коричневый шелковый зонтик с ручкой слоновой кости. Мистер Минс служил
клерком в Сомерсет-Хаусе, или, как он выражался, "состоял на казенной службе
в ответственной должности". Он получал недурное жалованье с постоянными
прибавками, обладал, кроме того, капитальцем в десять тысяч фунтов,
помещенных в процентные бумаги, и снимал второй этаж дома на Тэвисток-стрит,
в Ковент-Гардене, где он прожил двадцать лет, непрерывно ссорясь с
домовладельцем, - в первый день каждого квартала мистер Минс неизменно
уведомлял его, что съезжает с квартиры, а на следующий день неизменно
передумывал и оставался. Два рода живых существ внушали мистеру Минсу
глубокую и непреодолимую ненависть - дети и собаки. Он вовсе не отличался
жестокостью, но если бы на его глазах топили собаку или убивали ребенка, он
наблюдал бы это зрелище с живейшим удовлетворением. Повадки детей и собак
шли вразрез с его страстью к порядку; а страсть к порядку была в нем так же
сильна, как инстинкт самосохранения. Ни в Лондоне, ни в его окрестностях у
мистера Огастеса Минса не было родственников, кроме одного двоюродного
брата, мистера Октавиуса Баддена; Минс дал согласие заочно крестить его
сынишку, но своего крестника никогда не видел в глаза, так как терпеть не
мог его папашу. Мистер Бадден нажил небольшое состояние на торговле зерном
и, чувствуя склонность к сельской жизни, приобрел домик поблизости от
Стэмфорд-Хилла, куда и удалился на покой вместе со своей драгоценной
супругой и единственным сыном, Александером-Огастесом Бадден. Однажды
вечером, когда мистер и миссис Бадден любовались своим отпрыском и,
перебирая его многочисленные достоинства, обсуждали, какое дать ему
образование и не следует ли предпочесть образование классическое, миссис
Бадден принялась усердно доказывать своему супругу необходимость завязать
дружбу с мистером Минсом ради их единственного чада, и Бадден в конце концов
решил, что если он и его двоюродный брат не станут вскорости ближайшими
друзьями, то уж никак не по его вине.
с водой, и искоса поглядел на супругу, желая убедиться, произвела ли его
решимость должное впечатление. - В это же воскресенье я позову Минса
обедать!
миссис Бадден.- Только бы залучить его к себе, а там - как знать, может он
привяжется к нашему Александеру и оставит ему свое состояние? Алек,
душенька, сними ноги с ручки кресла!
вероятно, дорогая.
откусывая кусочек поджаренного хлеба и устремляя взгляд на столбцы утренней
газеты, которую он имел обыкновение прочитывать от названия до подписи
издателя, вдруг послышался громкий стук в парадную дверь. Вскоре затем вошел
слуга и вручил Минсу крохотных размеров визитную карточку, на которой
огромными буквами было напечатано: "М-р Октавиус Бадден, вилла "Амелия"
(Амелией звали супругу Баддена), Поплар-Уок, Стэмфорд-Хилл".
болвана!.. Скажите, что я сплю... что меня нет дома, что я ушел и никогда не
вернусь!.. Скажите, что хотите, только не впускайте его!
в подтверждение его слов на лестнице раздался ужасающий скрип сапог,
сопровождаемый каким-то дробным стуком, но что это за стук - мистер Минс не
мог бы угадать даже под страхом смерти.
белый пес с курчавой шерстью, розовыми глазами, большими ушами и без всякого
намека на хвост. Происхождение дробного стука на лестнице сразу же стало
ясным. При виде собаки потрясенный мистер Огастес Минс слегка пошатнулся.
нескольку раз.
растерявшийся Минс, стараясь быть учтивым.
пса, который, став на задние лапы и положив передние на стол, стащил с
тарелки ломоть хлеба и, прежде чем проглотить, бросил его на ковер
намасленной стороной вниз.
вроде меня - везде чувствует себя как дома, - правда, псина? Уф, черт, до
чего я взмок и проголодался! Всю дорогу от Стэмфорд-Хилла шел пешком.
