потребовать, чтоб он ни с кем не поделился из самых близких! Если бы сейчас
американские империалисты выкрали его с шарашки и резали б его на кусочки --
он не открыл бы им своего сверхзадания! Но быть среди зэков шарашки
единственным обладателем такой гремучей тайны и не сказать даже Нержину --
это было уже сверхчеловеческое требование!
никому не скажет. И даже очень естественно было с ним поделиться, потому что
он один был в курсе классификации голосов и один мог понять трудность и
интерес задачи. И даже вот что -- была крайняя необходимость ему сказать и
договориться сейчас, пока есть время, а потом пойдёт горячка, от лент не
оторвёшься, а дело расширится, надо брать помощника...
нарушение государственной тайны.
а ногами черня и расширяя тропу, они медленно стали ходить по ней рядом.
знают пара человек, не больше.
говори, не надо? Меньше знаешь -- больше спишь.
нужна будет твоя помощь.
записанном телефонном разговоре и о смысле предложенной ему работы.
интересом, раза два останавливался и переспрашивал.
[фоноскопия], свои методы, свои горизонты. Мне и скучно и трудно входить в
неё одному. Как здорово будет, если мы этот воз подхватим вдвоём! Разве не
лестно быть зачинателями совершенно новой науки?
под хвост!
досрочка тебе не нужна? В случае успеха -- добротная досрочка, чистый
паспорт. А и без всякого успеха -- упрочишь своё положение на шарашке,
незаменимый специалист! Никакой Антон тебя пальцем не тронет.
высоты груди. На этот раз Нержин не пошёл от ствола назад, а прислонился к
нему спиной и откинулся затылком точно в раздвоение. Из-под шапки, сдвинутой
на лоб, он приобрёл вид полублатной, и так смотрел на Рубина.
не радовало его.
твоя фоноскопия... -- он говорил рассеянно, как бы не решив, что ж ответить,
-- ... это же пасть дракона. Тех, кто слишком много знает, от роду веков
замуровывали в стенку. Если о фоноскопии будут знать два члена совета
министров, конечно Сталин и Берия, да два таких дурака, как ты и я, то
[досрочка] нам будет -- из пистолета в затылок. Кстати, почему в ЧК-ГБ
заведено расстреливать именно в затылок? По-моему, это низко. Я предпочитаю
-- с открытыми глазами и залпом в грудь! Они боятся смотреть жертвам в
глаза, вот что! А работы много, берегут нервы палачей...
липу. Кажется, тысячу раз у них было вдоль и поперёк переговорено всё на
свете, всё известно -- а вот глаза их, тёмно-карие и тёмно-голубые, ещё
изучающе смотрели друг на друга.
-- нет морального права. Нержин оживился:
наука да досрочка? У тебя цель -- словить этого молодчика, да?
пути социализма -- и его надо убрать.
боссами.
Вышинским? Не странный ли способ выслуживаться -- через границу, не называя
даже своего имени?
нужно продолжать серенькую безупречную службёнку, через двадцать лет будет
какая-нибудь медалька, какой-нибудь там лишний пальмовый лист на рукаве, я
знаю? А на Западе сразу -- мировой скандал и миллион в карман.
полосе частот от трёхсот до двух тысяч четырёхсот герц... А как ты думаешь,
он -- правду сообщил?
Лёвка-Лёвка! Значит, ты становишься на сторону воров?
крадут секрет атомной бомбы, чтобы получить от Востока три миллиона в
карман! Или -- ты не слышал их голосов?
тебе исказила все перспективы мира! Как можно сравнивать людей, вредящих
социализму, и людей, служащих ему? -- Лицо Рубина выражало страдание.
ствола:
Алёшах...?
прояснившихся идеалов. Тогда -- могло быть.
одна жажда наживы!
устраиваясь для длинного разговора, -- какие такие нравственные идеалы
социализма, ты мне скажешь? Мы не только на земле их не видим, ну допустим
кто-то испортил эксперимент, но где и когда они обещаны, в чём они состоят?
А? Ведь весь и всякий социализм -- это какая-то каррикатура на Евангелие.
Социализм обещает нам только равенство и сытость, и то принудительным путём.
одолжили -- равенство и сытость! Вы нам - нравственное общество дайте!
Нержин.
социализм! все против капитализма! Это становится уже трюизмом! А тебе
одному неясно! Обезьяна прямоходящая!
растопыренными пятернями. Нержин отталкивался в грудки:
-- какой-то "капитализм"! какой-то "социализм"! Я этих слов не понимаю и не
могу употреблять!
напряжения.
понятиями ты проживёшь в двадцатом веке? Ведь все эти понятия классовые!
Ведь они зависят от...
Нержин. -- Справедливость -- ни от чего не зависит!
Нержин. Издали можно было подумать, что они сейчас будут драться. -- Мы
родились со справедливостью в душе, нам жить без неё не хочется и не нужно!
Помнишь, как Фёдор Иоаныч говорит: я не умён и не силён, меня обмануть не
трудно, но [белое от чёрного] я отличить могу! Давай сюда ключи, Годунов!!
тебе дать отчёт: по какую сторону баррикады ты стоишь?!
перегородили! -- сердился и Нержин. -- Вот в этом и ужас! Ты хочешь быть
гражданином вселенной, ты хочешь быть ангелом поднебесья -- так нет же, за
ноги дёргают: [кто не с нами, тот против] нас! Оставьте мне простору!
Оставьте простору! -- отталкивался Нержин.