среди гостей и знали, кто есть кто. Виленкин, конечно же приглашенный на
свадьбу как самый дорогой гость, предложил Константину Николаевичу услуги
своего товарища-дизайнера, специалиста по проведению особо торжественных и
пышных мероприятий, оказывается, теперь есть и такие узкие профессии. Тот,
расстаравшись, нарядил и преобразил и без того роскошный зал "Пекина" так,
что его не узнали завсегдатаи, а хозяева ресторана поспешили тут же
заключить с дизайнером контракт на оформление "Пекина" к Новому году и
Восьмому марта, когда от желающих заказать столик нет отбоя уже за месяц.
Огромный зал утопал в цветах, столы оказались расставлены так, что гости
могли легко передвигаться по залу, не мешая и не задевая друг друга. И чтобы
потанцевать, не нужно было сбиваться в одну кучу -- танцевать можно было
везде, музыка прекрасно слышалась даже в самых дальних углах. Не зря сняли
ресторан на двое суток: к обеду следующего дня гости вновь вернулись за
накрытые столы, чтобы по старому русскому обычаю "поправить голову" и еще
раз выпить за здоровье молодых и пожелать им многие лета.
операторов. Прекрасное получилось кино! Тоглар, глядя, как разворачиваются
события, уже и позабыл, что рассчитывал на скромную свадьбу, уж очень
счастливой выглядела невеста. Наталья накануне свадьбы нервно твердила:
"Говорят, как получится свадьба, такой и будет жизнь..." Выходило, что
впереди их ждет сплошной праздник, улыбки, цветы и подарки...
день ото дня, и теперь в доме известного профессора его принимали как
жениха. Норману такое положение нравилось. Семья невесты вну-шала Карлену
уважение -- чувствовались традиции, культура, основательность уклада дома,
несмотря на материальные невзгоды, переживаемые научной элитой в России. Но
тут Карлену удалось помочь будущему тестю, Олегу Даниловичу: он пристроил
несколько его нашумевших ранее в узких кругах лекций-статей, которые в
прежнее время нельзя было опубликовать в открытой печати из-за тотальной
секретности всего и вся. А западные технические журналы платили куда более
солидные гонорары, чем искусствоведческие издания за статьи и обзоры
культурной жизни России. После первых публикаций на Западе забытый на родине
и бедствующий профессор получил от нескольких видных журналов предложение
выступить по той или иной проблеме, в которых был весьма компетентен доктор
наук Харитонов. А один престижный университет даже пригласил прочитать курс
лекций в удобное для него время. В общем, благополучие в семье Харитоновых
начало возрождаться с появлением в их доме обаятельного американца, которого
будущая теща ласково звала Каро и пекла к его приходу любимые им пироги с
грибами и с капустой. В условиях контракта, подписанного Карленом-Норманом с
американской разведкой, был пункт, где он обязывался поставить в известность
руководство, если надумает вступить в законный брак. Особенно в том случае,
если избранницей сердца окажется подданная другой державы. Американские
спецслужбы знают несколько случаев, когда всесильный КГБ, да и другие
известные в мире разведки: итальянская, немецкая, израильская -- сумели
скрутить заокеанских агентов брачными узами. Американцы до сих пор спорят,
была ли минчанка Марина, жена Ли Харви Освальда, убийцы президента Джона
Кеннеди, агентом КГБ и как этот факт повлиял на судьбу самого обаятельного
президента всемогущего государства. Составил такой рапорт руководству и
Карлен-Норман, где подробно описал семью профессора Харитонова, на чьей
дочери он собирался жениться в ближайшее время. Сообщил в центр и о
публикациях будущего тестя в американских журналах, и о приглашении
прочитать курс лекций перед студентами влиятельного университета, в котором
учились несколько бывших президентов США. Передал он и с десяток фотографий
семьи Харитоновых: дома, на даче, в театре -- это тоже являлось непременным
пунктом подписанного контракта. Ответа долго ждать не пришлось, он получил
его гораздо раньше, чем предполагал. Причем депеша была подписана высшим
руководством разведки, а это означало, что брак агента представлял
повышенный интерес для спецслужб. Оказалось, что к профессору Олегу
Даниловичу Харитонову разведка имела давний интерес, еще с начала
семидесятых годов, когда по научным каналам до ЦРУ дошли слухи об его
открытиях в жизни химии, пригодных для использования в области высоких
технологий. Но работы, ценность которых была очевидна, сразу строго
засекретили, впрочем как и самого профессора, и ниточка интереса ЦРУ к нему
оборвалась в самом начале его научной карьеры. И вдруг такая приятная
неожиданность -- возможность внедрить агента в семью самого ученого, такое
случается не часто! Начальство, заранее поздравляя своего молодого и
талантли-вого агента, просило не упустить свой шанс и даже обещало увеличить
суммы представительских расходов, дабы он выглядел достойным Америки
женихом.
интересы США, патриотизм и любовь к звездно-полосатому флагу теперь его мало
волновали. Москва быстро остудила и юношеский и шпионский романтизм.
Жениться на Ольге он, конечно, хотел всерьез и, как считал, по любви, хотя и
проскальзывала тут скрытая от чужих глаз личная выгода, тонкий расчет.
