трудно справиться с искушением его поцеловать. Но они не одни в вагоне. И
все-таки, может, поцеловать? Он ведь сейчас не существует сам по себе, он
неотделим от нее, так же как озаряющий ее солнечный свет.
возвышалась над городом, была иссечена дождем. Трамвай пересек широкое
черное полотно Центральной железной дороги, миновали белую ограду загона
для скота. Потом покатили по грязной Уилфорд-роуд.
прислонилась к Полу, она, покачиваясь, опиралась на него. Сильный, гибкий,
он был полон неисчерпаемой энергии. Лицо грубое, грубо высеченные черты,
совсем заурядные; но глубоко сидящие глаза полны жизни и совсем околдовали
ее. В них пляшут веселые искорки, и, однако, они спокойны, но вот-вот в
них вспыхнет смех. С губ тоже готов сорваться торжествующий смех, но нет,
они не смеются. В нем таится острая тревога ожиданья. Клара задумчиво
прикусила губу. Рука Пола крепко сжимала ее руку.
Тренте вода поднялась очень высоко. Бесшумно, вкрадчиво скользил
полноводный поток под мостом. Дождь лил вовсю. Половодье выплеснулось и на
берег, там и сям мерцали плоские озерца. В сером небе кое-где вспыхивали
серебряные проблески. На Уилфордском кладбище при церкви намокли от дождя
георгины - влажные темно-пунцовые шары. На дорожке, идущей вдоль зеленого
приречного луга, вдоль колоннады вязов не было ни души.
золотом вязы окутала легкая дымка. Безмолвно мчалась мимо река, и струи
сплетались и изгибались, точно некое хитроумное, сложное существо. Клара,
невесело задумавшись, шла рядом с Полом.
спросила она.
рвался от нее прочь.
Клара.
бессмысленно. Злом зла не поправишь.
листьев, поднималась по крутому поросшему травой берегу. По обе стороны,
точно колонны в нефе собора, стояли вязы, ветви их образовали высокий
свод, с которого падали засохшие листья. Было безлюдно, тихо, сыро. Клара
стояла на верхней ступеньке перелаза, и Пол держал ее за руки. Смеясь, она
смотрела сверху ему в глаза. Потом спрыгнула. Коснулась его грудью; он
задержал ее, покрыл ее лицо поцелуями.
выпустила его руку и обвила ее вокруг своей талии.
грудь. Все вокруг притихло и точно вымерло. Слева, в проеме меж стволами и
ветвями вязов, краснела пахотная земля. Справа, глядя вниз, можно было
видеть верхушки вязов, что росли далеко внизу, изредка доносилось журчанье
реки. Иногда внизу взгляду открывался полноводный, плавно текущий Трент и
заливные луга, пасущиеся на них коровы казались крохотными.
Уайт, - сказал Пол.
золотистую белизну, на чуть надутые безутешные губы. Идя по дорожке, Клара
задевала его, и он был весь, как натянутая струна.
всего выше, они замедлили шаг. Пол повернул и повел Клару по траве, под
деревьями, растущими вдоль дорожки. Красный утес круто уходил среди
деревьев и кустарника вниз к реке, которая то мерцала, то темнела сквозь
листву. Далеко внизу ярко зеленели заливные луга. Пол и Клара стояли,
клонясь друг к другу, молча, пугливо касаясь друг друга всем телом.
Быстрый всплеск донесся снизу, с реки.
глаза полузакрыты, грудь призывно выставлена. У Пола вырвался смешок, он
закрыл глаза и поцеловал ее долгим крепким поцелуем. Их губы слились, тела
впечатались друг в друга, сплавились. Не сразу они оторвались друг от
друга. Они стояли у самой дорожки.
через кромку откоса и стал спускаться.
одного клочка земли, поросшего травой, на другой, цеплялся за кусты,
дотянулся до крохотной площадки у подножья дерева. Смеясь от волнения,
ждал там Клару. На ее туфли налипла красная глина. Ей трудно давался
спуск. Пол нахмурился. Наконец он поймал ее руку, и вот она стоит рядом.
Утес возвышается над ними и круто уходит вниз. Клара раскраснелась, глаза
сверкают. Пол глянул на длинный спуск у их ног.
Дай мне твой сверточек и перчатки. Бедные твои туфли!
него врезался, захватило дух. Потом очень осторожно, хватаясь за травы и
ветки, пошла Клара. Так они мало-помалу спустились к самой реке. С досадой
Пол увидел, что половодье затопило тропинку и красный склон обрывался
прямо в воду. Пол уперся каблуками и с силой выпрямился. Веревка на
свертке с треском лопнула, коричневый сверток упал, отскочил в воду и
плавно поплыл прочь. Пол уцепился за дерево.
Клара опасливо спускалась к нему.
ждал. - Теперь иди, - крикнул он, разведя руки.
смотрели, как темная вода подмывает обнаженный край берега. Упавшего
свертка уже и след простыл.
думаю, мы опять найдем и тропинку.
низинах, пасся скот. Справа над Полом и Кларой вздымался утес. Они стояли,
прислонясь к дереву, в напитанной влагой тишине.
красной глине с впечатанными в нее следами чьих-то подбитых гвоздями
башмаков. Они разгорячились, раскраснелись. Облепленные глиной туфли стали
неподъемно тяжелыми. Наконец отыскалась прерванная дорожка. Она была
усыпана камнями, нанесенными течением реки, но все-таки идти стало легче.
Ветками путники счистили глину с подошв. Сердце у Пола колотилось часто и
сильно.
стоящих у края воды. Сердце у него екнуло. Те двое удили. Пол поднял руку,
остерегая Клару. Она замешкалась, застегнула жакет. И они пошли рядом.
безмятежное уединение. У них был разложен костер, но он уже угасал. Все
молчали. Рыбаки опять отвернулись к реке, застыли, точно статуи, над
мерцающей водой. Клара шла пунцовая, опустив голову; Пол посмеивался про
себя. Но вот они уже скрылись за ивняком.
у самой воды. Внезапно она исчезла. Красный глинистый берег перед ними
отвесно обрывался в воду. Пол стоял, сжав зубы, и про себя чертыхался.
обтекала два островка, поросших ивняком. Но до них не добраться. Утес,
Василенко Иван
Орловский Гай Юлий
Сертаков Виталий
Якубенко Николай
Шилова Юлия
Никитин Юрий