Чтение 74–й страницы книги ~Автономный рейд~

Я не стеснялся поиздеваться над начальником, потому что хотел выглядеть
для окружающих писклявым умником-занудой. Таких не любят, с такими общаться
стараются поменьше и следят за ними только в силу общей необходимости. И
если Лапиков вдруг решит проявить бдительность, по отношению к израненному
недомерку она очень будет походить на мстительность.

-- Дело в том, что первоначально ПТУРС должен был быть в основной
группе, -- зачем-то начал оправдываться хренов Чапай. -- Так сколько,
по-вашему, нужно людей?

-- Для переноски... -- Я начал поучающе загибать пальцы, едва
удержавшись, чтобы не загундеть: "пегеноски". -- Аккумулятор и камера --
один человек, компьютер -- второй, снаряды -- третий, ПУ -- четвертый. Для
сборки и соединения, пока я буду наводить и вводить в компьютер абрис
местности, понадобятся трое. Мне в переноске участвовать нельзя, чтобы потом
руки не дрожали.

Никто не выглядит идиотски, как командир, который только что подробно
изложил диспозицию, оказавшуюся ни к черту не годной. Раз Чапай
оскандалился, то почти каждый -- кроме дам, которые молчали с серьезными
минами, -- решил предложить свою версию. Полчаса шел базар о том, кому что
нести, где кому стоять и что делать. Я по ходу дела подбавлял жару, внося
раздор ехидством и занудством. Нет, кроме шуток. В какой-то момент мне даже
стало обидно: такая операция и так бездарно организована. Музыканта коробит
от фальши даже его конкурентов. Но, с другой стороны, люди, способные
организовать покушение как следует, как правило, ими почему-то и не
занимаются. Такой парадокс. Может, они и так, без покушений, счастливы? Но
дрязги за столом -- это еще сущие цветочки. Ягодок мои соратники вкусили,
когда мы начали тренироваться подносить-подключать, вставляя разъемы на
ощупь, как бы в полной темени. А ведь в реальности мало вставить, компьютер
не баба, там еще и винтики нужно прикрутить. Тонкой маленькой отверточкой. В
итоге, когда пришло время обеда, мои помощники были взмылены и злы на меня,
как собаки. Солдатский ум короток. Он хоть и знает, что чем тяжелее в
учении, тем легче выжить в бою, все равно к практической реализации этой
мудрости относится без восторга. Готов довольствоваться простым "сойдет".
Это интернационально. Вот почему противней сержанта-погонялы, в роли
которого я выступал, человека нету. А Каток прохаживался по лужайке возле
взлетно-посадочной полосы, где мы тренировались, смотрел, как я
выслуживаюсь, и радовался. Только вот где, в какой стране этот аэродром, на
какой он базе, российской или иностранной, я догадаться никак не мог. Да мне
это было и без разницы. Кому бы ни принадлежали окружавшие базу горы -- не
мои они были. Не мне и в их дележе участвовать.

Посторонних разговоров между нами почти не было.

Только Барсик, когда помогал выбрать в гараже аккумулятор, напомнил:

-- За мной должок, Муха.

-- Я не настаиваю, можешь забыть.

-- Не-ет, не забуду!

В общем, не расслабляйся, мол...

Дурачок, да у меня и так зуб на зуб не попадает.

Потом Майор, по возрасту и комплекции не иначе как капитан, а по
повадкам -- лихой каратист, спросил меня заговорщически:

-- Тебе сколько посулили?

-- Двести, -- буркнул я, тоже опасливо оглянувшись.

Он кивнул, подтверждая, что и ему обещано столько же.

-- Задаток дали? Теперь кивнул я.

-- Думаешь, не обманут? -- выпытывал он. Я пожал плечами:

-- Я все равно приперт. Мне деваться некуда. Хватило ума не выдавать
своего отношения к посулам Катка.

-- А-а-а, -- протянул Майор сочувственно и, явно желая похвастаться,
спросил: -- Хочешь посмотреть, ради кого я подписался?

-- Хочу, -- удивленно согласился я.

Но по-настоящему я удивился, когда он показал мне цветной снимок. На
нем, с нежной улыбкой сорокалетнего ангелочка, позировала Девка. Сидела в
расстегайчике, из-под которого выглядывал бюстгальтер, стянувший пухлые
грудки. В сбруе ее бюст выглядел гораздо соблазнительнее, чем без. Но все
равно Майор смотрел на снимок с каким-то слишком уж завороженным любованием.
И тут до меня вдруг дошло: так он же на нее замкнут!

-- Ну как она? -- Майор с трудом оторвал глаза от снимка и посмотрел на
меня так, что улыбка моя тут же стала восхищенной:

-- Блеск! Богиня! Кто это?

-- Так. Невеста. -- Он, как ростовщик золото, засунул снимок в
целлофановый пакет и спрятал за пазуху. -- Такие женщины только раз в жизни
встречаются.

-- Так это она тебя послала сюда?

-- Зачем? -- Он всерьез обиделся. -- Я сам попросил. Скажи, говорю, что
мне для тебя сделать? Ей и объяснять не пришлось. Только пальчиком своим
милым показала, я сразу все просек. На двести тыщ баксов куплю ей знаешь
что?

