очередное повышение из-за неосмотрительности Сиятельного князя.
услышал странные нотки, которых раньше в голосе Золотой Руки не было.
самозваного гнорра - смерть Овель.
Лагха, и мы будем говорить еще. Иначе - ты покойник, - глаза князя зловеще
блеснули в прорезях полумаски.
чересчур близко, так ведь я могу убить его в любое мгновение", - подумал
Лагха, в то же время удрученно подмечая, что на крыше Дома Скорняков, на
крыше, прекрасно просматривающейся с его места и свободной от лучников
князя, не видно ни Овель, ни Онни, ни прочих его людей. Это значит, что
Эгин не доставил послания. Это значит, что никакой подлинной власти над
князем он, Лагха, не имеет. Что же, придется использовать власть
поддельную.
подвески на нем вновь разразились мелодичным звоном, под аккомпанемент
которого прозвучали слова, призванные раздавить в ничто волю Хорта окс
Тамая.
руках пустоту, а за нашими спинами дрожат тысячи натянутых луков. Мы не
можем стоять здесь вечно, князь. Разреши моим людям сойти на пристань,
князь, разреши им пройти об руку с твоими гвардейцами к Своду Равновесия,
разреши мне проследовать туда же об руку с тобой, и мы возьмем жизнь
самозваного гнорра и Овель исс Тамай...
покачиваниям его руки, на его спине начал проступать холодный пот, а в
глазах князя, к его неприятному изумлению, стояла та же зловещая стена,
что и прежде. Сиятельный князь был явно глух к колдовскому звону, глух к
медоточивым речам опытнейшего совратителя душ человеческих, и в это время
гнорр заметил, что в свите князя, напряженно следившей за переговорами,
произошло некое замешательство и сквозь нее прошел человек, который
быстрыми шагами направлялся прямо к князю.
Лагхи, сказал:
в полной безопасности в Своде Равновесия, в доказательство чего гнорр
прислал вам вот это.
Тамай прикоснулся своей "золотой рукой" непобедимого игрока в лам к пряди
и, конечно же, сразу почувствовал неповторимый След Овель. Чтобы убедиться
в правдивости сногсшибательной, ужасной новости, Лагхе Коаларе достало
одного взгляда.
спокойствия, торжества и похотливой хрипотцы. Старик уже мысленно водил
Овель нескончаемыми садами запрещенных Уложением Жезла и Браслета
наслаждений.
отчего-то перестало быть доступным Эгину. Быть может, оттого, что он стал
нервничать гораздо сильней и сосредоточиться так, как того требовал этот
странный ритуал, у Эгина, новичка в Великом Пути, не получалось. Осознание
ответственности за жизнь Овель, реальной ответственности, осознание
возможного делали его попытки суматошными и тщетными.
силы ветер, какой обыкновенно можно встретить лишь в горах. Попробуй
сосредоточься, когда под твоими ногами - весь многострадальный Пиннарин.
новая неудача заставляла его все больше сомневаться в собственных силах.
Чтобы как-то успокоиться, он следил за Норо, который теперь стоял к ним
спиной, облокотившись на тонкие перила, огораживающие его вскрытый,
подобно устрице, кабинет, и следил за событиями, разыгрывающимися в порту.
И хотя Эгину с его кресла не было видно совсем ничего, кроме небес и туч в
означенных небесах, он чувствовал, что там, на пристани, все идет как по
маслу. Возможно, Лагха уже убит. Он знал своего начальника не первый день
и с легкостью определял, доволен он или злится. Норо был доволен.
каким пятым, шестым или сотым чувством определивший, что Эгин пялится ему
в спину, позабыв о Скорпионе.
подскочит сейчас к Норо сзади (ведь ноги его, к счастью, остались
несвязанными) и изо всех сил даст гнорру пинка, то тот, возможно, упадет
вниз с огромной высоты своего кабинета, словно мешок с отрубями. Но тут же
всерьез отказался от этой затеи. В такие решительные моменты нельзя
уповать на мальчишеское везение.
