пыли, то выцарапывая ее из многочисленных трещин, то засыпая их вновь
серым мертвым прахом; кое-где каменное покрытие вздыбилось, рваные плиты
встали на ребро, а ветры намели у их подножий невысокие могильные холмики.
истлевших костей. Лишь затхлая пыль былого, забытые камни да безнадежное,
бесконечное ожидание..."
Он представил, как выглядит эта равнина в солнечном свете, но веселей она
от этого не стала.
всяком случае, искусственное покрытие. В кегли они тут играли, э?
сторону их полупрозрачного аппарата. - Космодром это, Нилыч. Везли сюда
всякое добро и запускали в небеса. Может, десять тысяч лет назад, а может,
и миллион.
Эти руины промелькнули под шаром за пять минут, и с высоты он не
рассмотрел их как следует, однако теперь, раздумывая над реакцией шефа, он
припоминал некую знакомую картину, уже виденную однажды. Она выглядела
смутной и как бы нерезкой в первом плане, где полагалось находиться самим
развалинам, но фон был четким: фиолетовое небо и красные пески. Конечно,
этот пейзаж являлся не чем иным, как сном, навеянным стараниями Доктора,
но Скиф точно помнил, что в подобных краях ему побывать не доводилось. Он
посетил Альбу, мир красноглазых храпарников, холодные горы Ронтара и
фэнтриэл, называвшийся Заросли; там, у излучины широкого потока, водились
бесхвостые тигры, которых они с Пал Нилычем отстреливали раза два или три.
Ну и еще, разумеется, он совершал Погружения в Амм Хаммат и Фрир Шардис;
всего пять миров, и нигде не было красной пустыни, фиолетовых небес и
древних руин. Однако ландшафт сей казался знакомым, будто Скифу доводилось
видеть его в недавнем времени, но лишь мельком и вскользь.
интереса, и она, запрокинув голову, разглядывала серебристый небесный
свод, сиявший ярче сотни Зилуров. Джамаль, пощипывая бородку, озирал
окрестности с явным разочарованием, но Сарагоса, против ожиданий, казался
довольным. Он несколько раз притопнул башмаками, будто заколачивая в почву
гвозди, выудил из кармана трубку и с наслаждением закурил.
южном полюсе, космодром или что-то в этом роде. А что на северном, э?
приписали ему. Выпустив в небо пару дымных стрел, он усмехнулся и опять
пробормотал: - Вот именно! Осталось только погрузиться в шарик да
поглядеть, что творится на севере. Часа за три-четыре доберемся, верно,
князь?
стремена...
казалось, что здесь, на унылом сером кладбище, разглядывать абсолютно
нечего, и Пал Нилыч, похоже, придерживался такого же мнения. Докурив, он
выколотил трубку об один из древних камней и твердым шагом направился к
люку, бросив по пути:
думаю, что ты не хуже дяди Коли разберешься... - Вспомнив о дяде Коле, он
вдруг остановился, вытащил из кармана плоский блестящий диск, поглядел на
него, хмыкнул и спрятал обратно. Затем сказал: - Полетим на северо-запад,
с остановкой. Хочу я на эти развалины посмотреть.
Джамаль уставился на Сарагосу.
скажу... От друга и союзника у нас секретов нет!
подбросил тело вверх. Звездный странник нырнул следом; сквозь
полупрозрачные стенки Скиф видел, как две фигуры всплыли к развернутым
полотнищам коконов. Он тронул Сийю за руку.
скользнул по каменной серой равнине, за краем которой, невидимые сейчас,
лежали пески.
видела льдов и снегов, только старшие сестры рассказывали...
затем подпрыгнул сам и очутился в шаре. Кокон, оживший при первом же
прикосновении, вкрадчиво обвился вокруг него, узы тяготения опали; он
снова парил в невесомости. Сарагоса, до половины завернутый в гибкую
ткань, с головой, склоненной к плечу, сопел у Скифа над ухом, кося глазами
то на зияющее отверстие под ногами, то на звездного странника, висевшего
перед мерцающей чечевицей пульта. Вдруг Джамаль, словно набравшись
решимости, погрузил обе руки в это розоватое сияние, и люк закрылся. В
следующую секунду аппарат дрогнул, пошел вверх, и стенки его сразу стали
прозрачными - будто хрустальное стекло, протертое влажной тряпкой от слоя
пыли.
