Чтение 76–й страницы книги ~Два шага до горизонта~

- Я пришел, - сказал Граис, когда дверь за его спиной
закрылась.

- Слышу, - глухо ответил Сирх.

Кисть левой руки его едва заметно качнулась.

- Мой посыльный пока еще не вернулся... - начал было
Граис.

- Зато мой вернулся, - перебил его Сирх. Голос
преподобного звучал все так же странно. Граису даже
показалось, что он улавливает в нем признаки с трудом
сдерживаемых рыданий.

- И что за вести он тебе принес? - спросил Граис, не
догадываясь, о каком именно посыльном говорит Сирх.

- Разные...

Правая рука Сирха приподнялась и чуть сдвинулась назад,
в сторону Граиса. Между указательным и средним пальцами был
зажат сложенный вдвое лист серой бумаги.

- Возьми, - велел Граису Сирх.

Граис сделал шаг вперед и, взяв из руки Сирха бумагу,
развернул ее.

Это был ответ Килоса на письмо преподобного. Очень
кратко юноша сообщал отцу, что с ним все в порядке. В самом
конце письма три раза было написано слово "да" и дважды -
"нет".

- Откуда это письмо? - удивленно спросил Граис.

Ксенос был недоволен и одновременно не мог взять в
толк, с чего это вдруг Бурдюк доставил послание прямо к
Сирху, не показав прежде ему?

- Его принес мой верный буссарец, - все так же медленно
и глухо произнес Сирх.

- А что означает "да" - "да" - "да" - "нет" - "нет"?

- Чтобы быть уверенным, что Килоса не заставили
- /(a bl письмо заранее, я задал ему пять вопросов, ответить
правильно на которые не мог бы никто, кроме него, и попросил
ответить на них в том же порядке. Теперь я уверен, что Килос
написал письмо после того, как прочел мое.

- Значит, у тебя больше не осталось сомнений?

- Ни малейших!

Сирх резким движением поднялся из кресла. Граис с
удивлением увидел, что на преподобном одет простой серый
балахон, который носят странствующие проповедники, с
капюшоном, накинутым на голову и закрывающим верхнюю
половину лица.

Сирх повернулся к Граису. Губы его, плотно сжатые, были
похожи на старый шрам, пересекающий лицо.

- И вот что мне еще передали вместе, с письмом!

Сирх рывком сдернул со стола черный платок.

- Великий Поднебесный!.. - только и успел произнести
Граис, прежде чем у него перехватило дыхание.

На столе лежала голова Килоса. Глаза плотно закрыты,
рот чуть приоткрыт, волосы слиплись от крови.

- Глаза ему закрыл я, - сдавленным голосом едва слышно
произнес Сирх. - Он смотрел на меня... - голос Сирха
сорвался. Быстро взмахнув рукой, Сирх рукавом вытер
выступившие на глазах слезы. - Это было невыносимо... - с
усилием выдавил он из себя и положил трясущуюся ладонь на
волосы мертвой головы сына.

Граис оттолкнул Сирха в сторону и, выхватив у него из
руки платок, прикрыл им ужасный предмет на столе.

Сирх почти без сил упал в кресло.

- Вот ответ на все наши вопросы, Граис, - взмахнув
рукой, указал он на стол. - Я знаю Килоса - никакие угрозы
не смогли бы заставить его написать это письмо. А это
значит, что он был уверен в собственной безопасности. Его
обманули так же, как и тебя, Граис.

- Да, теперь я это понимаю, - тихо произнес Граис.

Сирх попытался усмехнуться. Но вместо этого лицо его
исказилось, сделавшись похожим на лик ночного кошмара.
Запрокинув голову назад, Сирх колоссальным усилием воли
заставил свои глаза оставаться сухими.

- Мы совершили ужасную ошибку, попытавшись заключить
договор с людьми, которые с самого начала не собирались
выполнять взятые на себя обязательства, - проглотив слезы,
произнес Сирх. - Если бы не смерть Килоса, я бы сказал, что
нам еще повезло, - наши противники оказались довольно
глупыми и игра в миротворцев наскучила им прежде, чем
принесла какие-то результаты.