Отсылая в центр сообщение о том, что он намерен обзавестись семьей, Карлен,
конечно, знал, что оно вызовет у его шефов подобный резонанс. Это он понял
еще тогда, когда прочитал статьи Олега Даниловича для американских журналов,
да и по разговорам, беседам дома на английском он ощутил незаурядную
одаренность будущего тестя. Такие люди, как профессор Харитонов, и
составляли сегодняшнее богатство и могущество его новой родины: Америка
всегда жила за счет талантливых доноров со всего света. Карлен хорошо знал,
что из тридцати живущих сегодня в США лауреатов Нобелевской премии -- три
четверти составляют выходцы из Китая, Индии, Пакистана, Израиля, России,
Латинской Америки. Даже в большой политике, в кого ни ткни, по нашим
понятиям, иностранец: Генри Киссинджер -- немец, Збигнев Бжезинский --
поляк, Спиро Агню -- грек. Конечно, такие люди, как профессор Харитонов,
интересовали разведку, тем более если много лет к нему не было подхода. Но
Карлен, несмотря на молодость, уже всерьез играл свою игру. Этим сообщением
он надолго, если не навсегда, резервировал за собой место в Москве, из
которой ему уезжать никуда не хотелось. Во-вторых, теперь даже отсутствие
больших результатов в охоте за "граверами" не могло изменить его
местопребывание -- профессор Харитонов стоил того, чтобы агент находился
постоянно подле него. В невинном на первый взгляд сообщении репортера
светской хроники, что он собирается жениться, таилась еще одна коварная
хитрость. Положение жениха, естественно, требовало времени, и он получал на
полгода, на год относительную свободу -- и это время он всерьез собирался
потратить на поиски "гравера". Карлен чувствовал, что тот где-то рядом, в
России, если не живет, то обязательно часто бывает в Москве, косвенно все
подтверждало это. А разыщи он "гравера", можно навсегда остаться в
белокаменной и потихоньку, год от года, сворачивать работу, чтобы уйти в
отставку неоправдавшим надежд бесперспективным агентом.
"мерседесе" вместе с Олей к ресторану "Пекин" поужинать, потанцевать.
Карлену, да и Оле тоже, очень нравился китайский ресторан, где их уже знали
и принимали как завсегдатаев.
"Дом Ханжонкова", прежде называвшимся "Москва", Карлен увидел небывалое
скопище роскошных иномарок и не сразу понял, что все они стараются
припарковаться на площадке перед "Пекином". У въезда на стоянку стоял
вальяжного вида распорядитель, ловко направлявший машины на соответствующие
места; он пропустил Карлена с его "мерседесом", видимо приняв его за званого
на сегодняшний банкет гостя. Как только они с Олей вышли из автомобиля, на
стоянку под восторженный гул встречающих въехал кортеж свадебных машин,
элегантно украшенных цветами, без всяких пошлых надувных шаров и
пластмассовых кукол. И они поняли, что кто-то арендовал в "Пекине" зал на
свадьбу. К головной машине, огромному черному "кадиллаку", где сидели жених
с невестой, кинулись гости с цветами. И Ольга потянула Карлена туда же -- ей
хотелось посмотреть платье невесты, в последнее время они тоже часто
говорили о свадьбе, о церковном венчании. После первых объятий, приветствий,
поздравлений у "кадиллака" толпа гостей расступилась и открыла дорогу
молодоженам к ресторану, и под ноги им полетели розы -- новая традиция на
богатых свадьбах в России.
на заказ сшили. Красивое и без шлейфа, удобно танцевать, -- азартно
комментировала она наряд невесты.
привлекли шаферы жениха -- в элегантных смокингах на располневших фигурах, с
белыми атласными лентами через грудь, по давней русской традиции. Как-то
давно, еще до знакомства с Олей, ужиная с Крисом и Абреком в "Пекине",
Карлен видел этих вальяжных господ неподалеку за соседним столом и помнил,
что одного кличут Дантес, а второго Шаман, знал он и то, что на ближайших
выборах они наверняка выставят свои кандидатуры на президентский пост, а
депутатские мандаты в Государственную думу в ту пору уже имели оба. Чуть
поодаль за шаферами-дружками, на позиции телохранителя, шел Хавтан, владелец
ресторана "Золотой петушок". Незнаком был Карлену только жених, его он
никогда и нигде не встречал, хотя большинство окружавших молодоженов людей
Норман видел часто: в казино, в хавтановском ресторане, на бегах, в
автосервисе иномарок, ночных клубах, в "Пекине", наконец. Видимо, седеющий
жених не первой молодости был влиятельный человек, раз такие высокие господа
оказались у него доверенными людьми на свадьбе.
Ольга, завороженная нарядом невесты.
скрытой микрокамеры, уже давно усиленно фотографировал и молодых, и
окружение, и всех подходивших гостей -- чувствовал, что эти снимки
когда-нибудь очень ему пригодятся. Судя по заставленной автостоянке, свадьба
Черепнин Владимир
Николаев Андрей
Лондон Джек
Ларссон Стиг
Пехов Алексей
Майер Стефани