Вы не можете объяснить мне смысл этого фарса?
особое ощущение: это и в самом деле была армия, а развалины эти были
воинами, и весь урон, который принесло время их телам и амуниции,
только подчеркивал почему-то это ощущение "войска". Через минуту Лучников
увидел того, кого и не сомневался увидеть в этом каре, -- своего отца.
Арсений Николаевич стоял в первом ряду, где заняли места самые
сохранившиеся, самые бравые. Иные из них выпячивали груди с крестами и
медалями, красуясь и бодрясь вполне по-дурацки. Лучников-старший в
полковничьих погонах на своей юнкерской шинели просто стоял, опершись на
винтовку, в той позе, в какой, наверное, они, мальчишки, и стояли в
перерывах между атаками на Каховку. Странно было видеть рядом с ним
репортера Ти-Ви-Мига в его серебряной куртке с фирменной эмблемой на спине.
В глубине кадра над морем голов, цветов, флагов и лозунгов светились фары
медленно приближающейся танковой колонны.
Временной Государственной Думы, -- слышался спокойный голос отца. --
Находящееся здесь подразделение Вооруженных Сил Юга России, верное присяге,
противостоит вторгшейся армии красных.
лицо.
"форсиз" приветствует слияние с героической армией Великого Советского
Союза...
грудастый старик. -- Мы -- добровольцы! Русская армия!
Добровольческая Армия капитулирует перед превосходящими силами неприятеля.
-- Он усмехнулся. -- Согласитесь, слово "капитуляция" звучит более
нормально, чем...
прохождение танковых колонн!
Никак не пробраться к отцу, никак уже его не спасти. Началось хаотическое
движение, в котором среди базарной разноголосицы послышалось четко:
Лучников увидел своего отца, когда тот довольно энергичным движением
отодвинул от себя серебряную куртку Ти-Ви-Мига.
головными танками и батальоном стариков есть некое асфальтовое озеро, вполне
пригодное для исторической процедуры капитуляции. Быть может, сами
Ти-Ви-Миги и позаботились о возникновении этого пространства, чтобы заснять
"трагикомедию". Фанатики, безумцы спонтанной съемки, для них не существовало
ни эмоций, ни опасностей.
эффектный белый флаг капитуляции. В передней шеренге склоненным несли
трехцветное знамя России и несколько полковых штандартов.
танкистов. В своих шлемофонах они выглядели совершенно невозмутимо, только у
двух-трех были приоткрыты рты, что придавало им, естественно, несколько
дурацкий вид. Танки пока что стояли без движения, их прожекторы добавляли
огня к софитам Ти-Ви-Мига. Теперь невидимый комментатор трещал по-английски
с такой скоростью, будто шли последние минуты финального матча на Кубок
Мира:
событие! С опозданием на шесть десятилетий белая армия складывает оружие
перед красной. Взгляните на этих дрожащих стариков, это те самые
вдохновенные юноши Ледяного Похода. Сколько их осталось, где развеяны их
традиции? Кто они сейчас и перед кем капитулируют?..
в сторону, где снова строились с опущенными уже головами и заложенными за
спину руками.
люки. Захлебнулся на полуслове комментатор. Между танками появились
несущиеся с автоматами наперевес "голубые береты". Не обращая внимания на
старых белогвардейцев, но лишь оттесняя их, десантники бросились к
платформам Ти-Ви-Мига. Изображение на экране стало прыгать. В какой-то
момент Лучников увидел двух солдат, заламывающих руки назад парню в
серебряной куртке, потом все пошло трещинами -- удар прикладом прямо в
камеру, -- потом на экране появились три бегущие серебряные куртки и
преследующие их десантники. Упорные фанатики продолжали снимать собственный
разгром.
знаменитый комментатор Боб Коленко, лицо у него было разбито в кровь, сзади
на него наседал, просунув ствол карабина под подбородок, невозмутимый
"голубой берет", но Боб Коленко видел нацеленный откуда-то глаз уцелевшей
камеры и потому продолжал хрипеть: -- Странная игра, Имитация атаки на
средства массовой информации. Вы видите, господа, этот мальчик душит меня
стволом своего карабина. Кажется, он принимает эту игру слишком всерьез...
эмблемой --- крылатый глаз.
бестактность к нашим войскам. Не так ли, сударь?
улицы крымских городов, заполненные восторженными толпами. В небе группа
парашютистов образовала в затяжном прыжке слово "СССР". Лучников увидел, что
танки пошли.
площадь. Сядь за руль.
почувствовал к ней отвращение и тут как раз заметил, как из какого-то
"каравана" в полусотне метров сбоку группа хмельных господ показывает на
него /уральцами и хохочет. Он мельком глянул на них, сначала не узнал, но
потом узнал и внимательно вгляделся. Это были развеселые американские
киношники во главе с Хэлоуэем-Октопусом и среди них самый хмельной, самый
развязный и самый оскорбительный вчерашний московский друг Витася Гангут.
Именно он, а не они, тыкал в Лучникова пальцем, похабно
хохотал, а заметив его взгляд, совсем уж зашелся. Надрываясь от хохота, он
что-то орал прямо Лучникову, показывая на плывущие вокруг статуи Барона
башни советских танков, надрывался, покатывался, а потом вытащил из кармана
куртки какую-то зеленую книжицу и как бы торжественно показал ее Лучникову.
Американский паспорт, догадался Лучников. Считает себя недосягаемым,
свободным, гражданином мира, а меня уже крепостным Степаниды Власьевны. Он
отвернулся от кинобанды так, словно их не было поблизости, снял с головы
Кристины шляпу, стал гладить ее по волосам, целовать, успокаивать.
груди... она даже улыбнулась.
капот "кадиллака".
красавец в полосатой майке и белых джинсах, смуглое, резко очерченное лицо
-- настоящий яки. Лучников успел перехватить летящий кулак. Пока две
мускулистые руки превозмогали друг дружку, он вглядывался в гневное и
презрительное лицо. Где он видел этого парня? Наконец догадался -- его
соперник по "Антика-ралли", третий призер. Рука его упала.
черту русских! Все вы -- ублюдки! Я татарин! -- Клокочущая крымская речь,
перепутанные англо-русско-татарские экспрессии, плевок под ноги. -- Знайте,
что не плюю вам в лицо только из-за уважения к вашему возрасту. Больше
ничего в вас не уважаю, а презираю все!
родительские чувства раньше, сэр? Впрочем, все вы стоите друг друга, русские
свиньи! Ждите газавата!
Памела родила?
началось медленное движение. Сзади загудели.
воина.
еще, -- сказал он. -- Советую вам всем драпать с нашего Острова-- и белым и
красным...
Пойми, вся наша прежняя жизнь кончилась. Начинается новая жизнь.
он поймал на себе взгляд юноши и не увидел в нем ни презрения, ни гнева, а
только лишь щенячью тоску.
"питер-турбо", рявкая в своем