наоборот, приходилось изнывать от жары в северных землях! Михайло говорит, что
следующая зима будет ещё более студёной, чем прошлая. Это же надо! Представить
невозможно.
испытавшей ужас татарского разграбления и всё ещё не полностью оправившейся
после нашествия. И хоть прошло уже два года со времени тех трагических событий,
на пути отряда то и дело попадались опустевшие сёла и просто грандиозные
пепелища. Говорят, и сожжённый ордынцами Суздаль ещё не отстроен, как следует.
Теперь там новый князь, Святослав Всеволодович, который всеми силами старается
придать городу достойный вид...
На Руси было два города с таким названием, и оба - столицы княжеств, но если
более древний из них, расположенный к западу от Киева, называли Володимиром,
как звучало соответствующее имя в речи полянских русичей, то северный - чаще
по-книжному, Владимир, а то и Владимир-Суздальский, чтобы избежать путаницы.
Карсидар уже обратил внимание, что на севере люди разговаривают не так, как в
Киевской земле, их язык всё больше похож на церковный. Небось, думал он,
священники здесь в особом почёте, раз весь местный люд старается говорить так
же, как и они...
Карсидар, зорко поглядывая в сторону высоких густых кустов, скрывавших берег
Клязьмы.
головой. - Удивляюсь я тебе. Который месяц ты у нас живёшь, а до сих пор самых
простых вещей запомнить не можешь! Пойми ты, Ярослав Всеволодович - великий
князь, а Святослав, хоть и брат его, - удельный. Он же войска выставить не
может без разрешения брата, так чего к нему вперёд Ярослава ехать, время зря
терять?! И, вдобавок, это крюк какой, сколько вёрст на север... Эх!
Народец здесь пуганый. Не выстояли они супротив татар окаянных, свои дома не
уберегли от напасти. Смогут ли помочь нам? И станут ли...
чего-то не договаривает, а когда попробовал покопаться в его мыслях, Михайло,
как всегда, почувствовал это и, резко обернувшись, сказал:
поговори, втолкуй ему, что нечего татар бояться, их нужно бить. Что-что, а
убеждать ты умеешь! - и сотник громко хохотнул.
славного рода Гордяты. Его Данила Романович отрядил посланником к князю
Ярославу, правда, возглавлял он посольство лишь чисто формально, чтобы придать
ему больший вес и значительность. В характере этого старика не сохранилось ни
единой чёрточки, которая хоть как-то отвечала бы имени его знаменитого предка.
Микула дрожал при одной лишь мысли о возможном нападении татар, поэтому
держался в самом центре отряда и постоянно твердил, что вокруг неспокойно,
всюду ему чудилась смертельная опасность.
случившийся между Карсидаром и Данилой Романовичем в разгар зимы и имевший
весьма неожиданные и далеко идущие последствия.
в Орфетане игру - шахматы (и где только он ухитрялся выведывать разные
интересные вещи?!). Как оказалось, князь был превосходным игроком. У него
имелся красивый игровой набор из смальты, и Читрадрива, улучив подходящий
момент, попросил Данилу Романовича дать ему пару уроков игры.
Карсидар, наблюдавший за ними.
чтобы уже на следующем окончательно побить Читрадриву.
Держава, рассеченная на уделы. А всё ваше умение заключается в том, чтобы
перепрыгивать с клетки на клетку, сшибая с насиженных мест неугодных и
протаскивая своих. Вы так же легко меняете уделы, как фигурки меняют клетки.
Ты, Данила Романович, тоже скакнул из Галича в Киев, оставив на родине брата
Василька и выгнав отсюда Ростислава Мстиславовича. А Михайло Всеволодович, тот
вовсе Киев бросил и отправился искать счастья в Угорщину - как бы вообще на
другую доску перенёсся".
игрушечную лошадку. Очевидно, его очень заинтересовало столь неожиданное
сравнение.
