склоняют сперва передо мной головы.
кресел и неуклюже встали в неопределенно-почтительных позах. Однако на
того, с кем я разговаривала, мои слова, кажется, не произвели впечатления
и даже спровоцировали на наглость:
с_у_д_а_р_ы_н_я_, вы носили простую маску, явившись сюда и платье тоже
простое. Эти вещи... ну, если я правильно помню, это подарок коменданта.
авторитет именно здесь, где я почувствовала такую опасность.
ему в глаза под бронзовой маской, глаза скользкие, не желающие встречаться
с моими. - Люди не оскорбляют меня дважды. Поскольку тебе нужно от меня
доказательство, то, боюсь, что я должна представить его. Ты не забудешь,
кто я. Подыми руку, - он заныл, и тогда я поняла, что он у меня в руках. -
Мое прикосновение для тебя - огонь, каленое железо.
дуя на волдыри, рыдая от потрясения и страха. - Итак, - продолжала я, - ты
говоришь, что комендант еще не встал. Ступай и предложи ему встать. Я
ожидаю увидеть его здесь, прежде чем догорит вон тот огарок свечи.
усмешке; он гордился мной и моими свирепыми силами. Я уселась в ожидании и
наблюдала за дверью поверх желтого бархатного горба на моем животе.
все еще в спальном халате. Он снял маску, поклонился и снова надел ее. Я
гадала, слышал ли он что нибудь об инциденте в зале. Я видела, что ему
хотелось подобраться поближе к очагу, где огонь поедал дрова. Он
демонстративно дрожал, но я сидела, где была и предоставила ему
возможность помучиться. Я была не уверена, как мне следует начать допрос,
и вообще мудро ли я поступила, начав с него, но любое преимущество служило
утешением.
свой гардероб.
пути чем-то заболел.
"Властелином".
обеспечит его отдыхом.
почему же в ней нет гарнизона?
Место отдаленное, да и захватывать особо нечего, даже если и переправится
через горы армия Пурпурной долины.
наверняка известно, комендант, какой урон мы нанесли им? Городам Белой
Пустыни было бы желательно держаться вместе, находясь под такой угрозой.
определенно наклевывались неприятности для Вазкора, а, может быть, и для
меня самой, но я отставила эти мысли в сторону.
если здесь нет никакого гарнизона, то зачем же вообще кого-то здесь
держать?
увидела, что снова коснулась нерва, на этот раз более чувствительного.
Потом пошла к себе в комнату и попросила Мазлека следовать за мной.
наверху, внизу - кухни, баня, казармы, пыле пустующие.
поиск, притягиваемая только инстинктами, то теперь почувствовала окатившую
мое тело волну холода.
было невероятным, немыслимым. Эта башня - "Подарок мне от бывшего
Джавховора Эшкорек арнора", - как сказал Вазкор, - владение Вазкора, его
крепость, его защита, - _т_ю_р_ь_м_а_.
быть тихо.
прилечь на занавешенную постель, и я дремала и опять просыпалась, страшно
вздрагивая. Сны - лица, белые с открытыми глазами, пристально глядящими,
каменная чаша и пляшущее в ней пламя... Скребущийся в дверь Мазлек. Я
стащила себя с постели. Я испытывала боязнь, отяжелела от страха. Я
открыла дверь, и он стоял там, с едва горящим светильником в одной руке и
обнаженным ножом в другой.
винные погреба. Не так низко, как нам понадобится спуститься, но, как мне
подумалось, достаточно близко. Примерно час спустя я сходил туда и
тщательно все обыскал. Казалось, что никакого способа попасть еще ниже
нет, но мне повезло. Из кухни в погреба спустилась по лестнице старуха.
нее слабое зрение, а с разумом и того хуже. В погребе есть выдвижная
панель и лестница за ней.
стена-блудница открывается для всякого, - он на мгновение умолк, свет
мягко мерцал у него на маске. А затем он сказал: - Она несла еду, похлебку
в чаше. Когда она вернулась, то не принесла ее с собой.
все же я знала, с отчаянной уверенностью. Каждый шаг вниз заставлял с
нетерпением сделать следующий, но одновременно меня мучил страх.
где хранили вино и масло, и, почти загипнотизированная бесконечными
винтовыми лестницами, я споткнулась. Мазлек поддержал меня, и я вцепилась
в его руку.
- именно тот, кто, как я считаю, тут сидит, - или я сошла с ума?
и я.
откроется, и чуть не закричала, но раздался тихий скрежет, и темный камень
повернулся в сторону. За ним свет скользнул по изношенной лестнице в
тридцать ступенек, которые я невольно сосчитала, обуздывая свою истерию,
когда мы спускались. Мазлек тоже шел нетвердой походкой, и я слышала его
дыхание, хриплое и неровное.
узкий ход. А в конце хода - деревянная дверь, просто запертая снаружи на
засов.
подбежала к двери, ломая ногти, когда дергала засовы, и через секунду
Мазлек тоже очутился там, помогая мне.
без окон, застланной вонючей мешковиной. Лицом к нам сидела, скрестив
ноги, фигура, прикрытая грязными лохмотьями. Молодая, мужского пола и
безмолвная. Светлые волосы, грязные и свалявшиеся, лежали на плечах
спутанными кудрями. Лицо медленно поднялось, улавливая отблеск света.
Иссиня-черные глаза заглянули в мои. И под грязью - изящество, изваянное,
возможно, слишком тонко, красота, ничуть не женственная...
Мазлека.