ярче. -- Какие характеристики у "Фотона-2"?
смещения доплеровского эффекта, тип излучения -- лучевой барьер... -- начал
первый.
выдерживает перепад температур от плюс десяти до плюс пятидесяти... --
подхватил второй.
отработанная память хранила характеристики всех видов охранной сигнализации.
Он решил уесть проштрафившихся подчиненных. Те молчали, и Киреев
торжественно закончил свою речь: -- А еще он работает на обнаружение
открытого пламени, ясно? Включайте.
никаких следов нарушителя, оба охранника вернулись в сторожку и, открыв по
баночке пива, принялись обсуждать происшедшее.
них.
крысу поймали как раз на втором этаже.
похавать.
и оба уже два года трудились в "Сатурне". Роднили их также взгляды на жизнь,
вкусы и привязанности.
что вспомнить! Да ведь, Серега?
сюда телок, пойло, отключаем сигнализацию и устраиваем забег сразу во все
стороны. Прикинь -- бассейн, сауна, эти два сексодрома на втором этаже!
Житуха на миллион долларов!
позвонит кто, или вот этот, -- он кивнул на фотографию Силина, прикрепленную
скотчем к стене, -- объявится.
крутишь?
противоположные чувства. Как никогда прежде, он чувствовал безысходность
своего положения. Еще на пять суток в этой железной клетке без капли хлеба и
крошки воды! Приступы ярости у него перемежались с минутами отчаяния.
Ему становилось то мучительно жарко, то безнадежно холодно. Голова
раскалывалась от боли, а в глаза словно кто-то насыпал горячего песку.
пот. -- А что, очень даже может быть. Шесть часов в холодной одежде под
сквознячком, классные условия, чтобы сдохнуть. Господи, только этого мне еще
не хватало! Все козыри на стороне счастливчика Балашова. Неужели я загнусь в
этой трубе, так ничего и не добившись? Приедут господа, а из отдушин такой
приятный трупный запах. Здравствуйте, мадам и месье, вас приветствует
веселый труп по имени крыса Фрося. Ха-ха-ха!.."
чувства и эмоции: голод, жажда, боль. Сразу пересохло в горле, оно
задеревенело, каждый глоток воздуха будто рашпилем раздирал гортань. Силин
нашарил в темноте бутыль, поднял ее, чуть встряхнул и убедился, что она
пуста. Тогда он пополз дальше, вдоль трубы, к давно отброшенной запасной
баклажке. Михаил ногами подтянул ее к себе и с надеждой встряхнул. На самом
донышке что-то слабо плеснуло, и он жадно припал к горлышку губами. Теплая
влага прокатилась по горлу живительной волной, Нумизмат еле заставил себя
оторваться от бутылки и оставить хоть немного. Нашарив в темноте сумку,
Михаил подложил ее себе под голову. Что-то жесткое мешало ему обрести покой.
Покопавшись в своих запасах, Силин понял, что это пистолет. Холодная тяжелая
сталь породила предательскую мысль о самоубийстве.
Нумизмату чей-то издевательски-ласковый голос. Силин представил себе, как
это будет: вспышка, грохот, и разлетающаяся вдребезги башка забрызгивает
кровью и мозгами всю эту железную конуру на радость Балашову. Именно
последняя мысль заставила его отложить оружие в сторону.
вам, родные и милые.
он допил воду, временами теряя сознание. Силина начал одолевать кашель, в
бессознательном состоянии он уже не контролировал себя. Хрипловатый,
надсадный грудной лай жутковатым завыванием раздавался по комнатам из
отдушин вентиляции. Ему безмерно повезло, что Ерхов в этот день позволил
себе и подчиненным отдохнуть. Под вечер, чтобы хоть немножко утолить жажду,
Силин начал высасывать влагу, впитавшуюся в одежду. Толку от этого было
мало, противный вкус мокрых тряпок вызвал в желудке сильные спазмы голода,
но это хоть чуть-чуть освежало пересохший рот.