ты сидишь на киевском столе, толку от этого никакого. Ведь над всем полем ты не
властен! Есть уделы, которые от тебя зависят сильнее и которые - слабее, а есть
такие, которые тебе вообще не подчиняются. И вот этого я понять не в силах! У
нас в Орфетане король - это король. Он в королевстве главный, и если что велел,
все обязаны то исполнить. А у вас что? Хочу - подчиняюсь, не хочу - нет. Ты вот
пошлёшь меня прежде всего в Пинск, едва морозы на убыль пойдут. А уверен ли,
что Ростислав Володимирович даст тебе подмогу против татар?"
другую. А вы и отбиться толком не можете, потому что каждый стережёт свою
клетку, но никто не смотрит за всем полем".
погружённый в невесёлые мысли, удалился. Читрадрива вечером мягко пожурил
Карсидара и попросил его не приставать во время игры со всякими глупыми
разговорами. А княжеские приближённые с завистью косились на "тайного колдуна"
Давида, который запросто мог бросить в лицо Даниле Романовичу обвинение в
фактическом бессилии. Вне всякого сомнения, любого "простого смертного" князь
за такие штучки согнул бы в бараний рог, а ему всё сошло с рук.
Михайло, время от времени позволявший себе фамильярно называть Карсидара его
"поганским" именем. - Однажды доиграешься, дурья башка. Прикажет тебя Данила
Романович в поруб уволочь, так ты, нечестивая душа, сразу же молниями кидаться
начнёшь. Я тебя знаю!"
неожиданно завершил его таким пассажем: "...государь всея Руси Данила
Романович". Писец-монах даже растерялся от неожиданности, но всё же решился
поправить:
городом наших земель, великий князь Киевский должен править всей Русью".
разобьём. Объединяться надлежит вокруг киевского стола, на котором сидели
Володимир Великий, Ярослав Мудрый и Володимир Мономах, вокруг признанной всеми
матери городов русских. Я нынче здесь княжу, я остальным государь! В том числе
и Ростиславу Володимировичу. Пусть забывает старые обиды, когда у порога его
дома беда поселилась. Не посмеет он меня теперь ослушаться и воев даст. А уж
мне и думать, как разгромить татар поганых. Значит, так тому и быть! Пиши".
одобрительный ропот собравшихся в гриднице бояр и прочего люда Данила Романович
сделался "государем". Надо сказать, это сработало! Хотя Ростислав Володимирович
до сих пор гневался на Данилу, что тот, будучи ещё в Галиче, захватил в плен
его сыновей, но обещал по первому требованию выставить десять тысяч человек
пехоты и две тысячи всадников. Вслед за ним князья Туровский и Дубровицкий
согласились отрядить столько воинов, сколько смогут собрать.
сыновей, которые изо всех сил старались выставить "поганца-колдуна" в
невыгодном свете, особенно перед своей сестрой. И хоть Милка не думала
поддаваться влиянию братьев, всё же теперь было легче, потому что отец встал на
её сторону. То есть, на их сторону...
девушке. Сейчас о другом надо думать. Отчасти Микула прав, в северных землях
что-то неспокойно. Тут смотри в оба! Ведь на самом деле не боярин в их
посольстве главный и не Михайло, а он, Карсидар. И раз уж подал в тот памятный
зимний вечер идею единовластия, то и сам должен следовать принципу: главному
все подчиняются - но главный за всех и в ответе! Почётно, выгодно - но и
сложно, хлопотно. А подумать о Милке можно и на досуге.
стольном граде своём Владимире, давно бы уже передохнули. Так нет же, понесла
его нелёгкая в загородный замок! Хотя почему "нелёгкая"? Там в жару как раз
приятно отвлечься от забот-хлопот.
лишь бы о чём-то заговорить, поскольку ехать молча при такой жаре было
невыносимо.
Всеволодовича, - объяснил Михайло и как-то нехорошо ухмыльнулся.
понизив голос, чтобы другие не слышали их разговора и не обиделись на фразу "у
вас, русичей", которая в устах православного христианина Давида, одного из
приближённых государя Данилы Романовича, звучала, по меньшей мере, странно.
вновь ухмыльнулся. - Вестимо, недаром он икону Богородицы из Вышгорода умыкнул.
- И в сердцах добавил: - Тать церковный!..