Харберта из его лап и крепко прижать к земле - все это заняло
не больше одной минуты. Пенкроф отличался геркулесовой силой.
Журналист тоже был очень силен, и, несмотря на сопротивление
обезьяны, она была накрепко связана и не могла пошевелиться.
Пенкроф.
Гедеон Спилет взглянули при этих словах на странное существо,
лежавшее на земле.
существо, это был человек. Но какой человек! Дикарь в самом
ужасном смысле этого слова, тем более страшный на вид, что он,
видимо, дошел до последней степени одичания.
почти обнаженное тело, прикрытое лишь тряпкой, обмотанной
вокруг пояса; огромные страшные глаза; длиннейшие ногти; лицо
цвета красного дерева;
этого жалкого создания, которое нужно было, однако, называть
человеком. Но, право, можно было спросить себя: есть ли еще
душа в этом теле? Или в нем живет только дикий инстинкт
животного?
человеком? - спросил Пенкроф журналиста.
Харберт.
человеческого!
потерпевший крушение когда-нибудь был человеческим существом,
одиночество превратило его в дикаря, или, скорее, в настоящего
обитателя лесов, что еще хуже. Из горла его вырывались резкие
звуки, зубы его были остры, как клыки хищников, созданные для
того, чтобы пожирать сырое мясо. Память, вероятно, давно уже
покинула его; столь же давно он разучился пользоваться оружием
и инструментами и не умел добывать огонь. Видно было, что этот
дикарь силен и ловок, но что физические качества развились у
него в ущерб душевным способностям.
даже не слышал... И все же, пристально вглядываясь ему в глаза,
журналист заметил, что в нем не совсем угас разум.
связывающие его веревки. Был ли он подавлен присутствием людей,
к числу которых он когда-то принадлежал? Сохранилось ли в
уголке его мозга какое-нибудь воспоминание, возвращавшее его к
сознательной жизни? Попытался ли бы он убежать, будучи
свободен, или нет? Это оставалось неизвестным, но колонисты не
решились проделать опыт. Внимательно осмотрев несчастного,
Гедеон Спилет сказал:
стал в будущем, наш долг отвезти его на остров Линкольна.
хорошем уходе вызвать в нем проблеск разума.
состояния, - сказал журналист Пенкроф с сомнением покачал
головой.
журналист.
это и не сомневались, что Сайрес Смит одобрит их образ
действий.
сам пойдет, если развязать ему ноги, - сказал Харберт
руки были крепко связаны. Он поднялся без принуждения и,
по-видимому, не испытывал желания бежать. Его холодные глаза
пронзительно смотрели на троих людей, которые шли с ним рядом,
и ничто не указывало, что он считает их своими ближними и
сознает, что когда-то был человеком. Губы его издавали резкий
свист; он казался страшен, но не пробовал сопротивляться.
Быть может, вид вещей, которые когда-то принадлежали ему,
произведет на него впечатление. Быть может, достаточно одной
искры, чтобы разбудить его потухшую мысль, чтобы оживить его
угасшую душу.
нему, но пленник ничего не узнал и, казалось, потерял
представление о чем бы то ни было.
вывод, что он уже давно находится на островке и что, прибыв
сюда вполне разумным, он был доведен одиночеством до такого
состояния.
вид огня. Через минуту яркий огонь, который привлекает даже
диких животных, запылал на очаге.
на одну минуту. Вскоре он отступил назад, и его бессознательный
взор снова потух.
сейчас, и оставалось только отвести его на борт "Бонавентура",
что и было исполнено.
Спилет с Харбертом вернулись на островок, чтобы закончить свои
дела. Несколько часов спустя они снова были на берегу,
нагруженные оружием и посудой. Кроме того, они принесли с собой
огородные семена, несколько убитых птиц и две пары свиней. Все
это погрузили на корабль, и "Бонавентур" был готов поднять
якорь, как только начнется утренний прилив.
спокойный, молчаливый, словно глухонемой.
мясо, которое он, по-видимому, не мог уже употреблять. Но как
только моряк показал ему одну из убитых Харбертом уток, дикарь
с звериной жадностью набросился на птицу и сожрал ее.
головой.
возможность, что наши заботы в конце концов окажут на него
действие. Он стал таким вследствие одиночества, а теперь уж он
не будет один.
сказал Харберт.
журналиста.
бородой, и черты его нелегко разглядеть. Но он уже немолод, и
ему, по-моему, не меньше пятидесяти лет.
в орбитах? - сказал Харберт.
можно было думать.
какого мнения будет мистер Смит о нашем дикаре. Мы поехали на
розыски человека, а привезем с собой чудовище! Ну что же,
делаешь, что можешь
но, во всяком случае, он не двинулся с места, хотя и не был
связан Он походил на тех хищников, на которых первые часы
пребывания в неволе действуют угнетающе и: лишь позднее их
охватывает ярость.
погоды, которую предвидел Пенкроф. Задул норд-вест,
благоприятный для возвращения "Бонавентура". Но в то же время
ветер усиливался и должен был затруднить плавание.
ост-норд-ост, то есть прямо к острову Линкольна.
спокойно лежал в носовой каюте, и так как прежде он был
моряком, то морская качка, казалось, производила на него
благоприятное действие. Не вспоминал ли он свое прежнее
ремесло? Во всяком случае, он оставался вполне спокоен и был
скорее удивлен, чем подавлен. На следующий день, 16 октября,
ветер сильно засвежел и стал более северным, то есть менее
попутным для "Бонавентура". Корабль сильно подбрасывало на
волнах Пенкрофу вскоре пришлось опять идти круто к ветру: моряк
Русанов Владислав
Корнев Павел
Емилина Ника
Ильин Андрей
Ларссон Стиг
Прозоров Александр