дорогой дружище, позвоните и пусть тащат сюда еще одну чашку да ветчины.
Видите, я не церемонюсь, мы же люди свои, - продолжал Бадден, смахивая
салфеткой пыль с сапог. - Га-га-га! Ей-богу, я голоден, как волк!
Так как же вы поживаете, Минс? Ей-богу, вид у вас хоть куда!
Но в таком месте, как наш Поплар-Уок, нельзя заболеть, даже если очень
стараться. Клянусь богом, когда я первый раз увидел наш домик, нарядный, как
игрушечка, с садиком, с зеленым забором, медным молотком у двери и всем
прочим, я даже сперва подумал, что он слишком для меня хорош.
если резать ее иначе? - С чувством, которое невозможно описать словами, он
глядел, как его гость режет, вернее кромсает ветчину, грубо нарушая все
установленные на этот счет правила.
прожуешь. Слушайте, Минс, когда же вы соберетесь нас навестить? Вы будете в
восторге от нашего домика, ручаюсь головой. Вчера мы с Амелией вспоминали
вас, и она говорит... дайте-ка еще кусочек сахару; спасибо... так вот, она
говорит: и что бы тебе, душенька, не сказать по-дружески мистеру Минсу...
куш на место! экая подлая псина, попортила ваши занавески, Минс, га-га-га!
почтительном расстоянии от собаки, - он только что прочел в газете о случае
заболевания водобоязнью. Ценою неимоверных усилий и криков, после
бесконечного тыканья палкой и зонтиком под все столы, пса, наконец,
выпроводили за дверь, на лестничную площадку, где тотчас же поднял страшный
вой и принялся яростно соскребать краску с отполированных нижних панелей
двери, так что они стали походить на доску для игры в трик-трак.
окончательно вышедшему из себя Минсу. - Просто не привыкла сидеть взаперти.
Ну, так как же, Минс, когда вы к Нам приедете? Не вздумайте отговариваться -
слышать не хочу! Давайте-ка сообразим, - сегодня четверг. Приезжайте в
воскресенье, ладно? Мы обедаем в пять. И никаких отказов - приезжайте
непременно.
отчаянья, принял приглашение и обещал быть на Поплар-Уок в следующее
воскресенье ровно без четверти пять.
от гостиницы "Цветочный горшок" на Бишопсгет-стрит каждые полчаса. Вы
сойдете на остановке у "Лебедя" и прямо перед собой увидите белый домик.
визиту и разглагольствованиям Баддена.
товаром. Так вот, вы огибаете белый дом и идете, пока не упретесь в тупичок
- запомните! потом сворачиваете направо, идете мимо конюшен, - ну, и вскоре
увидите забор, а на заборе крупными буквами написано: "Берегись - злая
собака" (мистер Минс вздрогнул); вы пройдете вдоль забора примерно с
четверть мили, а там уж всякий укажет вам, где я живу.
воскресенья с таким же чувством, с каким нищий поэт ожидает еженедельного
появления своей квартирной хозяйки-шотландки.
людей торопливо двигались по улицам, предвкушая самые разнообразные
воскресные развлечения; и люди и вс· вокруг, казалось, сияло от веселья и
радости - вс·, кроме мистера Огастеса Минса.
теневой стороне Флит-стрит, Чипсайда и Трэднидл-стрит, весь в пыли и поту, и
вдобавок ко всему явно опаздывал. Однако ему неслыханно повезло дилижанс еще
стоял у "Цветочного горшка"; и мистер Огастес Минс влез в него под
торжественные заверения кондуктора, что дилижанс тронется через три минуты,
как только кончится предельный срок стоянки, установленный парламентским
актом. Прошло четверть часа, а дилижанс и не думал трогаться с места. Минс
шестой раз взглянул на часы.
окна дилижанса.
видом нисколько не напоминая человека, который торопится. - Билл, снимай
попоны!
Якубенко Николай
Ильин Андрей
Гуревич Георгий
Пехов Алексей
Сертаков Виталий
Сертаков Виталий