Чтение 76–й страницы книги ~Тотальная война~

пробраться пешком в сопредельные республики.

"Легенда бы еще получилось, - подумал он, расслабленно откинувшись на
спинку стула. - Дед бурчать будет, конечно, но быстро успокоится. Не для себя
одного стараюсь".

Модем издал короткий зуммер, замигал красной лампочкой.

Максимов вызвал на экран пришедшее по компьютерной почте письмо.

- Есть! - хлопнул кулаком по ладони Максимов. Неожиданно быстро
профессор Миядзаки, возглавлявший международную экспедицию, согласился принять
сотрудника профессора Арсеньева в качестве гостя. Авторитет деда, как уже не
раз убеждался Максимов, в профессиональной среде был чрезвычайно высок. Три
человека, сопровождающие посланника профессора Арсеньева, будут приняты при
условии их готовности самим нести все расходы. Так было указано в примечании к
письму.

- А куда они денутся! - вслух произнес Максимов. Без Эрики и Леона
экспедиция не состоится. Карина? Максимов прислушался к шуму льющейся воды.

- Поживем - увидим, - решил он.

Карина вошла, кутаясь в его рубашку, доходящую ей до колен.

- Молодец. Одевайся, завтрак на столе.

Максимов отключил компьютер.

- Эй, небожитель, - окликнула его Карина. - Ты хоть понял, что сказал?

- Сказал - одевайся. Время не ждет. Самолет отбывает в три часа. А нам
еще надо к деду заскочить на работу.

- Тем более. - Карина плюхнулась в кресло. - Как ты считаешь, могу я
показаться в таком виде пред строгим взором твоего великого предка?

- В рубашке - нет.

- А больше не в чем. - Карина рассмеялась. - Нет, я поражаюсь твоей
сообразительности! Вещи мои в гостинице остались, так? А тут только джинсы и
рубашка. Совершенно позорного вида. В них только на грузовике разъезжать.

- Тоже мне проблемы. Заскочим по дороге, купишь что-нибудь.

Карина встряхнула мокрыми прядками. Состроила забавную мордашку.

- Как у тебя все просто, аж завидно. Во-первых, заскочить в магазин -
это минимум часа два, чтобы ты знал. Во-вторых, ты же не хочешь, чтобы перед
Эрикой я выглядела бомжинкой? Значит, надо добавить еще час времени и потратить
чуть больше денег.

- А в фитнес-центр заскочить не надо? - спросил Максимов. - Часика на
три?

- Нет, не надо. - Карина встала, сладко потянувшись.

- Потому что ты этого не переживешь.

- И на том спасибо.

Карина подскочила, в секунду оказалась у него на коленях. Прижалась,
обдав ароматом чистого молодого тела.

- А когда ты злишься, у тебя вот тут морщинка появляется. - Она
погладила переносицу Максимову.

Он невольно зажмурился.

- Галчонок. Не задумываясь, с ходу процитируй первую пришедшую на ум
фразу о Дороге или Пути. Неважно, откуда.

Карина прищурила правый глаз.

- Та-а-ак... Пожалуйста. "Для меня существует только Путь, которым я
странствую, любой Путь, который имеет сердце или может иметь сердце". Так
говорил Дон Хуан Матус в книге Кастанеды. Это что, тест какой-то?

- Имя Карлоса Кастанеды в определенных кругах звучит, как пароль, -
уклончиво ответил Максимов.

"Девчонка вышла на Дорогу", - подумал он, отвернув от нее лицо, чтобы
не смогла прочесть тревоги.

Максимов невольно замер на пороге кабинета деда.

Профессор Арсеньев за несколько суток сильно постарел. Осанка все еще
была, как он ее называл, кавалергардской, льдистые глаза смотрели твердо и
сурово. Только в глубине их затаилась боль. Резче стали морщины, потемнели, как
старые шрамы, а лицо приобрело нездоровый восковой цвет.

- Заходи, Максим! - Дед погладил раздвоенную бороду, укладывая ее по
обе стороны галстука. - Знаю, что в гроб краше кладут. Но вовсе не обязательно
так жалостливо на меня смотреть! - проворчал дед.

- Тебе бы больничный взять, - начал Максимов, сев в кресло.

- Не дождутся! - отрубил Арсеньев. - С чем пожаловал?

Он произнес это так, словно Максимов все время со дня последней встречи
безвылазно просидел в своем подвале.

У них давно было заведено правило: в местах, где могли подслушать (а
рабочий кабинет был одним из них) тему беседы, ее тон выбирал старший и более
осведомленный - сам Арсеньев. Дед не упомянул о поездке Максимова, ее
результатах и о том, что произошло в его отсутствие, значит, не посчитал
нужным.

- В командировку хочу съездить, - принял правила игры Максимов.

- Максим, ты же знаешь, в каком мы положении. Выписать бумажку с
печатью я могу тебе хоть на Луну. Но лететь придется за свой счет.

