он был недоволен твоим приездом и даже не счел нужным это скрыть, с его
стороны настоящее хамство. Обязательно с ним поговорю. В конце концов, это
моя дача, и ты, моя жена, имеешь право приезжать туда, когда пожелаешь.
хочется. Глеб с самого начала относился к Маргоше как к какой-то захватчице,
подозревал ее Бог знает в чем и таким образом постоянно обижал Константина
Ивановича. Не мог простить развода и новой женитьбы, жалел мать. Все уже
давно
попрекнула. Но Глеб продолжал дуться, все не исчезала в нем какая-то
враждебность, напряженность... Да, сейчас, когда его нет, лучше не
вспоминать о плохом.
с ним нормальные родственные отношения.
что люблю тебя. Знаешь, мне иногда становится страшно. Вот будет у нас с
тобой ребенок, и Глеб начнет ревновать еще больше.
добавлял мягко, чуть игриво: - А кстати, когда у нас с тобой будет ребенок?
Маргоша. - Мне самой хочется, но я себя знаю. Как только забеременею, на все
плюну, перестану сниматься, растолстею. Стану банальной сумасшедшей мамашей.
А потом еще нарожаю тебе целую кучу детей, сам не рад будешь, что со мной
связался, разлюбишь меня, чего доброго.
ты такое говоришь...
и комок подступал к горлу от любви и счастья...
затряслась в истерике, даже задыхаться стала. В первый момент Константин
Иванович растерялся, перепугался, это напоминало приступ астмы. Но он знал
точно, что у его жены никакой астмы нет. Просто слезы, истерика.
растерянности, он никак не мог ее успокоить.
могла представить? Костенька, миленький...
готов был заплакать, понимая, что бедная девочка мучается из-за того, в чем
совершенно не виновата. Какой она все-таки тонкий, глубокий человечек, у нее
обостренное чувство вины.
его руку.
воды или соку? А может, чайку поставить?
уже не так сильно плакала. В глазах еще стояли слезы, но не было этих
ужасных, судорожных всхлипов, от которых сердце переворачивалось. Она сидела
на диване в гостиной, поджав ноги, кутаясь в теплый махровый халат. Она
недавно вымыла голову, и волосы еще не высохли. Константин Иванович очень
любил запах ее влажных волос и, опустившись рядом на диван, уткнулся в них
лицом.
Маргоша, залпом выпив минералку.
которого... и еще есть улики! Уфимцев сказал, подробности при встрече.
всхлипнула, и Константин! Иванович испугался, что сейчас опять разрыдается.
девочка, я еще ни разу не видел, чтобы ты так плакала. Мне прямо страшно за
тебя, за твои нервы.
просто... Ну, понимаешь, даже не знаю, как тебе объяснить. Это слишком уж
символично, что ее арестовали в день похорон. Даже жутко делается. Оля ведь
очень мнительная, она склонна ко всякой мистике, она вообще странный и, по
большому счету, глубоко несчастный человек. У нее сумасшедшая бабушка и
больше никого.
выстрелила в моего мальчика, как профессиональный киллер. Неужели тебе ее
жалко?
Маргоша. - А Катя уже знает? Ей сообщили?
звонила ей?
своя личная жизнь.
боюсь, кто-нибудь настроит ее заранее...
толком, чего ты боишься?
тревожное чувство. Ведь нет завещания, и речь идет о таких деньгах... Всякие
могут быть неожиданности.
шестьдесят процентов. Считай, казино твое. Ты все равно ее вытеснишь, если
она начнет дурить. Да и не начнет она. Ты ее знаешь, сам говорил, у нее
хватит ума понять, что с нами лучше не ссориться, если она хочет сохранить
свой театр. При шестидесяти процентах театр тоже в твоих руках. - Маргоша
погладила его по щеке. - Не надо волноваться заранее. Мы ведь пока еще с ней
не говорили.
проценте. Дай-ка я еще раз наберу номер. Вдруг она уже пришла?
гудков, услышала Катин голос.
десять минут. Что-нибудь купить по дороге? А если подумать? Ну, как
скажешь...
влажные волосы, весело насвистывая какой-то знакомый мотивчик. Константин
Иванович удивился, как быстро забылись безутешные слезы. Это опять была та
Маргоша, к которой он привык и которую так любил, - легкая, энергичная,
жизнерадостная.
на это заманчивое, запутанное дело, чтобы просто так бросить, отступить.
Сразу после разговора с Корнеевым он принялся обзванивать всех своих
знакомых из программ криминальных новостей, из милиции и прокуратуры. Но
вовсе не для того, чтобы направить ментов в больницу к бабушке Ольги
Гуськовой. Он сам пытался найти лазейку, зацепить хоть кого-то из
оперативно-следственной группы, работающей по этому делу. Однако довольно
скоро убедился - бесполезно. Ему, как и Игорю Корнееву, объяснили, что
расследование курирует сам генерал Уфимцев, он - мужик крутой, и никому
неохота иметь неприятности. И лучше ему, знаменитому скандалисту, вообще
держаться от этого дела по-дальше.
к больной Гуськовой Иветте Тихоновне, но его категорически развернули. Не
помогло ни вранье, ни деньги. Он стал уговаривать себя, что все бесполезно и
в его практике это не первый и не последний эксклюзив, который срывается с
крючка. Много других разных дел, съемки, монтажи, рубрика "Шу-шу" не готова
к очередному номеру. Нельзя же все бросить.
ночью не мог уснуть до тех пор, пока не сказал себе честно, что завтра утром
опять отправится на Мещанскую улицу, разыщет во что бы то ни стало бомжа
Бориску, даст ему, сколько тот попросит, поведет в ресторан, закажет
лобстера, рассыплется в извинениях, но добьется, чтобы бомж рассказал
подробно все, что видел из окошка своего вонючего теремка.
стал ворчать из-за позднего звонка, был готов снимать завтра кого угодно и
где угодно, только заплати.
на это заманчивое, запутанное дело, чтобы просто так бросить, отступить.
Сразу после разговора с Корнеевым он принялся обзванивать всех своих
знакомых из программ криминальных новостей, из милиции и прокуратуры. Но
вовсе не для того, чтобы направить ментов в больницу
они приехали в злосчастный двор, - ты посиди, а я пошныряю. Но только
смотри, чтобы все было готово, чтобы пленка не кончилась и аккумулятор не
сел в самый ответственный момент.
Каменистый Артем
Якубенко Николай
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Шилова Юлия
Посняков Андрей