

- А я - умираю! - воскликнула Диана, выхватив кинжал из-за корсажа.

Но прежде чем она успела нанести себе удар, лорд Уэнтуорс бросился к
ней, схватил ее за руку, вырвал кинжал и отбросил его прочь.

- Еще рано! - опять улыбнулся он своей пугающей улыбкой. - Я не позволю
вам себя заколоть! Потом делайте с собой что хотите, но этот последний час
принадлежит мне!..

Он протянул к ней руки, и она в порыве отчаяния бросилась к его ногам:

- Пожалейте, милорд!.. Пощадите!.. Не забывайте, что вы дворянин!

- Дворянин! - вскричал тот, бешено тряся головой. - Да, я был
дворянином и вел себя как дворянин, пока побеждал, пока надеялся, пока жил!
Но теперь я не дворянин, нет, я просто человек, человек, который готов
умереть, но сначала отомстит! - И стремительным рывком он поставил Диану на
ноги.

У нее уже не было сил ни звать на помощь, ни кричать, ни умолять.

В этот миг на улице послышался сильный шум.

- А! - слабо вскрикнула Диана, и в глазах ее снова зажегся огонек
надежды.

- Вот и прекрасно! - дико захохотал лорд Уэнтуорс. - Очевидно,
население занялось грабежом! Пусть так! - И он поднял Диану на руки.

Она могла только прошептать:

- Милосердия!..

- Нет, нет!.. - повторил лорд. - Ты слишком хороша!

Диана лишилась сознания.

Но ему не пришлось прижаться губами к ее помертвевшим устам, ибо в это
мгновение дверь с треском распахнулась, и на пороге показались виконт
д'Эксмес, оба Пекуа и несколько стрелков.

Габриэль со шпагой в руке одним прыжком оказался рядом с лордом.

- Негодяй!

Тот, стиснув зубы, схватил свою шпагу, лежавшую на кресле.

- Назад! - осадил своих людей Габриэль. - Я сам покараю злодея!

И соперники в полном молчании скрестили клинки.

Пьер и Жан Пекуа с товарищами расступились, расчистив им место, и
застыли как вкопанные, следя за этим смертельным поединком.

Но мы еще не поведали, каким образом, опережая расчеты лорда Уэнтуорса,
подоспела к беззащитной пленнице нежданная помощь.

Пьер Пекуа в течение двух последних дней успел подготовить и вооружить
тех, кто вместе с ним тайно жаждал победы французов. А поскольку в победе
можно было уже не сомневаться, то число таких горожан значительно возросло.
Оружейник хотел нанести удар в самый решающий момент и поэтому выжидал,
когда его отряд увеличится, а осажденные англичане дрогнут. Ему совсем не
улыбалось даром рисковать жизнью людей, которые ему доверились. Только после
взятия Старой крепости он решил наконец действовать.

И когда прозвучал его рог, из форта Ризбанк, как по волшебству,
рванулись виконт д'Эксмес и его отряд. В мгновение ока они обезоружили
немногих часовых из городской охраны и распахнули ворота перед французами.

Потом весь отряд, получив пополнение и осмелев после первого легкого
успеха, ринулся к тому месту, где лорд Дерби безуспешно искал для себя
почетной гибели.

Но что же оставалось делать лейтенанту лорда Уэнтуорса, когда он
очутился между двумя огнями? Виконт д'Эксмес уже ворвался в Кале с
французским знаменем в руке, а городская стража взбунтовалась... И лейтенант
предпочел сдаться. Он только слегка сжал сроки, обусловленные губернатором,
но ведь сопротивление стало бессмысленным и лишь усугубляло кровопролитие.
Лорд Дерби отправил парламентеров к герцогу де Гизу.

Именно этого и добивались сейчас Габриэль и оба брата Пекуа.

Но их волновало отсутствие лорда Уэнтуорса. Тогда вместе с двумя-тремя
верными солдатами они выбрались из гущи схватки, где еще гремели последние
залпы, и, томимые тайным предчувствием, поспешили к особняку губернатора.

Все двери были распахнуты настежь, и они без труда добрались до покоев
герцогини де Кастро.

И как раз вовремя!..

Шпага виконта д'Эксмеса сверкнула, простираясь над дочерью Генриха
II...

Поединок был напряженным. Недаром оба противника были сильны в
искусстве фехтования и оба обладали завидной выдержкой. Их клинки яростно
извивались, как шеи, и перекрещивались, как молнии.

Однако через две минуты могучим ударом виконт д'Эксмес выбил шпагу из
рук лорда Уэнтуорса. Лорд пригнулся, чтобы избежать удара, поскользнулся на
паркете и упал.

Гнев, презрение, ненависть, бушевавшие в сердце Габриэля, вытеснили
всякое великодушие, и он мгновенно приставил шпагу к груди этого
недостойного человека. Ни один из возмущенных свидетелей этой сцены не
пожелал удержать руку мстителя. Но Диана де Кастро, только что очнувшаяся от
обморока, сразу же поняла, что произошло, и бросилась между Габриэлем и
лордом Уэнтуорсом, крикнув:

- Милосердия!

Какое удивительное совпадение слов! Она просила пощадить того, кто
только что не пожелал пощадить ее.

Габриэль, увидя Диану и услышав ее голос, почувствовал, как волна
нежности и любви захлестывает его. Гнев его мгновенно угас.

- Вам угодно, чтобы он жил? - спросил он у Дианы.

- Прошу вас, Габриэль, дайте ему возможность покаяться!..

- Пусть будет так, - ответил молодой человек и, прижимая коленом к полу
разъяренного, рычащего лорда, спокойно обратился к Пекуа и стрелкам: -
Подойдите сюда. Свяжите этого человека и бросьте его в подземелье
собственного дворца. Пусть судьбу его решит сам герцог де Гиз.

- Нет, убейте меня, убейте меня! - отбиваясь, вопил лорд Уэнтуорс.

- Делайте, что я сказал, - закончил Габриэль, не отпуская его. - Теперь
я понимаю, что жизнь для него будет пострашнее смерти.

И как ни метался, как ни бесился лорд Уэнтуорс, его все-таки связали,
заткнули ему кляпом рот и утащили вниз.

Тогда Габриэль обратился к Жану Пекуа, стоявшему рядом с братом:

- Друг мой, я в вашем присутствии рассказал Мартен-Герру всю его
диковинную историю, и вы теперь знаете, что он ни в чем не повинен. Вы,
должно быть, и сами постараетесь облегчить жестокие муки страдальца. Окажите
мне услугу...

- Все понятно, - перебил его Жан Пекуа. - Надо раздобыть этого Амбруаза
Парэ, дабы он спас от верной смерти вашего оруженосца! Бегу, а чтобы за ним
лучше ухаживали, прикажу перенести его к нам домой.

Недоумевающий Пьер Пекуа, словно в кошмарном сне, смотрел то на
Габриэля, то на своего двоюродного брата.