Гармоничный-Знающий-Материальное, - так считали все, и лишь
Вдохновенный-Ищущий-Невозможного придерживался другого мнения. Единственный,
с кем он мог обсудить свои сомнения, был Ужасный-Предвещающий-Конец, но он
был и единственным, с кем Вдохновенный-Ищущий-Невозможного не стал бы
говорить о самом для него важном.
своей, тем словом, с которого началась совсем другая Вселенная. Другая - и
та же. Осознав, что в мире появилось материальное, и огорчившись после того,
как первая попытка уничтожить чуждую суть оказалась неудачной,
Вдохновенный-Ищущий-Невозможного слелал то, что должен был сделать сразу -
раскрыл себя для всех.
масштабов, как всегда бывало в подобных случаях общего согласия, обрела
самостоятельность, а затем и имя. Невозможный-Отрицающий-Очевидное своим
рождением только усилил волны полемики.
начавшегося сжатия? Да, явление было осознано сейчас, когда
Вдохновенный-Ищущий-Невозможного находился в особом физическом состоянии
отключенности от единого духовного поля. Но на самом деле материя могла
возникнуть значительно раньше. Могло ли случиться, что именно появление
материи предшествовало остановке расширения Вселенной - и даже вызвало эту
остановку и начало сжатия?
усомнились в правильности этого предположения и проверили его истинность
рядом простых рассуждений, раскинув их вдоль границ Вселенной, чтобы
истинность вывода не вызвала новой дискуссии.
Невозможный-Отрицающий-Очевидное остался, однако, при своем мнении, что
вообще было свойственно вновь рожденным идеям, еще не успевшим наполниться
глубинным содержанием.
Ответа, естественно, ждали от Гармоничного-Знающего-Материальное, а он
неожиданно будто растворился в мысленном фоне Вселенной, опустился ниже
этого уровня, его даже и ощущать многие перестали - был и исчез.
Вдохновенный-Ищущий-Невозможного понимал, что происходит:
Гармоничный-Знающий-Материальное хотел подумать над ответом в одиночестве.
Странно, конечно, так ведь легко прийти и к неверным выводам, а потом
лечиться от этой болезни, впитывая чужие духовные волны. Но помешать не мог
никто, да никто и не пытался.
он продолжал чувствовать, как материальное отрывает от его родного мира все
более обширные куски. Ему даже показалось - именно показалось, поскольку
идея проскользнула в сознании и провалилась в глубину бессознательного
мирового фона, - что материя вовсе даже и не чужда, как это ни странно
звучит, процессу мышления. Как это возможно? Вопрос был задан и, конечно,
требовал ответа, но прежде Вдохновенный-Ищущий-Невозможного хотел укрепить
возникшую идею. Укрепить - значит поделиться. Прежде всего, конечно, с
Гармоничным-Знающим-Материальное, с кем же еще? И тогда со всеми
приличествующими случаю извинениями Вдохновенный-Ищущий-Невозможного вытащил
из океана совсем уж погрузившуюся в собственные мысли идею.
Вдохновенного-Ищущего-Невозможного, они и раньше не очень понимали друг
друга, поскольку принадлежали к разным уровням мыслительного процесса.
Мыслящая материя? Разве это не чепуха вроде материальной мысли? Но разве сам
Гармоничный-Знающий-Материальное не носился ровно с такой же идеей еще
тогда, когда существование материи, отрицающей дух, было всего лишь темой
для дискуссии - абстрактной, бесперспективной, но оттого не менее
интересной?
"Вдвоем?" - задал вопрос Вдохновенный-Ищущий-Невозможного. Окинув мыслью
окружавшую Вселенную, Гармоничный-Знающий-Материальное согласился и с этим.
суть вспучилась, разрывая ткань мироздания.
солнце, твердь и мы". И четкое определение: "Это - Вселенная без материи".
Глава шестая
на друга, в этом не было необходимости - каждый не просто знал, о чем думали
остальные, в какой-то степени каждый был всеми, понимал всех, мыслил, как
все, и любил всех, как самого себя.
