шагал еще в течение некоторого времени, которое казалось ему ужасно
долгим, и очутился наконец на просторной круглой площадке.
круглую трубу, в которую было видно темно-голубое небо. Труба имела метров
десять в длину и около двух метров в ширину и пропускала огромный сноп
ярких лучей.
все углы и закоулки и был ослеплен. Казалось бы, после всех пережитых
приключений он уже не должен ничему удивляться, но теперь он был в
буквальном смысле потрясен. Это было потрясение радостное, ибо каковы бы
ни были его мечты, он никогда не мог мечтать о том, что сейчас лежало у
него перед глазами. Он все еще был узником, но как великолепна была его
тюрьма!
была совершенно сухой благодаря вентиляции, которую давала все та же
труба. Несколько карабинов с покрытыми бронзой стволами стояли рядом с
ружьями системы "Мартини-Анри", "Винчестер", "Уэттэрли", - словом, здесь
были собраны лучшие образцы современных ружей, последнее слово техники.
Охотничье оружие было достойным образом представлено ружьями центрального
боя, среди которых можно было заметить и скромные пистонные, которыми тоже
не следует пренебрегать, когда не хватает патронов. Тщательно
рассортированное снаряжение было завернуто в куски просмоленного брезента,
что делало его нечувствительным к изменениям атмосферы.
защиты его преподобие с неописуемой радостью заметил несколько небольших
ящиков, содержавших галеты, табак и различные консервы в тяжелых коробках,
украшенных цветными этикетками. Далее шло самое разнообразное платье:
синие шерстяные куртки, такие же брюки, фланелевые рубашки, сапоги для
верховой езды и даже колониальные шлемы. Затем ножи, тесаки, полные
комплекты упряжи, компасы, часы, серебряные столовые приборы и туалетные
несессеры...
коллекционером и знатоком, но еще и человеком, который любит удобства.
Так, в небольшой нише оказался целый ворох густых мехов. Они могли служить
такой мягкой постелью, какой был бы доволен любой неженка.
эти богатства. Он был человек, весьма далекий от суеверий, и все же ему
казалось, что в его жизнь вмешались сверхъестественные силы, если только
под влиянием всего пережитого накануне у него не начались галлюцинации.
отрицать очевидность было бы невозможно. Он перетрогал, перещупал,
пересмотрел все лежавшие перед ним разнообразные предметы и, убедившись,
что в его невероятном приключении нет никакой фантастики, решил вскрыть
банку мясных консервов. Но тут взгляд его упал на небольшую круглую выемку
в почве, по-видимому образовавшуюся в результате того, что слой угля здесь
недавно переворошили.
был бы мечтать только о том, чтобы хорошенько наесться, благо еда была под
рукой, и хорошенько поспать, этот человек, только что находившийся в таком
ужасном положении, подумал только об одном: поскорей разрыть это местечко,
показавшееся ему загадочным тайником. Он отбросил коробку с консервами и
воткнул в уголь саблю, при помощи которой собирался вскрыть консервы.
если судить по тому, как он крошился. Преподобный был убежден, что
закопанный здесь предмет должен представлять особенную ценность, раз уж
владелец всех этих богатств дал себе труд так тщательно скрыть его в этом
и без того скрытом и недоступном месте. Джемс Виллис яростно работал
клинком и выгребал уголь с такой поспешностью, что по его почерневшим
рукам потекла кровь.
Постой-ка! Бочонок! Из-под соленых анчоусов. Их сколько угодно в любом
кабаке. Очень просто. Анчоусы вызывают отчаянную жажду, и кабатчику легче
сбывать свое огненное поило. Ну-ка, посмотрим, что в бочонке. Не думаю,
чтобы в нем оказалось виски. Я что-то вообще не вижу, чтобы мой хозяин
достаточно позаботился о напитках.
сабли сломалось с сухим треском. Заметив американский топор, стальной
клинок которого отливал лазурью, он схватил его и с силой ударил по днищу.
сказочной картины, которая открылась его глазам.
или раскрылся ларчик набоба, переливающийся всеми цветами радуги;
вообразите, что великолепные дары Голконды [Голконда - старинное название
индийского княжества Хайдерабад; властители Голконды славились несметным
богатством] прихотливо играют перед вами всеми своими огнями, и вам все же
будет трудно составить себе представление о несравненном великолепии
клада, который бандит нашел так неожиданно.
