представлялось мне другой такой же плитой.
свет, проникший сюда вместе со мною из Храма Глубины, исчез. Я невольно
оглянулся и понял, что пропустившая меня преграда вновь восстановилась. На
всякий случай я коснулся ее рукой. Камень был на месте.
Конечно, формула Выхода по-прежнему прочно сидела в моей памяти. Но не для
того шел я сюда, чтобы сразу же попроситься обратно, словно ребенок,
испугавшийся темноты.
не откроют путь дальше. Я готов был ждать, сколько потребуется. Это не
вызывало во мне по-прежнему никакого страха.
вперед, чтобы убедиться в том, что вторая преграда все еще находится
впереди, - и не обнаружил ее. Вполне возможно, мелькнуло в голове, что ее
вообще не было, а была просто непроницаемая для глаза мгла; человеческий
глаз - слишком несовершенное орудие, и я поспешил воспользоваться
соответствующим умением из временно приданных мне, обычно не свойственных
человеку качеств.
меня достаточно непривычная.
вязкая, как смола, темень. И вдруг возникло впечатление, что она начала
вращаться - вместе со мною. Сначала медленно. Потом быстрее. Еще быстрее.
Стремительнее. Находившаяся у меня под ногами твердь исчезла. Пропало и
ощущение тяжести. У меня в голове - если пустить в ход воображение -
находился сейчас как бы маленький пульт с приборами, самыми необходимыми в
любой обстановке: всегда бывает полезно знать уровень силы гравитации,
облучения, температуры... Все воображаемые стрелки чинно стояли на нулях.
Если верить свойствам, которыми меня наделили, не только в окружавшей меня
среде не было ничего, но и ее самой не было. Ни в какой форме. Даже в
форме вакуума.
потаенных глубин памяти вынырнуло пережитое некогда, хотя в тот раз до
конца не осознанное (тогда на это просто не хватило времени) воспоминание
о том, как вдруг не стало меня.
вырванному в другое время, пришлось со стороны наблюдать за собственными
(якобы) похоронами: сильного впечатления этот эпизод на меня тогда не
произвел, а потом и вовсе почти выветрился из памяти: тогда-то я знал, где
нахожусь на самом деле, а что в ящик уложили куклу, - ну, было неприятно,
однако, не более того.
(так ее тогда звали) вдруг громко предупредила меня:
вдруг почувствовал, понял, постиг: плохо. Очень плохо. Ох как же плохо -
страшно, невыносимо, небывало...
разнесло на кварки. Но в тот раз Мастер ухитрился восстановить нас - пусть
и не из тех первоначальных материалов, что невозможно было бы собрать даже
самым частым решетом. Тогда дело происходило в открытом пространстве,
которое целиком было доступно его контролю.
предупрежден.
некому и нечему, а когда я очнулся, опасностей вокруг меня более не
существовало.
остановить непонятное действие, частью которого являлся, ни ускорить его,
ни даже понять, что происходит.
была в легком спортивном костюме - как будто обычная женщина в обычный
день, в хорошую погоду, вышла на пробежку.
глазах рвануло, завертело, стало раздирать на клочья, быстро гаснувшие,
разлетающиеся в разные стороны, - словно кто-то дробил, заливал,
затаптывал вспыхнувший фейерверк.
тот высокоорганизованный дух, каким являлась Эла, - пространство, в
котором я находился, стало светлеть.
нерву, красным пламенем вспыхнула в любой капле крови, все еще
обращавшейся, как оказалось, по сосудам.
напролом, не боясь ничего и никого, видящий и признающий в мире только
одно: возобладать, одолеть, уничтожить - потому что иначе всякое
дальнейшее существование вообще потеряет смысл.
последствиях, не боясь более ничего, я, оказавшись на мгновение как бы
снаружи, вне своей плоти, швырнул тело вперед, как если бы находился опять
в открытом космосе и не рисковал в следующее мгновение врезаться во
что-нибудь, слишком твердое для материала, из которого я, как и все мы,
создан.
разметая лучом дарованного мне зрения все, что было вокруг меня, что
облепляло, стягивало, стискивало, пугало...
помнится, в рыцарских доспехах, другая - в долгополом кафтане, были и еще
какие-то. Они махали - кто рукой, кто мечом, словно желая то ли
остановить, то ли предупредить меня о чем-то. Но клочья тьмы сгустились
вокруг них, а когда через мгновение рассеялись - на месте фигур не
осталось более ничего.
некогда великого Ордена Незримых. Они пытались помочь мне, но это стоило
им самого их существования. Однако мне сделалось немного легче: мрак
расходовал свою черную энергию, я же пока не испытывал серьезного
сопротивления. Сам же я был напитан как бы неким концентратом энергии. Она
разорвала бы меня, попробуй я высвободить ее в обычных условиях. Но здесь
только с ее помощью и можно было существовать и действовать.
сосредоточился на том, что возникло впереди.
словно были сделаны из невещественного прозрачного муара. Похоже, они
двигались, как ракета, испуская часть плазмы, из которой состояли. Но это
было первое впечатление - а уточнять было некогда. И я не стал ни
атаковать их, ни уклоняться, а просто продолжил свое стремление вперед,
готовый ударить по ним, едва они попытаются предпринять что-то против
меня.
пределами моего светового кокона стала, может быть, чуть-чуть разжижаться,
светлеть.
какой-то связи с моим появлением: держась на почтительном расстоянии
(насколько здесь вообще можно было судить о расстоянии), они мгновенно
изменили - все вдруг - направление своего полета и стали сопровождать
меня, словно истребители эскорта - самолет какой-нибудь важной шишки. Но
ни один из них - ни из синих, ни зеленый - не пытался сократить
расстояние. Пока этого было для меня достаточно.
если бы не полосы темноты, пролетавшие мимо; они мчались назад многими
слоями, так что все равно мгла оставалась мглой - только казалась как бы
нашинкованной. Я продолжал вращаться вокруг своей оси, словно возвысившись
до ранга небесного тела.
направляясь, возможно, не ближе, чем к центру планеты, начало сужаться.
Между лохмами тьмы по сторонам замелькало что-то другое: тоже черное, но
отблескивавшее. Потом чернота перешла в коричневые, затем и в
красно-коричневые оттенки. Почудилось, что я попал в какое-то гранитное
подземелье.
от поверхности должно было быть уже весьма далеко. Но до центра планеты -
хотя Ассарт размерами и уступает Земле - оставалось наверняка еще
много-много-много. Видимо, то, что меня интересовало, находилось куда
ближе к поверхности.
своего он так и не назвал) и Советник, выполнив портовые формальности,
первый неофициальный визит нанесли в местное отделение Межпланетного