Чтение 76–й страницы книги ~Передышка в Барбусе~

- Наелся, - признался Мрак с некоторым удивлением. - Сижу вот и думаю,
представляешь? Я-то сыт, а моя бедная жаба сидит голодная!

Манмурт оскорбился:

- Ваше Величество! На что вы намекаете? Что я тайком из ее мисочки,
того... кушаю?

- Да нет, - пояснил Мрак, - но она сейчас сидит там одна...

- Это ненадолго, - утешил Манмурт. - Простите, Ваше Величество, я всегда
хотел спросить: почему именно жаба?

- Не знаю, - пожал плечами Мрак. - А почему бы нет? Жаба тоже человек...
Я тоже жаба, если поглядеть как следует.

- Ваше Величество, это в каком же... смысле, иносказательно?

- Все мы жабы в том или другом. Только прикидываемся разными тварями. Вот
мы даже людьми... Ты ешь, ешь! Тут всего много. У меня уже из ух полезло, а все
равно ем, раз уж задурно.

И все равно день проходил бестолково. Весь в каких-то паутинных мелочах,
разборе никчемных жалоб, дважды приходилось выходить даже во двор, самолично
указывать, кто прав, а кто не прав в извечном споре управляющих дворцом с
властями собственно города.

Наступил вечер, Аспард продолжал дышать Мраку в затылок и едва не
оттаптывал ему пятки. Даже когда Мрак закончил, как он объявил, с делами и
отправился к свои покои, Аспард преданно шел сбоку и на полшага сзади, закрывая
своим телом и держа руку на рукояти меча.

Впереди из полутьмы выступила темная фигура, закутанная в плащ. Аспард
вздрогнул, рука молниеносно выдернула меч. Мрак сказал негромко:

- Тихо, тихо!.. Это свой.

Фигура не двигалась, руки скрещены смиренно на груди, но Аспард всем
существом чувствовал дикую силу этого человека. Капюшон скрывал лицо
незнакомца, но, когда свет упал на широкий подбородок с косым шрамом, Аспард
тихонько

вскрикнул:

- Геонтий?.. А он как здесь...

- Я позвал, - объяснил Мрак. - Аспард, давай дуй на выход, у тебя что-то
охрана разболталась. Да и вообще, ты все еще не сообщил, кто бревно скинул мне
на голову. У меня до сих пор шишка на темени.

Аспард отступил, глаза неверяще смотрели на Геонтия.

- Ваше Величество... Я не могу оставить вас с этим... этим! Он все еще
того, может выкинуть всякое!

Мрак рыкнул:

- Ты что, думаешь, что я с ним не справлюсь?.. Это оскорбление, Аспард.
Иди-иди. Мне нужно потолковать про одно дело. А если и ты будешь слышать, я не
буду знать, кто из вас проболтался.

Аспард повесил голову, удалился. Мрак сделал жест, странник вошел в его
покои, огляделся с подозрением. Мрак благодушно махнул рукой.

- Скидывай эту хламиду. Вон на столе еда, вино... Жри в три горла, а я
пока тебе скажу, что надо делать.

Геонтий всего лишь отбросил капюшон, сел, но к еде и

вину не притронулся. Его серые глаза внимательно следили за тцаром.

- Чем вызвана такая таинственность, Ваше Величество? Мрак вскинул брови.

- А ты не знал?

- Нет, Ваше Величество.

- Ха, ты даешь... Ты ж заговорщик, не знаешь? Замышляешь на мой трон! На
мою власть, понял?.. Удавить меня мечтаешь. Или зарезать, это я не выяснил, тут
мнения расходятся. Один так говорит, другой эдак, а третий вообще глаза
возводит, мыслит, значитца. Или не решил. Так что ты везде прибываешь... или
пребываешь тайно. Щас ты встретился со своими злоумышленниками, выработал план,
разделили кому чем владеть, из-за чего не драться. Да ты ешь, ешь!..

Геонтий покачал головой.

- Что-то кусок в горло не лезет, Ваше Величество.

Мрак оглядел его с головы до ног.

- Да? А чё ж такой толстый?.. И вот еще. Ты должен сюда перебросить не
меньше чем тысяч пять хороших воинов.

Геонтий ответил с недоумением:

- Где я столько возьму?..

- Хорошо, - отступил Мрак. - Хотя бы три. Но - хороших. Которые не только
на конях перед бабами. А вот еще, чуть не забыл!.. Их надо в Барбус тайно.
Одень богомольцами, паломниками, странниками, купцами... Да ты ешь, ешь!..

- Спасибо, Ваше Величество, - ответил Геонтий совсем ровным голосом. -
Что-то уж совсем перехотелось... И что мы будем делать?

Мрак удивился:

- Трон захватывать, что ж еще?.. Если кто и дознается, а такое скрыть
будет трудно, слушки поползут, то всем все будет понятно... Я тебе расскажу,
где разместить отряды... Да ты ешь, ешь!

- Спасибо, Ваше Величество, что-то горло уже давит. И что мои отряды
будут там делать по вашему новому... стратегическому замыслу?

