любил мою жену. Я никогда не спрашивал у Лизы, почему они разошлись,но,
помнится, она говорила, что .он ничем не интересовался, кроме хоккея, и она
ушла от него. Но вот он бросил свой хоккей, стал не то социологом, не то
экономистом и -- я вижу по его глазам -- продолжает любить Лизу так, как я
свою Аню. Но что я могу сказать ему - моему двойнику?
произносит он со вздохом.-- Извините, что я вас задержал. Всего хорошего. И
он -- мой странный двойник-- протянул мне руку. Я пожал эту руку, сказал:
--Счастливо.
стала американской кино или театральной звездой.
Гдляну было рано, и, чтобы убить время, я решил пройтись по Москве. Конечно,
это надо было сделать в первый день, а не в последний. Но с первого дня в
Москве меня так закрутило в водовороте событий, что, кажется, только сейчас,
на шестые сутки, я вынырнула короткую паузу.
кармана магнитофон и стал наговаривать все то, что вижу. Просто так -- себе
на память.
кооперативный туалет. Заходишь, платишь двадцать копеек. Кафель на полу и на
стенах. Старуха уборщица моет тряпкой пол и следит, чтобы все бросали деньги
в тарел-
себе кусок бумаги и идешь в кабинку. Если не хватит, придется за новой
порцией бумаги выскакивать из кабины со спущенными штанами..."
Большого и Малого театров, в гостинице "Метрополь", перед универмагом...
Пыль, грохот, не слышу сам себя! "Метрополь" ремонтируют финны, хорошо бы
всю страну отдать им на ремонт... В скверике за Центральным универмагом --
гигантская очередь к совершенно пустым киоскам -- ну, пятьсот человек!
Подошел, спросил, за чем очередь? Ждут мужские рубашки. Иду дальше по улице.
Вывеска на пустом киоске: "Джинсы индийские -- 70 рублей". Тоже стоит
гигантская очередь, ждут. Джинсов нет, продавщицы нет, очередь есть..."
Москвы, как 47-я улицав Нью-Йорке между 5-й и 6-й авеню. Но -- жуткий
ремонт, вся мостовая разворочена, все грохочет, пыль страшная. Черт, чуть не
попал под машину! Душно, жарко! А вот прямо с лотка продают "Пепси", 17
копеек стаканчик. Даже не с лотка, а с каких-то ящиков. И наливают не в
бумажные одноразовые стаканчики, а в стеклянные, многоразового использования
-- те, от которых приходят в ужас американцы..."
толкнул и даже не извинился. Даона и не оглянулась. Тут все друг друга
толкают, как рыбы в нерест. ..Пивной бар на углу. На ступеньках вниз стоит
знакомая очередь. С тех пор стоит, как я уехал..."
знаменитый на всю Москву грузинский ресторан "Арагви"! Вах! На двери
ресторана -- эмблемы кредитных карточек! Да, это уже прогресс -- наконец-то
московские рестораны принимают "Визу", "Американ экспресс" и"Дайнерклаб"!.."
"Ресторан "Центральный" наулице Горького. Вывеска:
посмотрим. У пустой раздевалки стоит старичок швейцар. Подхожу.
швейцара: --А это самый дорогой ресторан!
что такое "наценочной"? --А это еще пять процентов за культурное
обслуживание. Пытаюсь шутить:
толкать?--говорит швейцар. -- А с пятью процентами толкают? -- Не изменилось
положение! Как было, так и есть! То была курица рубль пятьдесят, а сейчас
она три с чем-то. За эти пять процентов повысили зарплату официантам. --А
вам?
За вешалку?
дрожу. А мне платят 87 рублей в месяц. А шапка? Шапка стоит 1200 рублей. Он
ее сдает и говорит: она из соболя, 1200 заплатил. А я же не скорняк! Из
соболя она или из кошки -- я вешаю и дрожу. -- А рэкетиры вас беспокоят?
лет, я всю жизнь прожил, и никакого рэкета не было! Если человек совершил
преступление, его сажали в тюрьму. А сейчас -- рэкет! И я удивлен, почему и
по телевизору, и в печати выступает министр -- и все нет законов! Куда наши
законы подевались? А? Я вас спрашиваю! -- Мне трудно сказать. Я приезжий.