- И что теперь? - Граис обошел кресло, в котором сидел
Сирх, и, оказавшись напротив собеседника, присел на
подоконник.

- Теперь мы возвращаемся к первоначальному плану, -
ответил Сирх. - Я думаю, что наместник уже отдал войскам
приказ к началу операции по уничтожению лагерей засевших в
горах разбойников.

- Но ты же говорил, что тебе удалось убедить наместника
отменить операцию! - воскликнул Граис.

- Не отменить, а отложить на время, - поправил его
Сирх. - Получив это... послание, я дал знать наместнику, что
разговоры о заключении мирного соглашения со стороны
бунтовщиков оказались чистым блефом. Единственной их целью
было выиграть время, чтобы подготовиться к отражению удара
имперских войск. Извини, Граис, но, поскольку я ничего не
говорил наместнику о Килосе, здесь мне снова пришлось
сослаться на тебя...

Вскочив с подоконника, Граис подался в сторону Сирха:

- Послушай, но ведь, наверное, еще не поздно отменить
приказ...

- Я не стану ничего делать для этого, - не дослушав
Граиса, покачал головой Сирх.

- Вольным известно о планах наместника и, как ты сам
прекрасно понимаешь, у них было время для того, чтобы
подготовиться к обороне.

- Командирам кахимских отрядов тоже известно о том, что
разбойники готовы встретить их. Это уравнивает шансы
противников. А если учесть опыт и боевую выучку кахимцев,
то, я бы сказал, что у вольных нет ни малейших шансов на
победу. Перед началом боевых действий кахимцы всегда
проводят серьезную разведку, так что, если бунтовщики
рассчитывают заманить противника в ловушку, то их ожидает
жестокое разочарование.

- Но мы же говорили с тобой о том, чем все это
закончится! - Граис в отчаянии ударил ладонью о ладонь.

- Бандиты и разбойники, не имеющие ни малейшего
представления о чести и совести, достойны только одного -
смерти! - последнее слово Сирх едва ли не выкрикнул.

- Опомнись, Сирх! Сейчас в тебе говорит жажда мести!..

- Нет! - Сирх выставил руку ладонью вперед, словно
прикрываясь от слов Граиса. - Сейчас я в большей степени,
чем когда-либо, думаю не о себе, а о будущем Йера! Никогда
прежде йерит не убивал йерита, не объявив публично о своем
намерении и не объяснив сородичам причину своих действий! И
в девяти случаях из десяти после этого оказывалось возможным
уладить дело мирным путем! А если и нет, то будущая жертва
получала возможность спастись бегством! Вольные не только не
чтут слов Поднебесного, объявившего убийство соплеменника
самым страшным грехом, они еще и забыли заветы предков!
Разве не ты, Граис, говорил в свое время: "Народ, забывший
своих предков, обречен на смерть"? - Граис молча кивнул. -
Заразу нужно выжечь каленым железом прежде, чем она
расползется по всему Йеру!

- Но в данный момент симпатии большинства йеритов на
стороне вольных, которых они считают борцами за истинную
веру и свободу своей страны!

- Я попытаюсь образумить людей, - неожиданно спокойно
произнес Сирх. - Во время завтрашней проповеди.

- Сирх, - Граис наклонил голову и безнадежно покачал
ею. - Неужели ты до сих пор не понял, что все твои проповеди
народ воспринимает с точностью до наоборот. Чем с большим
усердием ты станешь хаять вольных, тем сильнее будет
народная любовь к ним.

- На этот раз мне поверят.

В голосе Сирха, звучавшем сдавленно и негромко,
послышалась такая необычайная уверенность в себе и в своих
словах, что Граис невольно глянул на него с удивлением.
Откуда вдруг возникла эта твердость и непоколебимость?

- На этот раз мне поверят, - влажно поблескивающие,
словно осколки льда, глаза Сирха смотрели прямо на Граиса. -
Потому что эту проповедь будет произносить не преподобный
Сирх, а просто Сирх из Дрота. И если мне все равно не
удастся достучаться до душ прихожан... Что ж, в таком случае
тем хуже для них самих.