Мрак развел руками, ахнул:

- Ну, ты даешь... Что за память у тебя дырявая? А кто жаловался, что для
флота нету гребцов?.. Я тебе даю десять тысяч крепких здоровых мужиков, которых
либо в петлю, либо на цепь и к веслам! А ты еще и нос воротишь?

Геонтий смотрел ошалело. Потом краска вернулась в бледное лицо,
трясущимися руками схватил кусок мяса, с жадностью отправил в рот, запил
великанским глотком вина и попросил с набитым ртом:

- Подробнее бы, Ваше Величество, подробнее... Мне ж звезды ничего на ушко
не нашептывают!

После разговора с Геонтием надо бы лечь да заснуть, вдруг что умное
приснится, но Мрак не смог одолеть соблазн: перекинулся волком, побегал по
просторам спальни, выскользнул в тайный ход, через полчаса вышел на ночную
улицу под звездное небо.

Город не спал. Он вообще никогда не спал, только под утро затихал
чуть-чуть, но к этому времени вовсю работали булочники, скрипели вороты
колодцев, по воздуху плыли запахи свежего хлеба, а слуги выплескивали ведра
холодной воды на каменные плиты мостовой, смывали грязь и дорожную пыль.

Мрак двигался медленно, заглядывал в приглашающе раскрытые двери
увеселительных заведений, вступал в разговор с запоздавшими гуляками -
правитель должен знать, чем живет город.

На перекрестке улиц красиво и умело швырял ножи в воздух и ловил, не
глядя, бродячий жонглер. Потом в воздухе замелькали булавы, тарелки, в конце
выступления он жонглировал глиняными тарелками, сразу шестью штуками, настолько

хрупкими, что щелчок ногтем мог бы их расколотить вдребезги. Жонглер
настолько легко и красиво ловил, подбрасывал и ловил, что ночные зрители уже не
только хлопали, но орали и свистели от восторга, а в шапку на земле монеты
полетели, как листья с дерева, сорванные сильным ветром.

Поймав последнюю тарелку, он сложил их стопкой, поклонился и сказал громко
и хвастливо:

- Я, Нганасан Седьмой, сильнейший из жонглеров Троетцарствия!.. Никто
не сможет сравниться со мной в моем искусстве!

Ему хлопали, орали, но из толпы кто-то крикнул ревниво:

- Подумаешь, Нганасан!.. А вот в Вантите, говорят, есть жонглер и
получше...

Жонглер покраснел от гнева, надулся, как боевой петух, заорал яростно:

- Ложь!.. Все - ложь! Вот все эти монеты пусть заберет тот, кто сумеет
повторить хотя бы половину того, что я сделал!

Мрак поморщился, это нечестно, здесь же нет жонглеров, сказал громко:

- Половину? Да я с закрытыми глазами сделаю то, что тебе не сделать с
открытыми.

Жонглер онемел от изумления. Рот его распахнулся, лицо налилось кровью,
стало багровым, как свекла. Зрители затихли, смотрели с интересом. Кто-то начал
протискиваться поближе, ожидая не то состязание, не то драку.

Жонглер с трудом выдавил из себя, задыхаясь от бешенства:

- Вот все эти деньги... твои! Если проделаешь хоть что-то с закрытыми
глазами, чего я не могу сделать с открытыми!

Мрак обратился к собравшимся:

- Все слышали?

- Все! - закричали в толпе. - А ну-ка, покажи, что умеешь.

Мрак кивнул жонглеру:

- Ну как? Не передумал? Признайся, что похвастал, и тогда не быть тебе в
дерьме. Да и монеты останутся...

- Приступай! - закричал жонглер яростно.

Мрак усмехнулся, зачерпнул из-под ног горсть песка, закрыл глаза и,
запрокинув голову, сыпал песок, пока не заполнил глазные впадины. Постоял,
стряхнул песок, открыл глаза

и предложил фокуснику:

- Ну, давай, повтори с открытыми глазами.

В полном молчании он выгреб монеты из шапки, повернулся и пошел, а шум и
веселые вопли догнали, когда он уже

поворачивал за угол.

Дорога вывела к крепостной стене. Ворота на ночь закрыты, но беспечная
стража разбрелась по соседским бабам, а уличная стража сюда не заглядывает.
Мрак подумал было распахнуть ворота во всю ширь, а завтра утром наказать
нерадивых стражей, но махнул рукой. Был бы враг близко, здесь бы бдили. А на
праздник Дня Соития ворота вообще будут распахнуты, десять тысяч головорезов
войдут в город,

спрятав ножи под одежду.

Он поднялся на стену, здесь тоже пусто. Над головой темное небо с
множеством звезд, нестерпимо яркая луна светит неестественно ярко. Земля
поделена этим странным светом на яркие клинья и на совершенно черные, где тень,
похожие на провалы в бездну.

С востока показались крохотные волы. Мрак напряг зрение, волы двигались
тяжело, широкие ремни охватывали их могучие груди. Они шли и шли, сразу по
восемь в ряд, копыта с натугой били в землю, за первыми рядами в землю
упирались еще и еще могучие животные, далеко вдаль тянутся рога и горбатые