потом что-то начало расти во мне; когда ты меня касаешься, это
становится сильнее. Я боялась поверить, боялась даже мечтать. Но теперь
я знаю. Мы - маги, Хирел. Мы оба. Он поднялся на колени.
это было ужасно. Но я... ко мне это не относится.
со мной, когда я потеряла свою силу. Ты был возле меня, когда я чуть не
умерла, и именно ты вернул меня опять к свету. Ты нашел Глаз Силы. И ты
почти подчинил его, но тут я его уничтожила. А потом мы полюбили друг
друга; мы вместе смотрели в лицо жизни и смерти. Каким-то непонятным
образом моя магия переместилась в тебя. И теперь она часть тебя.
невозможное.
она была и кем всегда останется: прирожденным воином, подготовленным к
войне. Он взглянул в ее глаза и потерпел сокрушительное поражение.
звуки из запредельных миров. Его кожа ощущала мельчайшие частицы
воздуха. Он вкушал любовь, страх и радость. Он вдыхал аромат чудес.
думала, что потеряла ее, и хотела умереть. - Но ведь я не создан для
этого!
Мало-помалу чувства снова вернулись к нему, только теперь они
притупились и поблекли, став самыми обыкновенными земными чувствами.
Лишь Севайин, лежавшая рядом с ним, осталась яркой; ее лицо, освещенное
лампой, казалось призрачным видением, коронованным языками огня. С
огромной нежностью Хирел прикоснулся к ее щеке. Мощная волна силы
накатилась и обожгла его.
холод, пахнущие цветами. Огненными цветами, жгучими и сладкими.
в твоей крови. Ты - источник силы.
глаза сверкнули. - Ты намного больше, чем спутник! - Ну конечно. Ведь я
твой господин и супруг. - И мой возлюбленный.
Ее радость рождала в его сердце сладостную песнь. Севайин снова обладала
прежней силой, растущей в ней, возносившей ее к небесам, увлекавшей
Хирела вместе с ней, кружившей в безумном танце. Она дотянулась до того
огня, который был в ней, направила на него свою силу воли.
сжалась в комочек на полу, ошеломленная и подавленная.
вскричал Хирел. Она едва слышала его.
возвращаться ко мне сразу после изменения, а ты - ее средоточие. Но боль
все еще со мной. А стены высоки как никогда. - Она подняла голову.
Улыбнулась. - Я разобью их. Клянусь Аварьяном, Хирел, разобью.
***
пожелали сказать Хирелу, где он. Он мог только догадываться, как обстоят
дела, у него было слишком мало оснований делать выводы. Это тревожило
его. Война продолжалась, но на чьей стороне преимущество, маги
отказывались сообщать.
помнило о ней, как об огненной вспышке в ночи. Наступит время, обещала
она, и он узнает, как следовать за призраком в его урочище. Но пока еще
он не умел этого, а она хорошо спряталась. В нем на мгновение вспыхнул
гнев, ведь жена должна всегда находиться в распоряжении супруга.
всегда, даже находясь в этом безрадостном уединении.
подобает принцу. Вокруг были одни маги, которые не собирались
прислуживать ему как рабы; они лишь следили, чтобы он имел все
необходимое. Он был вынужден купаться, одеваться и развлекаться сам. В
крепости находилась библиотека, занимавшая огромную комнату со сводчатым
потолком. Но ни в одной книге не нашлось ответа на то, что происходит
сейчас между империями. Один из магов согласился провести с Хирелом
несколько поединков без оружия, но с ним невозможно было говорить о
чем-либо, кроме обхватов, бросков и выпадов. Наконец беспокойные
блуждания привели Хирела в самый центр замка, в зал силы, уже лишенный
роскошного свадебного убранства. В очаге по-прежнему горел огонь.
Севайин сказала, что если он погаснет, то крепость падет, ибо именно это
пламя скрепляло каменные стены цитадели.
ласково окутывало его тело; танец огня успокаивал его гнев. Он закрыл
глаза и увидел, как в темноте замелькали искорки.
Скажи мне то, чего не хотят открыть мои тюремщики. - Достаточно ли ты
силен, чтобы выдержать правду? Хирел посмотрел через плечо, ничуть не
удивившись. Возможно, в этом был повинен магический огонь. Магистр
гильдии опирался на два посоха. Его мантия, цвет которой невозможно было
определить при этом освещении, казалась сотканной из серебряных и
фиолетовых нитей, она мерцала, словно императорский шелк.
титулов?
нечего бояться. Маг сел рядом с ним. Ну и ну, подумалось Хирелу, да ведь
он молод. Но его тело так искривилось и в нем чувствовалась такая боль,
что магистр казался глубоким стариком. Но меньшего он не заслуживал.
обладание магией. Когда-то я был очень красив, силен и на редкость
грациозен. Я танцевал в храме Шаваана в Эшаране, что в Девяти Городах. -
Но ведь...
твоей возлюбленной, я пережил и сам. И даже больше того. Всем, что у
меня было, я пожертвовал ради того, чтобы стать магистром магов. Хирел
посмотрел на его разбитое тело, взглянул в его ясные глаза.
она распоряжается тобой по своему выбору.
нерушимыми узами с Дочерью Солнца? Разве ты не признаешь реальность
магии?
всем. Магистр склонил голову, затем поднял ее. - Быть может, в конце
концов, это не так уж и ужасно. Это всего лишь владение силой. Ты
находишься вне твоего мира, принц, и вне твоего времени. Там по-прежнему
стоит осень; война только что началась. Мирейн Ан-Ш'Эндор взял Кувриен.
Зиад-Илариос объявил, что сам поведет армии Асаниана и будет наступать
до тех пор, пока его священная персона не займет трон Керувариона. Хирел
обнажил зубы в улыбке. - Какой скандал!
скандалом, который потряс нынче весь Асаниан. Хирел не поверил своим
ушам.
заложники. Внезапно Хирел рассмеялся. - Попался, который кусался!
Хирел. - Ты не повелеваешь всеми магами.
если он примет предложение твоего отца, это лишь посодействует
выполнению наших намерений. Они могут найти нас, могут организовать
осаду, они даже могут взять нас приступом. Это не имеет значения. Ведь
ты здесь, вместе с твоей женой, которая носит наследника обеих империй.
складывается вам на пользу, то почему твои маги не хвастаются этим?
отказаться от союза. Золотой двор может восстать против твоего отца. Сам
Зиад-Илариос может решить действовать в одиночку, несмотря на свое
предложение Мирейну.
можем попытаться бежать от вас. Интересно, как поступит Солнцерожденный,
когда узнает, что стал отцом дочери?
послужит всем нам.
взаперти? - Так долго, как это необходимо.
посочувствовать. Гнев императора падет на твой орден. Тебя, конечно,
беспокоит, что твои люди будут страдать, а принцы все равно будут
пользоваться полным доверием своих повелителей?
на ваших, советах. Ведь мы - ваше главное оружие; неужели мы не имеем
права голоса, коль скоро речь идет о том, чтобы использовать нас? -
Разве оружию дается подобная милость? - Разве оружие восстает против
Сертаков Виталий
Афанасьев Роман
Мацумото Сэйте
Прозоров Александр
Никитин Юрий
Сапковский Анджей