- На Луне мне делать нечего. А в Душанбе слетать надо. Ты бы черкнул
письмецо профессору Миядзаки. Он как раз в Таджикистане что-то копает. Посещу
его экспедицию, от тебя привет передам.

Дед насупил брови.

- Судя по твоим блудливым глазкам, ты уже с ним связался?

- Утром послал письмо по Интернету. Он сразу подтвердил согласие. Вот.
- Максимов положил на стол лист компьютерной распечатки. - Его сотрудница
готова встретить нас в Душанбе и отвезти в лагерь экспедиции. Барышню зовут Юко
Митоши. Наверное, красивая, как гейша.

- И когда ты угомонишься, - беззлобно проворчал дед, прищурившись,
пробежал глазами текст. - Ну и лети себе на здоровье, коль скоро сам с усам.
Поставил в известность, и слава богу.

- Дед, это же Восток! Сам знаешь, дело тонкое. Мне бы письмишко
какому-нибудь визирю по культуре. За твоей подписью,конечно.

Арсеньев на секунду задумался, потом кивнул.

- Заместитель министра культуры - мой хороший знакомый. Если не сняли,
конечно. Пойдет?

- Беру, - улыбнулся Максимов.

Арсеньев перевернул листок, задумавшись, стал рисовать кривые линии.

Максимов присмотрелся. И сразу же поймал острый взгляд деда.

На листке появилась дугообразная свастика. Рядом вырос вопросительный
знак.

"Да", - глазами ответил Максимов.

Арсеньев тщательно заштриховал свастику, превратив ее в черный квадрат.
Рядом нарисовал круг и перечеркнул его крест-накрест двойными линиями.

- Что это? - спросил он вслух.

- Славянская руна Дажь. Символизирует животворящую силу солнца. Знак
вечной жизни, - как на экзамене ответил Максимов.

- А как назывались русские витязи в "Слове о полку Игореве"?

- Дажьбожьи внуки.

- Не безнадежен, - выставил оценку профессор Арсеньев. - И третий,
последний вопрос. Известен малоазиатский бог Тадж. Созвучье "дажь" - "тадж"
очевидно. Арийский народ - таджики - "отюрчен" лишь в седьмом веке нашей эры.
Так куда ты купил билет?

- Еще не купил... В Душанбе. - Максимов попробовал слово на вкус,
покатал, как камешек во рту. - Дажьбог. Получается - город Дажьбога. Город
Солнца.

- А почему так неуверенно? - усмехнулся в бороду Арсеньев. - Профессор
Миядзаки абсолютно уверен, что именно в этих местах находился духовный центр
протосла-вян. Один из центров, если быть точным.

- Ему не дают покоя лавры Щербакова? - спросил Максимов.

- Да какие там лавры! Одни тернии. Не Трою же человек открыл, а всего
лишь Асгард, - со сдержанной болью, едва прикрытой иронией, произнес дед,
обреченно махнув рукой.

Открытие города богов - мифического Асгарда, описанного в скандинавском
эпосе, не вызвало никакого ажиотажа в общественном сознании. Даже научная
обшественность сохранила олимпийское спокойствие. Шлимана, поверившего Гомеру и
откопавшего Трою, знает любой мало-мальски образованный человек. Но мало кому
что скажет имя нашего современника Владимира Щербакова*. Хотя научный подвиг
его равноценен шлимановскому. По "Старшей Эдде" он нашел город асов и дворец
Одина, до открытия считавшегося всего лишь божеством из мифов полудиких
скотопасов, живших черт знает когда до рождества Христова и Октябрьской
революции. Он же доказал, что ту самую Трою основали "трояновы дети" - народ
ванов, предков славян.

*См. подробнее: В. Щербаков. Асгард - город богов. М.: Молодая
гвардия,1991.

- Кого интересует прародина своего народа, когда нынешнюю родину
предают и продают, - печально вздохнул дед.

- А японцу, выходит, наша история интересна? - Максимов тоже заразился
благородным гневом.

- Традиционная культура, что же ты хочешь. Уважают свои корни и изучают
чужие. - Арсеньев чиркнул спичкой, прикурил, зло запыхтел сигаретой. - Он ко
мне обращался за консультацией, переписываемся с ним не один год. Поэтому так
легко откликнулся. Он, бедолага, еще не знает, что за внук у меня уродился.
Ладно, ладно, не делай вид, что обиделся.

Дед стал по очереди открывать ящики стола, ворошил бумаги в них, потом
махнул рукой.

- Ну их к лешему! И так помню. Миядзаки работал в Тибете. Там ему
монахи показали некий манускрипт. Он мне копию послал, да я, как видишь,
задевал ее куда-то. Короче, как ты знаешь, китайские источники упоминают о
рыжеволосых и светловолосых дьяволах, живших к северу от Поднебесной и
постоянно устраивавших набеги. В пустыне Гоби обнаружены барельефы крылатых
колесниц, явно индоевропейского происхождения. В тибетском манускрипте
упоминается о некоем сражении между двумя народами, приведшем к разрушению