видеть эти военные вертолеты зеленого цвета, с виду невзрачные, но
страшные в своем могуществе. Сколько ему приходилось самому летать на
них и даже иногда сидеть за штурвалом. Но затем он понял, что только
человек, способный полагаться на самого себя, а не на технику, достоин
уважения, только тот, кто голыми руками способен победить врага, сможет
выжить в этом мире. И он предпочитал, выполняя задание, не винтовки с
оптическим прицелом, когда находишься на огромном расстоянии от жертвы и
практически ничем не рискуешь; он предпочитал держать в руках револьвер,
нож. И поэтому знал, как выглядит смерть и не боялся ее - не только
чужой, но и собственной.
полоске, отделяющей море от горизонта. Маленькой черной точкой двигался
по ней корабль, и даже Глеб, обладавший чрезвычайно острым зрением, не
мог разглядеть его силуэта.
Все это покоилось до поры до времени в недрах холодильника, ожидало
своей очереди на кухне. Застолье предвиделось грандиозное. Столы стояли
буквой П, ветер колыхал белоснежные скатерти. В вазах высились целые
охапки цветов, подобранных по-провинциальному безвкусно.
потянулся и, раскрыв створки, задернул шторы. Номер его погрузился в
полумрак, и лишь только сквозь узкие щели пробивался луч солнца, и в нем
плясали золотые веселые пылинки.
на тахте. - Точно так же, как и люди, они возникают передо мной в ярком
луче света и затем исчезают. Нет, они продолжают существовать, но я уже
не замечаю их. Я теряю к ним интерес. Ведь я уже почти забыл о Ладе, и
тут она случайно оказалась в этом ярком, пронзительно-золотом луче света
и заставила меня вспомнить прошлое, позабыть настоящее".
танцующих в воздухе. В своей жизни Глеб научился больше доверять
чувствам, нежели разуму. Вот и сейчас в его блокноте был нарисован
какой-то абсолютно безумный план. Но Глеб еще не успел его осмыслить.
Чутье подсказывало ему, что сегодня ночью вряд ли удастся заснуть. И он,
словно ночной хищник, прилег отдохнуть днем. Обычно Глеб засыпал быстро,
точно организм повиновался приказу.
вновь вернется страшный и в то же время приятный сон, сладостно
щекочущий нервы, то ли предчувствовал опасность.
неназойливый стук в дверь - короткий, всего три удара.
набросил рубашку и, крикнув "сейчас", двинулся к двери.
принадлежал сторожу, единственному человеку, с которым Сиверов успел
познакомиться в "Самшитовой роще" по-настоящему.
хоть говоривший и пытался скрыть ее за безразличием тона.
если открыть дверь и сесть на тахту, потом несложно будет выхватить его.
Сиверов, словно бы предвидя ситуацию, приготовился к ней, повесив куртку
на стул, а не в платяной шкаф.
непоправимого. Можно открывать.
на пять моложе его, в темно-зеленом костюме, при галстуке и в идеально
чистой, скорее всего, только что вынутой из упаковки рубашке. Да, это
был тот самый, который первым сошел на пирс с катамарана. Его прическа,
словно переводная картинка, перекочевала в действительность со страниц
фирменного французского журнала. За ним стояли еще двое. Вот их-то никак
нельзя было отнести к разряду приятных посетителей. Кожаные куртки,
тренировочные брюки, бритые затылки, ничего не говорящие взгляды.
и его безжалостные охранники. Всю грязную работу сваливают на них,
словно отдать приказ убить человека - это не грязная работа".
присаживаясь на тахту. Одно движение - и пистолет оказался бы в его
руках.
никто не мог его занять.
трюмо.
в присутствии короля.
сквозняки, то прикрой дверь.
посетители. В общих чертах он уже имел представление, о чем пойдет
разговор, но не хотел сам предвосхищать события.
позаимствованной из какого-то заграничного журнала, и, поправив лацканы
пиджака, начал:
"Комплекс-банка".
брови.
карточку, тисненную золотом и зеленым металлом.
стул, ответил Сиверов. А затем, якобы только сейчас поняв, что не
представился сам, назвал вымышленное имя:
Несколько раз фамилия Гуковского попадалась ему в информации о
банковской деятельности.
Глеб без подготовки не взялся бы.
рассмеялся Валентин, но тут же снова напустил на себя серьезный вид.
для него пока еще игра, которая не утратила прелести новизны. А если
брать во внимание, что банки, связанные с криминальным миром, теряют
своих директоров, когда те еще в расцвете сил, то вряд ли он имел время
привыкнуть к этой роли.
тема.
поразвлечься. А у нас, уж что говорить, существует такая традиция - в
пансионате никого, кроме меня и моих друзей, быть не должно.
выводы, но Глеб прикинулся непонятливым.
в ваши планы... - Валентин говорил вычурно, словно находился на
официальном приеме.
классом выше, но нарушать традицию мне не хотелось бы.
ни один мускул.
больше не увидеть. В любое другое время, в любом другом месте, по делам
- пожалуйста. Но не сейчас.
не сомневаться - он, именно он является хозяином положения. - Я приехал
сюда первым и поэтому не собираюсь никуда отсюда переезжать. Ведь когда
вы заходите в троллейбус, то не требуете от сверстника уступать вам
место?
Гуковский.
номер?
себя, надеясь решить конфликт по-хорошему.
Афанасьев Роман
Шилова Юлия
Роллинс Джеймс
Володихин Дмитрий
Роллинс Джеймс
Громыко Ольга