Чтение 76–й страницы книги ~Опасайтесь бешенного пса~

перегородив путь, выехала другая. Все поняв, Валентин остановился.

Им не дали сказать ни слова в оправдание. Знакомый в лицо охранник
приблизился вплотную и молча, но резко двинул локтем. В то же мгновение
Валентин ощутил жуткий, пронизывающий удар в печень, от которого его
перекорежило. Последнее, что мелькнуло в голове, - мысль о Любе, чтобы ее не
били. Корчащегося от боли Валентина засунули в "джип", в другую машину
затолкали извивающуюся Любу. Видимо, ее все же бить не решились, потому что
он услышал ее крик: "Подонки! Подонки! Он знаменитый хирург!"

Кто-то из охранников сел за руль "ягуара". Валентин уже знал, что русские
старались не раздражать местных жителей там, где оказывались. И "ягуар" они
явно решили доставить на место. Это его успокоило: похоже, по крайней мере,
сразу их убивать не станут. Иначе зачем отмечаться у долговязого мулата?

***

Николай, он же Хосе Уэрта де Линарес, заготовил паспорта и частный
самолет для спасения Валентина с Любой. Всякий раз, когда его тянуло на
благотворительность, он ругал себя, но отказать в помощи не мог. Тем более,
кроме него никто их спасти не сможет.

У каждого киллера такого уровня на связи работает несколько аналитиков,
им доступны практически любые секреты мира. Поэтому о том, зачем понадобился
хирург Барханов некоей структуре, проводящей своего человека в губернаторы
крупнейшего после Москвы города, Николай представление получил.

А уж узнать о том, как вездесущий Иван Иванович вырос из мелкого
партийного клерка в серые кардиналы этой структуры, большого труда не
представляло. Может быть, эти знания и подвигли мексиканского гражданина
Хосе Уэрта де Линареса искать новых приключений на пляжах Тихого океана.

План у него был простой. Он ликвидирует охрану и вызовет легкий самолет,
который сядет на несколько минут прямо на шоссе. Они вместе перелетают
американскую границу. Дальше по новым документам врач с девушкой порознь
улетают на Аляску и перебираются на Чукотку. И некоторое время отсиживаются
там, пока Хосе Уэрта де Линарес не ликвидирует серого кардинала.

Первый раз Николай-Хосе Уэрта де Линарес оставил машину недалеко от дома
Карлоса в момент, когда парням из охраны взбрело в голову выкупаться в
океане. Парней было двое - один, судя по всему, болтливый, другой, наоборот,
молчун.

- Ей-бо, дома же засмеют: сидел неделю на Тихом океане, а не поплавал, -
повторял болтливый.

Судя по всему, эти разговоры происходили у них каждый день и всегда
кончались одним и тем же - купаньем. Но всякий раз молчун сначала
сопротивлялся.

- Дела! - вдруг оживился болтливый, глядя на людей, катающихся вдалеке
под парусом на волнах. - В инструкции упущение. Смотри, если к объектам с
моря на катере кто подойдет, что делать будешь? Вдогон поплывешь или как?

- Я их всех из калаша положу, - коротко ответил молчун, - чего думать!

- Не-е, я б сначала с этой, с Любонькой потрахался. А потом можно из
калаша. А ты?

- Да иди ты! - отмахнулся молчун.

Погода была жаркая. "Тойота", хоть и стояла в тени, но высидеть в ней
весь день разве что утопленник бы смог. А нормальному человеку это не под
силу. Кондиционер они уже поломали.

Они с завистью смотрели на плавающих Валентина с Любой. День был
выходной, а плановых операций по воскресеньям в клинике Карлоса не делали.

- Объекты вон плавают, а мы что, жертвы Чернобыля? Пошли в океан, -
продолжал уговаривать болтун молчуна. - В инструкции что сказано - не
упускать объект из поля видимости. Пойдем, чтоб не упускать, - более
решительно сказал он.

Наконец, ему и в этот раз удалось уговорить напарника. Машины здесь
закрывать было не принято. Даже ключи они оставили в замке зажигания и пошли
вниз.

- Уж если не потрахаться, так хоть понюхать, как баба пахнет! Неделю на
просушке, - продолжал болтать все тот же разговорчивый стражник, мечтательно
разглядывая издалека гибкое тело Любы. - Ты баб каких любишь? Я люблю, чтоб
когда бабу берешь, у нее мясо трещало! Слышь, ты много их отымел?

- Ладно, ты не очень-то! - осадил его молчаливый коллега, внимательно
озирая окрестности, чтобы убедиться, что ничего подозрительного поблизости
нет.

