Чтение 75–й страницы книги ~Посмотри в глаза чудовищ~

- И вот такую штуку нацарапали мальчишки?..

- А кому это еще надо? Они вечно крутятся вокруг дома, свистят,
спрашивают, дома ли Конан: правда, машину до сих пор не трогали: и я
вообще полагал, что нахожусь как бы под их защитой.

- М-да. А вам не кажется, что машина - это современное животное?

- И вполне человекоядное. Тем приятнее его укрощать.

Мы неслись по прямой голубоватой ленте шоссе. Встречные машины
пролетали с визгом. По обе стороны тянулись кукурузные поля, где-то
вдалеке, окруженные пирамидальными тополями, краснели крыши и
поднимались силосные башни.

Наверное, именно здесь снимали советскую кинохронику:

- Это Техас. Он вам должен понравиться. Вы знаете, что Техас -
свободная страна? - спросил вдруг Говард.- Если все пойдет так, как
идет, лет через пять мы расторгнем договор со Штатами.

- Насколько я помню, это не так просто сделать,- сказал я.

- Штаты не устоят против нас: Нам даже воевать не придется.
Впрочем, вам это, наверное, не так уж интересно.

- Как сказать. Все, что задевает интересы одной приличной
организации, мне интересно. А выход Техаса из состава Штатов нас
весьма бы озадачил. Это противоречит нашим прогнозам.

- А какова роль во всем этом мистера Лавкрафта?

- Он вычислил нашего противника:

Говард внимательно посмотрел на меня, покачал головой, потом вновь
вернулся к созерцанию дороги. Поза его была напряженная.

- Николас, старайтесь не принимать меня слишком всерьез,- сказал
он чуть погодя.- Я недавно похоронил мать, и пока что:

- Извините, Роберт.

- Вы-то здесь при чем:

Минут десять мы ехали молча. Справа промелькнул поселочек из
пяти-шести домиков и открытой закусочной под полосатым навесом.
Рекламные щиты предлагали нам пить только "кока-колу", заправляться
только у "Шелла" и мыться только мылом "Спейс". И еще был плакат: "Это
Техас! Люби его, понял?". Дорога впереди начинала полого спускаться,
уходя в тень аллеи из могучих серебристых тополей. А еще дальше на
вершине плавного холма виднелись крыши городка:

- А ваша мать жива, Ник?

- Да. Но я давно не видел ее:

- Это вы зря. Так вот живешь, живешь, а потом: А главное -
непонятно почему:

Как интересно,- сказал Говард, оглядываясь.- Тот "фордик" может
выжать сорок миль, только падая с отвесной скалы. Тем не менее от нас
он не отстает.

Ганстеры или полиция.

- С вашей полицией я дела еще не имел,- сказал я, - а один
знакомый гангстер у меня уже есть.

- Не люблю ни тех, ни других,- сказал Говард и уселся поплотнее.
Мотор взревел.

Воздух, горячий и плотный, ударил в щеку, затрепетал - как будто
бы над ухом развевалось маленькое знамя.- Говорите прямо, Ник, что вы
хотите от бедного сочинителя?

- Вы в одиночку занялись очень опасным делом, Роберт! - из-за
ветра я почти кричал.- Я приехал, чтобы прикрыть вашу спину!

- От тех парней, что сзади?

- Может быть! А может быть, от тех, которые впереди! Еще не знаю!

- Здесь не Чикаго! Этим парням придется иметь дело не только с
нами!

- Может быть, да, может быть, нет! Даже техасцы предпочитают иметь
дело с теми врагами, в которых верят!

- Ничего не понимаю!

- Вы докопались до какой-то тайны! И на вас обратили внимание!

- Ник, закройте окно! Ни черта не слышно!

Я поднял стекло. Оглянулся. "Фордик" приотстал, но упрямо держался
в кильватере.

- Наверное, это души Бонни и Клайда все никак не успокоятся:-
Говард усмехнулся одними губами. - Ладно, Ник, про опасные дела мы
поговорим в более спокойной обстановке:

Он поднял стекло со своей стороны и еще вдавил педаль.

Мы влетели в аллею, как в ущелье меж белых, будто старая кость,
стволов.

Солнце замелькало. Чуть зеленоватая листва давала призрачную тень.
Мне остро вспомнилось вдруг детство - Тифлис? Поповка? - и я бегу мимо
штакетника и стучу палкой по доскам, и запах полыни, и летящий жук:

Огромный жук, сверкнув в последний миг золотом, пулей врезался в
стекло машины и размазался, на миг став похожим на страшную зеленую
пятерню.

Говард издал густой горловой звук. Мне показалось, что лицо его
превратилось в меловую маску. Потом меня бросило на него, и
моментально замерзшим взглядом я долго видел летящий на нас тополинный
ствол с ярко-красным по затеси знаком Иджеббала Зага:

Нужно идти, надев на голову терновый венок,

чтобы сказать, о чем думает колодец.

Атуа Мата Рири

- Николай, нам нужно объясниться:- Николай Степанович прошелся по
номеру, глядя под ноги. - Николай, нам нужно:

- Что это ты сам с собой разговариваешь? - тревожно спросил
Коминт.

- У Анны Андреевны присказка такая была: помню, как ни придет
кто-то из нас поздно: "Николай, нам нужно объясниться." Теперь - как
шрам на память.

- И чего вам не жилось:- вздохнул Коминт. - Вон мы с Ашхен - сорок
лет скоро:

- Время было другое. Принято было практиковать свободную любовь. А
закалка старая. Вот и мучились:

- Теперь зато не мучаются: Какая твердая койка. Не мог ты в
приличной гостинице номер снять?

- Эту просто в случае чего не жалко: Все это чушь, Коминт. Все это
чушь. Ну-ка, давай разъясним себе нашу собственную диспозицию. Итак,
вот они мы. Врага мы вроде бы знаем в лицо, но не представляем, где
его искать. И мы знаем, что наш враг тоже имеет врага: