Чтение 74–й страницы книги ~Триумфальная арка~

гордостью посмотрел на Равика.

- Это мне совсем недавно оборудовали. Электропривод. Замечательно,
правда? До чего только не додумаются люди.

Сквозь открытую крышу врывался ветерок. Равик кивнул.

- Да, замечательно. Самые последние новинки - магнитные мины и торпеды.
Вчера где-то читал. Если такая торпеда пущена мимо цели, то сама
разворачивается и возвращается к ней. Просто диву даешься, до чего мы
изобретательны!

Вебер повернул к нему свое румяное лицо, расплывшееся в добродушной
улыбке.

- Опять вы с вашей войной! Она от нас дальше, чем луна. Все эти разговоры
о войне - лишь средство политического давления. Можете мне поверить!

Кожа пациентки, казалось, отливала голубоватым перламутром. Лицо было
серым, как пепел. Пышные волосы при свете ламп словно горели золотым
пламенем, и в этом ослепительном полыхании было что-то почти вызывающее:
казалось, жизнь совсем уже ушла из этого тела, и только золотисто искрящиеся
волосы еще жили и взывали о помощи...

Молодая женщина, лежавшая на операционном столе, была очень красива.
Стройная, изящная, с лицом, которое не мог изуродовать даже самый глубокий
обморок, она была как бы создана для роскоши и любви.

Кровотечения почти не было.

- Вы открыли матку? - спросил Равик у Дюрана.

- Да.

- И что же?

Дюран молчал. Равик поднял глаза и увидел, что тот смотрит на него
бессмысленным взглядом.

- Ладно, - сказал Равик. - Сестры нам не понадобятся. Справимся втроем.

Дюран кивнул в знак согласия. Сестры и ассистент удалились.

- И что же? - снова переспросил Равик.

- Вы же сами видите, в чем дело.

- Нет, не вижу.

Равик отлично понимал, в чем состояла ошибка Дюрана, но хотел, чтобы тот
сам подтвердил ее в присутствии Вебера. Так было надежнее.

- Третий месяц беременности. Кровотечение.

Пришлось взять ложку. Очевидно, повреждена внутренняя стенка.

- И что же? - опять спросил Равик.

Он посмотрел Дюрану прямо в лицо. На нем застыло выражение бессильного
бешенства. Теперь он возненавидит меня на всю жизнь, подумал Равик. Уже хотя
бы потому, что все происходит при Вебере.

- Перфорация, - сказал Дюран.

- Ложкой?

- Разумеется, - ответил Дюран, помедлив. - Чем же еще?

Кровотечение прекратилось полностью. Равик молча продолжал исследование.
Затем выпрямился.

- Вы сделали перфорацию и не заметили этого. Мало того, вы втянули в
отверстие петлю кишки. Не поняли, что произошло. Видимо, приняли кишку за
оболочку плода. Стали скоблить и повредили ее. Правильно я говорю?

Лоб Дюрана мгновенно покрылся испариной. Бородка под маской непрерывно
двигалась, словно он пытался что-то разжевать и не мог.

- Возможно, что так.

- Сколько времени уже длится операция?

- Три четверти часа.

- Налицо внутреннее кровоизлияние и повреждение тонкой кишки. Крайняя
опасность сепсиса.

Кишку надо резецировать, матку удалить. Немедленно.

- Почему? - воскликнул Дюран.

- Вы сами все отлично понимаете, - сказал Равик.

Дюран часто замигал.

- Да, понимаю. Но я пригласил вас не для того, чтобы...

- Это все, что я могу вам сказать. Позовите всех обратно и продолжайте
работать. Советую поторопиться.

Дюран снова задвигал челюстями.

- Я слишком взволнован. Не сделаете ли вы операцию вместо меня?

- Нет. Как вам известно, я нахожусь во Франции нелегально и не имею права
заниматься врачебной практикой.

- Вы... - начал было Дюран и осекся. Санитары, студенты-недоучки,
массажисты, ассистенты - все они выдают себя здесь за крупных немецких
врачей... Равик не забыл того, что Дюран наговорил Левалю.

- Мсье Леваль разъяснил мне кое-что на этот счет, - сказал он. - Перед
тем как меня выслали.

Он заметил, что Вебер насторожился. Дюран ничего не ответил.

- Операцию вместо вас может сделать доктор Вебер, - сказал Равик.

- Но ведь вы довольно часто оперировали вместо меня. Если вас беспокоит
вопрос о гонораре...