-- Что?

-- А что она захочет, то и куплю! -- И он заржал.

А меня озарило.

Я кинулся проверять, как там Барсик мается с винтиками у штепсельных
разъемов компьютера, и между делом спросил:

-- У тебя-то хоть снимок ее есть?

-- А то как же! -- гордо ответил он, и в самом деле походя своей
безбровостью на много повоевавшего кота.

-- Покажи?

-- Ага, завидуешь? -- Он ощерился и достал из-за пазухи уже знакомый
снимок. Точно такой же, как у Майора.

Не знаю, что бы я с ним сделал, если бы на снимке оказалась При. Но это
я понял только тогда, когда напряжение схлынуло. Обошлось. Далее я подошел к
майору Лапикову. Вот захотелось мне все выяснить сразу, на месте, хоть убей.

-- Товарищ Чапай, разрешите обратиться?

-- Чего тебе? -- На сегодня он был сыт моими обращениями по горло.

-- Может, нам лучше на сборку кого-то из баб поставить? Чару или Куру?
У них руки тоньше, пальцы ловчее и аккуратнее. Боюсь, Барсик всю резьбу
винтикам сорвет.

-- М-да? Не знаю, не знаю.

-- Товарищ Чапай, а у вас ее фото с собой есть? -- неожиданно выпалил
я. И он знакомо ощерился. Вот удивительно одинаковый у них в эти мгновения
был оскал. Будто их к нему специально приучали.

-- А как же! Хочешь посмотреть?

-- Так точно, хочу.

-- Ну смотри. Только недолго.

Но смотрел, конечно, большей частью он сам. Уставился, как влюбленный
кролик на сытого удава. Девка и в самом деле казалась на снимке сытой до
отрыжки. Мне стало очень интересно, на кого же тогда замкнули ее саму? У
Чары -- Зои Катковой был снимок, естественно, Каткова, а у Куры -- Ларисы --
тоже Девки.

Она, показав мне его, спросила, как у проверенного боевого товарища:

-- Как думаешь, кого мочим?

-- Ума не приложу, -- поосторожничал я. И тут прорезался Чубчик,
улыбчивый, казацкого вида парень, который до этого прислушивался к нам,
пыхтя над установкой снаряда в направляющих. Родич Шмелева явно не учел, что
собирать всю его музыку будут не посреди лаборатории. Сырая конструкция,
сырая.

-- Вазиани это, -- кивнул он на полосу. -- Старая запасная полоса.
Основная, где наша база, -- вон там, за горкой.

Мы переглянулись с Ларисой и уставились на Чубчика, давая понять, что
название нам ничего не говорит. Плюс разношерстной команды в том, что
каждого судьба по своему маршруту носила -- суммарный опыт больше. А для
Катка хорошо, что если исчезнут люди, -- там, дома, никто между их
исчезновениями связи не обнаружит. Чубчик, уловив наше недоумение, объяснил
понятнее:

-- Тбилиси это. Грузия.

Ох, е... Мог ведь и сам я догадаться -- по участию во всей этой бодяге
Каткова. Ему, видать, мало показалось тех давнишних саперных лопаток...

-- Ты смотри, -- небрежно сплюнула Лариса, -- жалко мужика.

Как будто она уже стояла возле гроба объекта. Но гадать действительно
было не о чем. Шансов

Каток и его наниматели-спонсоры Шеварднадзе не оставили. При такой
ораве, которую они собрали, им лишь бы до огневого рубежа добраться. Я
видел, как они оружие пристреливали. Не новички. И повадки такие... Пожалуй,
мне не то что в нынешнем состоянии, но и в лучшие свои дни больше, чем с
двумя, наверно, и не справиться...

Если и в первой группе такие же -- быть сваре за грузинский престол...

Врать не буду: созрел у меня один планчик... Правда, профессионал меня
поймет: жалко было задумку Катка портить. Страсть хотелось посмотреть, как
дело пойдет и чем кончится. Кто знает, месяца три назад, может, и я бы на
такое дело да за такие бабки тоже с удовольствием бы подписался.

Но сейчас не судьба. Все за меня, окончательно и бесповоротно, решил
Он. Руками заговорщиков.

Каток ведь сам, своей попыткой использовать меня втемную в деле
купли-продажи оружия, лишил меня всякого выбора. Снаряды-то эти, два
оставшихся, я нейтрализовал еще в гараже продавца. Навестись-то они еще,
может, и наведутся, только вот взлететь -- ну никак. Вот этому -- саботажу с
ракетными запалами -- меня действительно учили. А вот восстановлению их
после собственных шкодливых ручонок -- нет. Признаться в порче ценного
оборудования я не мог: в этом случае я сразу, мгновенно, становился Каткову
совершенно не нужен.

Короче, у Него осечек не бывает. Если уж Он решил, что кому-то
невпротык, то рыпаться -- пустые хлопоты. Кому пришел срок -- тот и на
арбузной корке шею сломает. А кому еще жить, того и ПТУРСом не возьмешь.