здравомыслящих людей не сомневается в его смерти, я полагаю, также и вы,
мэм.
иначе, - мягко ответила она. - Вначале у меня была какая-то странная,
безотчетная уверенность, что он не погиб. Потом мне приходили в голову
разные объяснения. Но хотя я убеждена, что больше никогда его не увижу, я не
собираюсь снова выходить замуж. Я заслуживала бы осуждения, если бы
допустила такую мысль.
пересекавшей большак; слышно было только, как поскрипывает под Болдвудом
седло и постукивают рессоры двуколки. Но вот Болдвуд прервал молчание:
всякого пса бывает свой праздник, - так это был мой.
обстоятельства.
Видите ли, я жалею, что вы могли подумать, будто я...
для вас чем-то - до того, как _он_ стал для вас всем, и вы были _почти_
моей. Но, конечно, все это не имеет значения. Я никогда не нравился вам.
своих чувствах на языке, который создали главным образом мужчины для
выражения своих чувств. Я поступила с вами легкомысленно, непростительно,
очень дурно. Всю жизнь буду об этом сожалеть. Если б я только могла
как-нибудь загладить свою вину, я с радостью бы это сделала. Но это было
невозможно.
Допустим, вы получите реальное, неоспоримое доказательство и убедитесь, что
вы... что вы действительно вдова, - захотите вы тогда загладить свою вину и
выйти за меня замуж?
примерно через шесть лет вы сможете вторично выйти замуж, и никто не посмеет
вас осуждать?
говорить. Шесть или семь лет. Что с нами будет за это время?
покажется нам очень коротким, куда короче, чем кажется теперь, когда оно
впереди.
ждать все это время, выйдете вы за меня? Вы сами сказали, что хотите
искупить свою вину передо мной, - пусть это и будет искуплением.
Пожалуй, это даже непристойно, и я напрасно допустила подобный разговор. Не
будем этого касаться, очень вас прошу!
непристойного? Я человек не первой молодости и готов быть вам опорой до
конца моих дней. С вашей стороны, конечно, не может быть и речи о страсти
или о предосудительной торопливости, в чем, пожалуй, можно обвинить меня. Но
мне ясно как день, что вы ничуть не уроните своего женского достоинства,
если из чувства жалости, или, как вы говорите, из желания искупить свою
вину, заключите со мной соглашение на много лет вперед, договор, который все
уладит и осчастливит меня, хотя бы и очень нескоро. Разве в свое время вы не
приблизили меня к себе? Разве вы не были почти моей? Почему бы вам не
сказать мне, что вы снова приблизите меня к себе, если обстоятельства
позволят? Скажите же, умоляю вас! Батшеба! Обещайте мне, - ну, что вам
стоит! -что если вы снова выйдете замуж, то только за меня!
стало страшновато. То был чисто физический страх - страх слабого пред
сильным, без примеси неприязни или отвращения. Батшеба проговорила с
тревогой в голосе, так как ей живо вспомнилась вспышка ярости на
Иелберийской дороге и она опасалась, как бы это не повторилось.
будет желание жениться на мне... Это все, что я могу сказать... Вы захватили
меня врасплох...
будем говорить о непредвиденных случайностях, с ними ничего не поделаешь. Но
я уверен, что на этот раз вы сдержите свое слово.
вас и сильно опасаюсь, что никогда не полюблю так, как жена должна любить
мужа. Если вы знаете это, сэр, и все же будете счастливы, получив от меня
обещание выйти за вас через шесть лет, то вы оказываете мне большую честь. Я
могла бы согласиться только из дружеских чувств, но если вы так высоко
цените согласие женщины, которая уже не может себя уважать, как прежде, и
едва ли способна любить, то я... я...
тех пор я не буду с вами заговаривать об этом.
является рабой тела, как велика зависимость бесплотного духа от осязаемой
плоти и крови. Можно без преувеличения сказать, что она испытывала
воздействие посторонней силы, которая подавляла ее волю, вынуждая дать столь
необычное обещание на много лет вперед, и даже внушала ей мысль, будто она
обязана это сделать. Когда прошло несколько недель после их ночной беседы и
стало приближаться рождество, она начала не на шутку тревожиться.
затруднениях. Беседа принесла некоторое облегчение Батшебе, но это было
безрадостное чувство, оставившее привкус горечи. Она проверяла с Оуком
какие-то счета, когда за работой речь зашла о Болдвуде, и Габриэль по
какому-то поводу сказал:
какая на нее свалилась неприятность, чего домогается от нее Болдвуд и как он
надеется на ее согласие.
счастье иль на пагубу, все же дать ему согласие, и вот по какой причине...
(Этого еще никто не знает.) Я думаю, что если не дам ему слова, он сойдет с
ума.
откровенности, - и видит бог, это ничуть не льстит моему самолюбию,
напротив, я расстроена, я потрясена до глубины души, дело в том, что судьба
этого человека в моих руках. Его будущее зависит от того, как я с ним
обойдусь. Ах, Габриэль, меня бросает в дрожь при мысли о такой
ответственности, - это прямо-таки ужасно!
проговорил Оук. - Он только и живет, что мечтами о вас. Но мне думается, все
это не так уж страшно, как вам сдается. Вы сами знаете, он всегда был
угрюмый да нелюдимый, такой уж у него нрав. Но раз уж дело так обернулось,
то почему бы вам не дать ему условного обещания? На вашем месте я бы дал.
опрометчиво, и я знаю, что женщина, которая у всех на виду, должна быть
особенно осмотрительной, чтобы сохранить уважение людей, - и я хочу, очень
хочу действовать осторожно. Подумать только, шесть лет! Да за это время мы
все можем умереть, и потом не исключена возможность, что вернется мистер
Трой. Я все обдумала и вижу, до чего нелеп этот план! Ну, разве это не
безумие, Габриэль? Не могу понять, как это ему взбрело в голову! Но нет ли
тут чего-нибудь неподобающего? Вы должны знать... ведь вы старше меня.
мне, тут нет ничего дурного, - медленно проговорил Оук. - Вот только одно
заставляет призадуматься, следует ли вам за него выходить, - он вам не
мил... так я полагаю...
не могу полюбить никого на свете, любовь для меня уже невозможна,
окончательно изжита, совершенно неприемлема и достойна презрения!
сговоре с ним. Вот если бы вам загорелось поскорее избавиться от тяготы,
какая на вас свалилась, когда пропал ваш муж, то было бы худо; но этакий
спокойный сговор с человеком, которому вы хотите оказать великую милость, по
мне, совсем другое дело. Тяжкий грех, я полагаю, - это домогаться брака с
человеком, которого не любишь от всей души.
Шломо Вульф
Василенко Иван
Бажанов Олег
Лукин Евгений
Посняков Андрей
Махров Алексей