корабле. Пойдем.
домая сила? Неведомая сила влекла меня на Узел космической
связи. Ничего я не мог с собой подедать: мне нужно было пос-
тоять в аппаратной перед большим экраном, возле кресла, в
котором сиживал Дед, - как-никак все началось именно в этой
аппаратной...
непременно надо на Узел, то загляни туда, а потом приходи в
шлюз. Грегори подождет тебя в шлюзе и привезет на корабль.
Подождешь, Грегори?
справа и был, очевидно, третьим пилотом.
еще поворот - и вот он, Узел связи. Табло не горит, толкни
дверь и входи...
тельная машина. Она работала, горели индикаторные лампы. А
перед машиной сидел на корточках человек с узкой, худой спи-
ной и, как мне показалось в первый миг, огромным птичьим
гнездом на голове. Пол вокруг него был густо исписан форму-
лами, и он продолжал быстро писать красным карандашом.
будто меня схватили за шиворот, больно сдавив горло, и пере-
несли на дюжину лет назад, в нашу молодость, в пережитое,
отшумевшее, отболевшее...
вообразимо длинным уравнением, которое выписывал. Потом
уселся на пол, запустил пальцы в свои заросли. Только теперь
я заметил, что в его рыжеватые волосы густо вплелась седина.
Даже человек, расслоивший время, подвластен времени.
замечал.
ным и беззащитным. Он был плохо выбрит и одет в мятый-пере-
мятый костюм не по росту, с оттопыренными набитыми карманами
и оторванной от куртки застежкой.
пол - просто выпустил пленку из рук.
ровать... - Он замолчал.
случай асимметрии. Я иду дальше и... прихожу к таким чудо-
вищным парадоксам... - Феликс опустил голову и нервно потер
лоб. - Года два назад мне казалось, что я близок к математи-
ческому выражению механизма всеобщего взаимодействия мате-
рии. Но это оказалось иллюзией.. Возникла такая невероятная
картина, противоречащая всем нашим представлениям о мирозда-
нии, что... я чувствую, что бессилен... Ладно, оставим
это...
и не в утешении было дело.
отчаянной решимостью. - Я рад, что ты здесь... Все эти годы
я вел с тобой нескончаемый разговор - мысленно, разумеется.
И надо наконец...
надо больше ни о чем.
Но видишь ли, Улисс, я не очень приспособлен к так называе-
мой практической жизни... всегда кому-то приходилось решать
за меня. Так было и тогда...
был ее удержать, Улисс. Ты мог это сделать, потому что...
По-видимому, природа создала меня анахоретом, я просто не
умею жить иначе, и, когда Андра взялась налаживать мой
быт... весь этот распорядок в доме... и постоянные гости по
вечерам... я чувствовал, что перестаю быть самим собой. Так
продолжалось несколько лет, а потом я сделал - впервые в
жизни - решительный шаг.
каждый из нас жил собственной жизнью, без этого окаянного
распорядка. Андра вернулась к своей лингвистике, опять на-
долго уехала в Африку, ну, а я... как видишь... - Он развел
руками и улыбнулся улыбкой ребенка. - И вот, - продолжал он,
- все эти годы меня мучит вопрос: для чего же были нужны
жертвы... такие тяжкие жертвы?.. Ты должен был ее удержать,
Улисс.
Это правда, Улисс?
судьбу... Я не жалею даже о том, что пришел к этому позже,
чем следовало бы по логике вещей. Наверно, идеально прямые
дороги бывают только у роботов. - Я взял Феликса за плечи и
коротко встряхнул. - Все правильно, дорогой мой Феликс.
ня...
ледний раз на корабль.
же я забыл - ведь меня специально привезли для какого-то со-
вещания...
лучше я не пойду.
немного. "Ты должен был ее удержать..." Ох, не нужно было
мне прилетать сюда!
пах, который не передашь никакими словами. Я смотрел на сте-
ны и вспоминал надписи монтажников, язвительные надписи,
скрытые теперь облицовочным пластиком. Вспоминал рифмованные
радиообъявления, треск сварки, бодрый гул голосов, тяжкие
вздохи пневматических устройств...
мая сосредоточенная тишина, которую корабль, готовый к стар-
ту, как бы примеривает к глубокой тишине космоса. Еле улови-
мая вибрация палубы говорила мне о том, что реактор введен в
режим.
ся в нерешительности. Конечна, командир корабля пригласил
меня на инструктаж, и я имел полное право войти. Но - зачем?
Не стоило мешать занятым людям.
чтобы я первым вошел в кают-компанию. Я сказал ему, что си-
деть на инструктаже не хочется, лучше я похожу немного по
кораблю, если можно.
вился в рубку. Я мог бы пройти туда с закрытыми глазами.
вольно замедлил шаги. Да, вот это место. Вот люк, из которо-
го высунулись голые ноги Всеволода, пропавшего практиканта.
Здесь он стоял, смущенно потупившись и размазывая масляное
пятно на животе, стоял перед грозными очами начальника кос-
мофлота... Сколько лет пролетело с того дня, сколько лет, а