ноги Сиятельному князю, опрокидывая того на себя сверху (как он уже
поступил не так давно с пар-арценцем Опоры Безгласых Тварей во время
штурма Хоц-Дзанга) и тем самым оттягивая свою неминуемую гибель под градом
стрел и под сапогами морских пехотинцев. Лагха остался стоять, он даже
немного приосанился и нашел в себе силы улыбнуться.
Тамая прямо перед его носом, словно бы демонстрируя некую редчайшую,
фантастической красоты бабочку. - А что вы скажете на это, князь?
наруч, то на левой - веер с изящной ручкой в форме изогнутой лебединой
шеи. Веер крепился к запястью шелковым шнурком, завязанным со щегольской
небрежностью и выпроставшим наружу распушенные концы. Правая рука гнорра,
подобно молнии, метнулась к этой шелковой опушке, вырвала клок волокон и
под звон подвесок взметнулась к лицу Хорта окс Тамая. Сиятельный князь
чуть отшатнулся, он был испуган резкими движениями гнорра, и его гортань
уже была готова проорать роковое: "Стреляйте!!!". Но изумление пересилило
испуг. В пальцах гнорра теперь тоже была прядь волос Овель.
След Овель. Ее - и ничей больше. О Шилол!
Лагха, сердце которого бешено кб-лотилось, но речь была уверенной и
неспешной. - Я могу в одно неделимое мгновение времени изменить шелк,
сделав его прядью волос Овель. И тот мерзавец, который засел в Своде
Равновесия, назвавшись гнор-ром, тоже это может. Да и ты сам, пожалуй,
смог бы, князь, ибо для человека, направляющего пути фигур лама, это
немногим труднее, чем поставить "башню" из пяти "шипастых окуней" на "доме
мурены".
доставивший прядь на пристань, выкрикнул:
и преобразившийся в стилет, вонзился ему в горло.
смерти в любое мгновение.
удивительное варево предостерегающий выкрик, властный приказ, отчаянная
мольба.
его. Перед его глазами билось огненными пиявками только одно слово:
"Стрелять! Стрелять! Стрелять!" Сегодня утром новый гнорр дал ему этот
шлем, сказав, что он сделает его неуязвимым на переговорах, сказав, что он
поможет ему во всем. В этом проклятом шлеме все время гудела голова и
чесалась плешь. А теперь шлем приказывал Сиятельному князю отдать
самоубийственный приказ. Приказывал волею Норо окс Шина, который находился
в двух лигах от них, на вершине раскрывшегося купола Свода Равновесия. Но
что-то в глубине сознания Сиятельного князя все еще противилось этому
страшному приказу, противилось вопреки магическому искусству Норо, и это
"что-то" передалось ему от истинной пряди волос Овель, которую он
действительно любил. Этого Норо учесть никак не мог, ибо отраженные лишены
любви так же, как простые смертные - представлений о хум-меровых безднах и
неисповедимых путях Великой Ма-1ери Тайа-Ароан.
Сиятельный князь вошел в странный столбняк сродни тому, в который входят
сильные, когда используют отводящую магию. И тогда Лагха Коалара обнял
Сиятельного князя, как блудный сын - строгого, но любящего отца.
Тотчас же в воду полетело оружие, стрелки с удовольствием опустили
натянутые луки, вверх поползли штандарты рода Тамаев. На кораблях Флота
Открытого Моря, на крышах домов, в рядах княжеской гвардии взирали на это
представление настороженно, но не без одобрения. Если что - можно будет
перебить этих безумцев совершенно безнаказанно. Если что? - никто не знал,
ибо гнорр и князь продолжали стоять совершенно неподвижно, Лагха обнимал
Хорта, прижавшись губами к срезу его шлема близ ухн, и никто не слышал его
шепота, никто не видел, чтобы Сиятельный князь подавал хоть какие признаки
ЖИЗНИ.
Шилова Юлия
Афанасьев Роман
Сертаков Виталий
Конюшевский Владислав
Лукин Евгений
Каргалов Вадим