они сверкали как звезды, которые оторвались от небесной тверди и упали на
полог черного бархата. Безумными глазами смотрел миссионер, из груди его
вырвалось рычание, какое издает хищный зверь, вышедший на охоту. Затем
взгляд его снова перенесся на бочонок. Этот скромный сосуд был до половины
наполнен драгоценными камнями разной величины и желтыми металлическими
кружками - золотыми монетами.
гранильщика, ни прихотливый вкус ювелира, и все же они представляли
неоценимое богатство. Их естественные грани, на которые сверху падал свет,
задерживали на себе все лучи. Некоторые камни, случайно лежавшие на
золотых монетах, напоминали сверкающие глаза тигра.
в алмазы. - Я богат!.. Наконец-то! Я давно это заслужил!
врезались ему в ладони. Вероятно, это было ему нужно, чтобы еще лучше
поверить в обладание. Затем, нечувствительный ко всему остальному, сразу
забыв голод, жажду и усталость, он стал пересыпать драгоценные камни из
одной руки в другую, как маленькие дети, забавляясь, пересыпают песок.
Камни оживали, напоминая рой мошек, играющих в солнечном луче.
Наконец его преподобие как будто очнулся. Посторонний наблюдатель этой
удивительной сцепы подумал бы, что бандит наконец решил поесть. Ничего
подобного. Жадность, которую такая находка, казалось, могла утолить - хотя
бы на время, - проявилась в странной форме. Бандит пересыпал обратно в
бочонок все алмазы, и они падали с сухим потрескиванием. Затем он подобрал
камни, валявшиеся тут и там по углам, делая это спокойно, неторопливо -
как бережливый земледелец подбирает каждое зерно, вывалившееся из снопа.
созерцание богатства взволновало и утомило, но не насытило, подумал
наконец о еде. Но тут ему захотелось прежде всего полностью вступить в
право владения, и он стал пересыпать алмазы и золотые монеты из бочонка к
себе в карманы. Затем он сел на бочонок, опустил ноги в ямку и жадно съел
галету и кусок мяса.
его взвешивать.
галету, - нечего тут сидеть и восторгаться этой странной милостью судьбы.
На минутку я было потерял голову. Надо, впрочем, признать, что было от
чего. Другой на моем месте совсем спятил бы. Постараемся все обдумать, как
подобает умному человеку. Немыслимо, чтобы я наскочил на сокровища
кафрских королей. Все оборудование этой подземной пещеры, все предметы,
которые здесь находятся, - все говорит о том, что хозяин или хозяева -
европейцы. В этом и сомневаться нельзя. Отличный порядок во всем,
прекрасное состояние оружия, аккуратное хранения платья и снаряжения,
качество продуктов - все это убеждает меня, что сюда заглядывают довольно
часто. Долго я здесь не продержусь, даже если не найду выхода. Конечно,
выход-то есть, но сейчас он мне просто недоступен. Вот он, у меня над
головой, этот проклятый вертикальный коридор, скорей похожий на трубу или
на ствол колодца. Несомненно, именно им-то и пользуются мои загадочные
хозяева. Надо только иметь веревку с узлами. По ней можно легко взбираться
и спускаться. Кажется, я даже вижу царапины на стене. Это следы ног. Но,
черт возьми, кто они, эти хозяева? Люди с приисков не стали бы так прятать
плоды своих трудов. Они бы поторопились обратить такие богатства в деньги.
Кабатчик тоже не стал бы устраивать здесь свой склад. И наконец, какой же
сумасшедший будет прятать столько алмазов и заниматься тем, чтобы
продавать пьяницам алкоголь? Только у какого-нибудь миллионера могла
зародиться такая фантазия. У миллионера? Как сказать... А быть может, у
осторожного вора?.. У вора?..
трясясь от смеха. - Но это было бы уж чересчур! А почему бы и нет? Я
столько насмотрелся за эти сутки!.. Только один-единственный вор на свете
способен собрать такую разнообразную коллекцию и содержать ее в таком
порядке. Я не впервые это вижу, - конечно, кроме алмазов. В Австралии мне
оказал гостеприимство один джентльмен, орудовавший на больших дорогах. Он
принимал меня в просторной пещере, в которой с большим толком и вкусом
было собрано все, что может быть необходимым в жизни. Мой бывший дружок
Сэм Смит был человек осмотрительный, и мы с ним неплохо кутили, покуда
Доставалов Александр
Жюль Верн
Свержин Владимир
Конан-Дойль Артур
Шилова Юлия
Акунин Борис