знает, что я не могу причинить никакого вреда, а я предпочитаю быть здесь,
как это и пристало молодой, неопытной девушке.
склонились перед вашим желанием, но эти господа полагают, что укрепление
облегчит им военные действия, и очень хотят им овладеть. Откровенно
признаюсь вам, когда мы с вашим дядюшкой оказались в критическом положении,
я, опасаясь последствий, воспользовался властью, присвоенной офицеру его
величества, и договорился с противником о капитуляции, обязавшись сдать ему
и блокгауз и весь остров. Фортуна в войне изменчива, приходится покоряться.
Итак, немедля отоприте дверь, прелестная Мэйбл, и вверьтесь попечению тех,
кто умеет отдавать дань красоте и добродетели в несчастье. Во всей Шотландии
не найти кавалера более учтивого и более знакомого с правилами этикета, чем
наш вождь.
всем происходящим Роса. - Блокгауз хорошо, скальп не снимай.
казаться, что, пожалуй, будет лучше умиротворить противника уступкой, чем
озлобить его упорством. Мюр и дядя в руках ирокезов, те знают, что в
блокгаузе мужчин нет, и, если она станет дальше противиться и не согласится
впустить их добровольно, индейцы, раз им нечего опасаться ружей, чего
доброго, вышибут дверь или прорубят лаз в бревнах. Но слова Росы остановили
ее, а настойчивое пожатие руки и умоляющий взгляд индианки укрепили в ней
поколебленную было решимость.
взял плен, всегда много обещай;
язык за зубами, Мэйбл повела переговоры с Мюром, держась теперь куда смелее
и решительнее, и прямо заявила, что сдавать блокгауз не намерена.
чести офицера его величества и, значит, о чести самого монарха. Вы же
знаете, что для офицера честь превыше всего.
не облечены властью, а потому не имеете никакого права сдавать врагу
блокгауз; а кроме того, я, помнится, слышала от отца, что пленный лишается
всяких воинских полномочий.
бесчестит его офицера и вселяет недоверие к августейшему имени. Вы, сами
откажетесь от своего намерения, когда на досуге здраво все рассудите и
взвесите обстоятельства и факты. , - Н-да, - вставил Кэп, - это
действительно обстоятельство, черт бы его побрал! - - - Не слушай дядя! -
воскликнула Роса, занятая чем-то в углу комнаты. - Блокгауз хорошо, скальп
не снимай.
десять он вернется.
остались бы нам непонятны, не имей мы слишком много оснований подозревать
одного несчастного молодого человека, они очень хорошо осведомлены обо всех
наших действиях и планах и прекрасно знают, что еще до захода солнца
достойный сержант и его спутники будут у них в руках. Так что проявите
истинно христианскую добродетель - покоритесь воле провидения.
укрепления недостаточно прочны. Не угодно ли вам посмотреть, как я могу
обороняться, если захочу?
ствол ружья. Роса опять прибегла к уловке, уже однажды оказавшейся столь
удачной. Она не обманулась в своих расчетах. Едва индейцы увидели
смертоносное оружие, как отскочили в сторону, и минуту спустя все
попрятались кто куда. Французский капитан, не спуская глаз с дула - он
следил, не направлено ли оно на него, - хладнокровно открыл табакерку и взял
понюшку табаку. Мюр и Кэп, которым нечего было опасаться, тоже не сдвинулись
с места.
- К чему затевать ненужное кровопролитие? Во имя всех королей Альбиона,
поведайте, кто заперся с вами в этой деревянной башне и питает столь
кровожадные намерения? Тут какая-то чертовщина, и наше доброе имя во многом
зависит от вашего объяснения.
поста представлял Следопыт? - воскликнула Мэйбл, уклоняясь от прямого
ответа. - И какого мнения ваши друзья французы и индейцы о меткости его
ружья?
смешивайте слуг короля - да благословит бог его самого и весь его
августейший род! - с врагами короля. Если Следопыт в самом деле в блокгаузе,
пусть отзовется, и мы будем вести переговоры непосредственно с ним. Он
знает, чью сторону мы держим, и нам нечего его бояться, тем более мне; для
людей благородной души соперничество - лишний повод для уважения и дружбы;
если двое мужчин восхищаются одной женщиной, значит, у них имеется общность
взглядов и вкусов.