ошибся!
востоку, навстречу заре!
ней - темные точки. И точки у полюсов!
светлая искорка, отмечавшая позицию шара, ползет к одной из них. Затем
спросил:
пальцами, немного выправляя курс, и, скрестив руки на груди, усмехнулся. -
Вах, вот и все, дорогой! Летим к городу, где сейчас утро! И будем там
минут через сорок.
доводилось управлять, и слидером, и БМП, и танком на воздушной подушке, и
даже десантными вертолетами классов "Скат" и "Гром", так что в своих
способностях он был уверен; если Джамаль смог, то и у него получится. Но
Сарагоса, покачав головой, буркнул:
вращавшийся глобус. Его экваториальная часть была окрашена в желтый цвет и
казалась широким, небрежно намотанным кушаком, перехватившим чрево
планеты. Красные области располагались в более высоких широтах; начиная с
сороковой параллели, тянулись к северу и югу, захватывая полюса - в
точности как две шапки, нахлобученные по обе стороны от желтой ленты.
Кроме желтого и красного, имелось еще бурое, и Скиф, приглядевшись,
уяснил, что видит крохотное трехмерное изображение гор. И не просто видит:
стоило сосредоточить взгляд на каком-нибудь участке, как тот начинал
приближаться, увеличиваться в размерах, расти, позволяя разглядеть
местность во всех подробностях и деталях. Скифу захотелось повторить этот
эксперимент на черных точках-городах, которых насчитывалось довольно
много, примерно сорок или пятьдесят, но тут утреннее солнце брызнуло ему в
глаза и шар пошел на снижение. Он уставился вниз, отметив, что новые
развалины ничем особенным не отличаются от прежних, оставшихся на ночной
стороне: такие же полуразрушенные стены, покосившиеся столбы, прямые
полоски дорог, кое-где блеск металла или стекла.
тем колоннам со шляпками... где ветер дорогу песком замел.
объекты поинтереснее. Взять хотя бы ту башню, похожую на Пизанскую,
наклонившуюся градусов на семьдесят, однако нерухнувшую и почти целую...
Башня стремительно промелькнула и откатилась назад, однако Скиф успел
сообразить, что она повыше Пизанской раз в десять. Рядом лежала еще одна,
полуразвалившаяся, похожая на обломки гигантской каменной цистерны. Вряд
ли каменной, поправился Скиф; по виду материал похож, но камень не
выдержал бы таких чудовищных нагрузок и испытания временем.
корпус его потускнел, а люк раскрылся, приглашая к выходу. Скиф вылез
последним, погрузившись до щиколоток в мелкий ржавый песок; ветер
насвистывал ему погребальный реквием, кружил у коленей красноватую пыль,
осыпал комбинезон прахом минувших веков.
треугольными и звездчатыми отверстиями, занесенные валами и холмиками
песка; кое-где виднелись перекошенные ребристые шпили из блестящего
металла, какие-то решетчатые конструкции и спиральные пандусы, треснувшие
и осевшие на землю; меж ними серой лентой просвечивала выложенная плитами
дорога, тянувшаяся от руин к самым ногам Скифа, и он видел, что по
периметру каждой плиты бугрятся тугие валики мха с крохотными розовыми
цветочками. Вдоль этого тракта, по обе его стороны, торчали невысокие
колонны, не исчезавшие и там, где мостовая скрывалась под слоем ржавого
песка. Колонны будто маршировали ровной шеренгой в пустыню; каждая была
Скифу по грудь и каждую сверху прикрывала выпуклая крышка, превращая ее в
некое подобие гриба.
Андреев Николай
Гюго Виктор
Березин Федор
Каргалов Вадим
Роллинс Джеймс
Шилова Юлия