негуманные? -- Понятно. Ну, спасибо вам...
по телевизору -- там зверство, там убили, там рэкет. Почему же раньше такого
не было? В чем дело? Что это за рэкетиры? Откуда?
преступников находили, сажали в тюрьму и расстреливали, если они убийцы. И я
удивлен, куда рэкетиры только деньги девают?!"
из столицы Советского Союза, города-героя Москвы. Только что вы прослушали
интервью со швейцаром ресторана "высшей наценочной категории"! Продолжаю
проход по улице Горького. Господи, а это что? Опять афиша "РЕТРОСПЕКТИВА:
ДИНАСТИЯ РОМАНОВЫХ В КИНО, ТЕАТРЕ И ЖИВОПИСИ". И Лизин портрет в роли царицы
из "Царской милости".Черт возьми! Я ушел от нее, я уехал от нее на другой
континент и в другую эпоху! Но и здесь я всюду натыкаюсь то на ее бывшего
мужа, То на ее глаза!.."
есть? Заглянем на секунду. Боже мой, какая духота! Кондиционеров нигде нет,
в каждый магазин входишь, как в парную. Ладно, вхожу, как ныряю. Очереди ко
всем прилавкам, но не очень большие, человек по десять. Слева, в кафетерии,
-- круглые столики на высоких ножках, но стульев нет, ешь стоя. Кофе дают в
стеклянном (многократного, значит, пользования) стакане, а булочку -- на
стеклянной тарелке. Стакан кофе со сгущенным молоком стоит 22 копейки. Сок
гранатовый -- 25 копеек. Подхожу к продавщице: -- Мне, пожалуйста, сок
гранатовый! Продавщица: -- В кассу платите! -- В кассу?! Ой, Боже мой! Там
же очередь!
мне. -- Спасибо большое!
пряники" чудная юная продавщица с красными губками продает... что же она
продает? Нет, не видно -- очередь, не прорвешься к витрине. Ага! Прорвался!
Кекс! А сколько стоит кекс? -- Рубль десять... --А сколько эти пряники?
-- А я ничего вам не гов орю. -- Ну, вы так посмотрели, а я объяснил. Иду в
отдел "Хлеб". Хлеба до фига, вкусно пахнет, очереди нет никакой. Проходишь
сквозь кассы, берешь себе хлеб с лотков (ну, без обертки, конечно!), платишь
в кассу и выходишь. Ни оберточной бумаги, ни бумажных пакетов, ни
пластиковых bags. Но зато хлебу нас в стране сегодня такой: пшеничный,
ржаной, столичный, унженский, бородинский. И еще -- булки, батоны и лепешки
ржаные! Вот сколько хлеба! И никакой очереди! А этот мерзавец Плоткин в
своем так называемом романе написал, что у нас в 1992 году будут очереди за
хлебом! Клеветник и наемник ЦРУ! Надо почаще вызывать его в Москву и тыкать
мордой в наши хлебные магазины!.."
духота страшная, и даже хлебом не пахнет, а только -- потом и резиновой
обувью. Хотя нет, все же зайду -- что тут за очередь? Ага, это очередь за
золотыми браслетами. А говорят, что люди плохо живут! А они стоят в очереди
за золотом! Впрочем, инфляция, девальвация, а золото
отдел. Тут галантерея, носки. Надо купить для Ханочки. Подхожу к прилавку:
-- Скажите, а детские хлопчатобумажные колготки есть? Голос продавщицы: --
Не бывает... -- А носочки детские? -- в сторону: -- Что-что, мамаша? Женский
голос со стороны: -- Иди, иди! -- А что? Я вам помешал?
обозвала -- в плаще, с кошелкой. Ладно, иду дальше."
Елисеевым еще за сто лет до октябрьского переворота. Когда-то этот магазин
по количеству и качеству товаров конкурировал с самыми крупными торговыми
фирмами Европы. От тех золотых времен теперь в магазине осталась лишь
поблекшая золоченая лепка на потолке и хрустальные люстры. А внизу -- жуткая
Лукьяненко Сергей
Шилова Юлия
Громыко Ольга
Прозоров Александр
Володихин Дмитрий
Флинт Эрик