Следопыта; даже французский офицер, который до сих пор выказывал
поразительную твердость и хладнокровие, отпрянул При Одном упоминании
грозного имени. Человек с железными нервами, давно привыкший к опасностям
здешней войны, он, очевидно, не испытывал ни малейшего желания оставаться
под прицелом "оленебоя", пользовавшегося на этой отдаленной границе,
пожалуй, не меньшей славой, чем Мальборо в Европе, и не счел постыдным
укрыться, настояв, чтобы пленные последовали за ним. Мэйбл была слишком рада
избавиться от врагов, чтобы сожалеть об уходе друзей, но все же, выглянув в
бойницу, послала вдогонку медленно и нехотя удалявшемуся Кэпу несколько
ласковых слов и воздушный поцелуй.
блокгаузом; во всяком случае. Роса, взобравшаяся через люк на крышу, откуда
было видней всего, сообщила, что все уселись обедать в отдаленном и хорошо
укрытом уголке острова, и Мюр и Кэп преспокойно участвуют в общей трапезе,
словно им нечего бояться. Это известие было большим облегчением для Мэйбл, и
она опять стала строить планы, как бежать самой или хотя бы предупредить
отца о грозящей ему опасности. Сержант должен был вернуться к вечеру, и
Мэйбл знала, что от каждой выигранной или упущенной минуты зависит его
участь.
день уже был на исходе, а Мэйбл все еще ничего не придумала. Роса внизу
готовила скромный, ужин, - а наша героиня поднялась на чердак, где был люк
на крышу, откуда открывался самый широкий вид на остров и на подступы к
нему. Впрочем, и здесь кругозор был ограничен, к тому же мешали кроны
деревьев. Вылезть на крышу девушка, однако, не отважилась, зная, что индейцы
могут увидеть ее и подстрелить. Она только высунула голову из люка и вплоть
до самого ужина оглядывала все окружавшие остров протоки не менее
пристально, чем "Анна <Анна - персонаж из сказки Перро "Синяя борода". Анна,
сестра жены Синей бороды, которую муж собирался убить, стоялл на башне и
смотрела, не приближаются ли на помощь ее братья.>, сестрица Анна",
всматривалась в дорогу, ведущую к замку Синей бороды.
отправилась на чердак взглянуть в последний раз: она надеялась, что отряд
вернется лишь с наступлением темноты и индейцы не сумеют в полной мере
воспользоваться своей уловкой, да и ей будет легче, чем днем, подать сигнал
факелом - огонь ночью ведь виден издалека.
вниз, как вдруг что-то привлекло ее внимание. Острова лежали так скученно,
что между ними открывалось по меньшей мере пять-шесть проток, и в одной из
самых, узких, в тени прибрежных кустов, как она убедилась, взглянув еще раз,
была укрыта пирога. Без сомнения, в ней скрывался человек. Если это враг,
решила девушка, то сигнал не принесет вреда, если же друг, то принесет
пользу, и она помахала неизвестному флажком, заготовленным на случай
появления отца, стараясь при этом, чтобы ее знак не увидели с острова.
отчаиваться, как вдруг увидела, что в ответ ей машут веслом. Человек,
лежавший в пироге, приподнялся, и Мэйбл узнала Чингачгука. Наконец-то
поблизости друг, который может и, конечно, захочет прийти ей на помощь! С
этой минуты Мэйбл воспрянула духом. Могиканин заметил и, разумеется, узнал,
ее - ему ведь известно, что она вместе с отцом поехала на остров. Вероятно,
как только стемнеет, он примет меры, чтобы освободить ее. Он знает, что враг
на острове, иначе он не стал бы прятаться, а на его осторожность и ловкость
Мэйбл полагалась вполне. Камнем преткновения теперь была Роса. Наша героиня
понимала, что, как ни привязана к ней индианка, она слишком верна своим,
чтобы допустить индейца-врага в блокгауз или же выпустить Мэйбл, которая
может разрушить все планы Разящей Стрелы. Полчаса, что Мэйбл провела после
того, как она заметила Великого Змея, были самыми мучительными в ее жизни.
Возможность спастись самой, спасти отца и веек была так близка и в то же
время недосягаема! Мэйбл знала, как решительна и хладнокровна Роса при всей
ее доброте и женственной мягкости, и наконец пришла к выводу, что для
достижения цели у нее нет иного выхода, как обмануть свою верную подругу.
Искренней и прямодушной девушке казалось отвратительным обманывать такого
друга, как Роса, но на карту была поставлена жизнь ее отца; индианка не
пострадает, а кроме того, боязнь стать наложницей Разящей Стрелы была
достаточным основанием, чтобы побороть излишнюю щепетильность.
мере раз десять меняла план своих действий. Главной помехой по-прежнему
оставалась Роса. Мэйбл ума не могла приложить, как узнать, подкрался ли к
Шилова Юлия
Акунин Борис
Роллинс Джеймс
Доставалов Александр
Каргалов Вадим
Андреев Николай