плавно перетекало в сон, и из подвалов памяти один за другим поднимались
призраки. Чаще всего снились убитые им люди: сосед-милиционер, антиквар,
молодая пара из "газели". Логики в снах-ужасах не было никакой.
Окровавленный Жучков мог играть в шахматы с еще живым, ухмыляющимся Гараней,
а шофер владельца "Золотого бара" с перерезанным горлом и открытыми глазами
неподвижно стоял за спиной убитого антиквара. Иногда всплывало безносое,
морщинистое лицо Васяна. Дядька подмигивал кустистыми бровями, щерился
беззубым ртом, все что-то пытался сказать своим тихим, бесцветным голосом,
но Силин отмахивался от него, пытался оттолкнуть руками. Движения эти
получались замедленные, словно не воздух окружал его, а невидимая и упругая
вода, а руки Нумизмата казались сделанными из ваты.
криком. Очнувшись и переведя дух, Нумизмат из последних сил сжимал кулаки и
костерил себя последними словами. Раньше покойнички были ему предельно
безразличны. Ну убил и убил, что такого? Убил ради большой цели. Проклятая
болезнь, проникнув в подсознание, освободила живущих там призраков.
времени Нумизмат видел в своих снах героев черной тетради. Болезненного
Соболевского, пытающегося в вине утопить открывшуюся страсть к воровству,
жалкого, стоящего на коленях перед плачущей женой. Затем саму Соболевскую,
обглоданную собаками и застывшую в уродливой позе на снегу. Сквозь кровавую
маску ее лица медленно прорастало другое, широкое, с массивными бакенбардами
и усами, с перекошенным ударом ртом и полузакрытым левым глазом. Бывший
квартальный надзиратель словно мучительно пытался сказать что-то лично ему,
Силину, как нумизмат нумизмату. Затем все перемешивалось, и хихикающий в
кулачок Пинчук, сидя около буржуйки с миской пшенной каши, о чем-то весело
разговаривал с завернувшимся в плед болезненно-худощавым Бураевым, а
интеллигентный врач Мезенцев с ужасом подглядывал из-за кустов, как его
бывшая любовница княгиня Щербатова, расстреляв все патроны, пускает
последнюю пулю себе в висок.
Стопроцентный материалист и ярый безбожник, Михаил своим холодноватым,
рациональным умом не мог понять, зачем нужны эти странные видения. Сон, по
понятию Силина, должен быть забытьем между двумя фазами бодрствования и
служить для восстановления сил, а не демонстрации разных там картинок и
индивидуальных фильмов-ужасов.
прескверно, но в забытье уже не впадал. На этаже опять суетился Ерхов и две
девицы, обслуживающие доморощенные "джунгли" мадам Балашовой. Нумизмат лишь
догадывался, что происходит внизу. У него не было сил, чтобы доползти до
отдушин и послушать, о чем говорят между собой горничные и управляющий. Лишь
раз Силин расслышал, как совсем рядом, в ванной, ударила в пустое ведро
тугая струя воды. Большего издевательства для Нумизмата и представить было
невозможно. В очередной раз проведя по потрескавшимся губам распухшим,
непослушным языком, Силин застонал, и хорошо, что этот звук оказался слишком
слабым, чтобы долететь до чужих ушей.
"Надо выбрать момент и спуститься вниз сразу после того, как троица уйдет на
первый этаж. Может быть, успею набрать воды и напиться".
не смогли сразу ухватить маленький рычажок шпингалета, и это отрезвило
Михаила.
он. -- Я же рухну с трех метров и сломаю себе шею! А грохот будет на весь
дом".
горла и легких, ломало все тело, измученное однообразной позой. Лежа на
спине, он задыхался, но перевернувшись на живот, также не получал
облегчения. Набив сумку своим заплесневевшим тряпьем, Михаил несколько
приподнял импровизированную подушку и лег повыше. Но теперь голова упиралась
в потолок короба.