известны всем, и Ариман знал, что Даэна любит его так, как не любила никогда
и никого, она даже думала: "Больше жизни", но не очень понимала при этом,
что такое жизнь, и может ли что-либо быть больше того, что не можешь
определить. Даэна, в свою очередь, ощущала, как никогда, близость Аримана и
остальных мужчин, это было приятное чувство, пробуждавшее исчезнувшие
воспоминания - что-то было, что-то прошло, что-то хотелось возродить, и
Даэна готова была обнять всех и даже Влада, мысли которого пересекались с ее
мыслями, как пересекаются два луча, две дороги, две сильные и погасшие
окончательно страсти.
- Так же, как я создал эту твердь и Солнце, и день с ночью.
для этого должны существовать идеи, пригодные для того, чтобы стать
материей. Или...
он хотел высказать, самому ему казалась не вполне продуманной. - Если здесь
нет пригодных для нас идей, нужно извлечь их из собственной памяти.
знаю, кем был в той жизни, но чувствую, что ничего из того, что мне сейчас
приходит в голову, я знать не мог.
замолчали и все остальные, погрузившись в мир, то ли созданный воображением
Абрама, то ли действительно возникший цельной картиной в его сознании.
изображает всадника на белом коне. Всадник в латах поднял над головой копье
и готов бросить его... куда? В пустоту? В стену? В невидимого врага?
противоположной большому окну, сквозь которое ничего нельзя разглядеть. Он
любовно проводит ладонью по корешкам книг - старинных и новых, "Медицинский
трактат" Ибн-Сины достался ему от прежнего владельца, умершего от странной
болезни пять лет назад, а "Об обращении небесных сфер" некоего Коперника он
поставил на полку только вчера. Еще и не прочитал толком, только перелистал,
порадовался бы приобретению, но не стоил автор того, чтобы его труд
доставлял удовольствие одним своим присутствием на полке книгочея. Если
поразмыслить, то легко доказать этому польскому выскочке, что рассуждения
его об обращении Земли вокруг Солнца - высокоученая чушь, дряная схоластика,
не из тех, что оттачивают пытливый ум, а этакая блудливая попытка автора
возвысить себя над всем ученым миром, ибо что же, кроме геростратовой
попытки оставить след в истории, представляет собой это сочинение, на
издание которого не стоило тратить средства - ведь не за свои же кровные он
печатал книгу, вряд ли у поляка столько денег, один переплет каков - кожа,
застежки с пряжкой из слоновой кости...
означает - астроном?
закопченным стенам и гулко отозвалась эхом, отчего расположенные под
потолком маленькие оконца-бойницы съежились, будто смятые ладонью, и поплыли
вниз, искажая и без того странную перспективу.
самому себе, сказал Абрам. - Мир памяти может быть лишь своим или чужим.
Этот мир чужд. Не знаю почему, но вижу - это не мой мир.
раскрыть книгу Абрам не успел. В дверь, невидимую, потому что свет не падал
в дальний угол комнаты-кельи, постучали, и глухой голос произнес:
было слышно из-за двери: - Сейчас иду!
странице, где чертеж изображал Солнце в виде круга с короткими лучами, и
шесть планет с их орбитами-окружностями. Изящно, слова не скажешь. Всякая
теория должна поражать изяществом, иначе о верности ее истинному знанию
говорить просто бессмысленно. Изящество необходимо, однако само по себе
абсолютно недостаточно. Апория Зенона - верх изящества, но и верх
схоластического мудрствования, опровергнуть которое невозможно, а равно и
доказать нельзя, поскольку рутинный здравый смысл не позволяет признать
правоту древнего мыслителя. Мысли, высказанные этим Коперником, так же
нелепы, как и по видимости трудно опровержимы.
них ошибка. Георг... Нет, с Георгом лучше не говорить на эту тему. Умный
человек, но одно слово - послушник. У него своя система аксиом, то есть не
своя, конечно, системе этой много веков, и он, Абрам, тоже часть системы, и
уже одно это обстоятельство должно подсказывать способ отрицания. Так нет,
ему надобно искать формальные ошибки, разбивать аргументы, ему игра нужна,
когда речь идет об истине. Так кто же более грешен - Коперник этот из
Польши, или он, серьезно размышляющий о том, что против метода можно
Посняков Андрей
Контровский Владимир
Сертаков Виталий
Панов Вадим
Никитин Юрий
Орлов Алекс