- Дело не в гонорарах. С тех пор как я вернулся, я больше не оперирую. В
особенности когда речь идет о пациентах, не давших заранее своего согласия
на операцию подобного рода.

Дюран снова бессмысленно уставился на него.

- Но нельзя же прерывать наркоз, чтобы спросить у пациентки, согласна ли
она?

- Почему же? Вполне. Но вы рискуете, дело может кончиться сепсисом.

Лицо Дюрана было совершенно мокрым. Вебер взглянул на Равика. Равик
понимающе кивнул.

- На ваших сестер можно положиться? - спросил Вебер Дюрана.

- Да, конечно...

- Обойдемся без ассистента, - сказал Вебер Равику. - Будем оперировать
втроем, сестры помогут нам.

- Равик... - начал было Дюран.

- Вам следовало вызвать Бино, - прервал его Равик. - Или Маллона, или
Мартеля. Все они - первоклассные хирурги.

Дюран промолчал.

- Угодно ли вам признать в присутствии доктора Вебера, что вы допустили
перфорацию матки и повредили кишку, приняв ее за оболочку плода?

Дюран медлил с ответом.

- Да, - хрипло проговорил он наконец.

- Угодно ли вам, кроме того, признать, что вы обратились к Веберу с
просьбой произвести вместе со мной, случайным ассистентом, гистеректомию,
резекцию кишечника и анастомоз?

- Да.

- Угодно ли вам также взять на себя полную ответственность за операцию и
за ее исход, а также за то обстоятельство, что она будет произведена без
ведома и согласия пациента?

- Да! Ну конечно же, - простонал Дюран.

- Хорошо. Тогда зовите сестер. Ассистент нам не нужен. Объясните ему, что
вы разрешили Веберу и мне ассистировать вам при особо трудном случае. Вы
возьмете на себя все, что связано с анестезией. Сестрам понадобится
повторная стерилизация?

- Нет. На них можете положиться. Они ни к чему не прикасались.

- Тем лучше.

Брюшная полость была вскрыта. Равик с крайней осторожностью высвободил
петлю кишки из отверстия в матке и обмотал ее стерильными салфетками, чтобы
предупредить сепсис.

- Внематочная беременность, - пробормотал он, обращаясь к Веберу. - Вот
посмотрите... плод наполовину в матке, наполовину в трубе. Собственно
говоря, Дюран не так уж и виноват. Случай весьма редкий. И все же...

- Что? - спросил Дюран из-за экрана операционного стола. - Что вы
сказали?

- Ничего.

Равик наложил зажимы и произвел резекцию. Затем быстро зашил открытые
концы и сделал боковой анастомоз.

Операция захватила его. Он забыл о Дюране. Перевязав трубу и питающие ее
сосуды, он отрезал конец трубы. Затем приступил к удалению матки. Почему так
мало крови? Почему сердце человека кровоточит сильнее? Ведь я вырезаю самое
великое чудо жизни, способное продолжить ее!

Прекрасная женщина, лежащая перед ним, мертва. Она сможет еще жить, но, в
сущности, она мертва. Засохшая веточка на древе поколений. Цветущая, но уже
утратившая тайну плодоношения. В дремучих папоротниковых лесах обитали
огромные человекоподобные обезьяны. Они проделали сложную эволюцию на
протяжении тысяч поколений. Египтяне стоили храмы; расцвела Эллада;
непрерывно продолжался таинственный ток крови, вздымавшийся все выше и выше,
пока не появилась эта женщина; теперь она бесплодна, как пустой колос, и ей
уже не продолжить себя, не воплотиться в сына или в дочь. Грубая рука Дюрана
оборвала цепь тысячелетней преемственности. Но разве и сам Дюран не есть
результат жизни тысячи поколений? Разве не цвела также и для него, для его
поганой бороденки Эллада и эпоха Ренессанса?

- До чего же все это гнусно, - проговорил Равик.

- Что вы сказали? - спросил Вебер.

- Так... Ничего особенного...

Равик выпрямился.

- Все. Операция окончена.

Он посмотрел на бледное милое лицо, обрамленное золотистыми сверкающими
волосами. Он взглянул на ведро, где лежал окровавленный комок... Затем
перевел взгляд на Дюрана.

- Операция окончена, - повторил он.

Дюран прекратил подачу наркоза. Он не решался смотреть Равику в глаза.
Ждал, пока сестры не вывезут тележку с больной. Затем, не сказав ни слова,
вышел.