Так они и спустились.

Пожалуй, ситуация сама подсказывала решение. Под картер стоило поставить
магнитную мину, которая должна была взорваться в момент запуска двигателя.
Это - на случай, если одному стражнику удастся добежать до машины. Но еще
лучше утопить их обоих в океане, окутать тонкой капроновой нитью тела,
привязать на дне к скалам, чтоб и следов не осталось.

Когда-то после изматывающих тренировок на выживание в пустыне, в группе у
Николая начались еще более изнурительные занятия по подводному плаванию. Под
конец многим стало казаться, что они, оттолкнувшись от французского берега,
способны вынырнуть на берегу английском, - столько им приходилось проплывать
на тех занятиях. Это было совсем в другой жизни, когда он, как и остальные
его друзья, являли собой зеленых салаг.

Эту операцию Николай наметил на следующий день. Оставалось лишь уточнить
детали. Однако все смешала неожиданность: утром, едва отъехали мексиканские
хозяева, спасаемые самостоятельно ударились в бега. Сделали они это
неквалифицированно, а потому и были схвачены у аэропорта.

***

- Оклемался, мудила? - спросил Валентина стражник, который бил его в
печень. Он вел машину назад и спросил без злобы, а потом стал выговаривать:

- Мы с тобой, как с человеком, а ты - как пацан глупый. Чего добился-то?
У нас прям другого дела нет, как тебя мочить.

- Так чего, на море кончать их будем? - спросил другой стражник, сидевший
тоже впереди.

- Не, надо инструкцию получить.

Они выехали к океану и остановились около небольшой косы, у ржавых
рыболовных судов, выброшенных наполовину на берег.

- Во, это теперь твой дом, - сказал старший стражник и прикрикнул:

- Вылезай, падла! Сим пойдешь или тебя за ручку отвести? - И он указал на
три хлипкие доски, перекинутые с берега на грязную палубу.

- Сам, - отозвался Валентин, с трудом передвигая ноги и оглядываясь в
поисках второй машины.

Резкая боль теперь растеклась по телу. Желудок был полон желчи, отчего
казалось, что жгучая отвратительная горечь вот-вот разорвет пищевод.

- Не хотел жить во дворце, будешь тут, - сказал старший стражник. -
Вонища там!

По металлическим ступеням он спустил Валентина вниз судна, откуда бил в
нос запах разлагающихся то ли птиц, то ли животных, а может быть, и людей.

- Ладно, от вони еще никто не сдыхал.

Его втолкнули в рубку с задраенным наглухо иллюминатором, где, судя по
всему, раньше работал радист. Потом старший стражник проявил заботу: не
закрывая дверь, сходил к машине и вернулся с двухлитровой бутылкой воды.

- Чтоб ты сразу не окочурился, пока инструкцию не получим, - заботливо
сообщил он - И не дури, понял? Не то также пахнуть станешь.

- Где моя жена? - выговорил Валентин.

- Ну ты даешь! - рассмеялся стражник. - Жену захотел. Обойдешься пока.

- Я спрашиваю, где она?

- Где надо, там и будет Мне что. прикажут, вместе с тобой сделаем
утопленницей. А нет - так назад отвезем.

Он захлопнул дверь, в камере сразу стало абсолютно темно, Валентин лишь
услышал, как стражник протопал наверх.

***

Судно жило своей жизнью: скрипело, шуршало, тихо постукивало. Валентин
осторожно нащупал место, где можно было сесть, закрыл глаза и впал в
полузабытье.

Он не знал, сколько прошло времени, пока не раздались новые шаги.

"За мной", - подумал он и поднялся. Но звуки скоро затихли. Потом
возобновились вновь. Кто-то явно спускался вниз. Мгновение Валентин
колебался: подавать голос или нет. Потом решил, что хуже, чем теперь, ему
уже не будет и громко позвал в темноту:

- Эй!

- Я те крикну! - пообещал кто-то.

Но сразу его перебил голос Любы:

- Подонки! Что вы с ним сделали?!

- Люба, я тут!

- Заткнитесь оба! - скомандовал кто-то. - А ты - и этот кто-то пнул ногой
дверь, - еще вякнешь, на свет выволоку и так отметелю!

По удалявшимся шагам Валентин понял, что Любу уводят на другой конец
судна. И все же ему стало легче. По крайней мере он знал, что она где-то
рядом.

Когда шаги стали приближаться вновь, он замолотил в дверь и крикнул:

- Вы, там! Я хочу говорить с вашим боссом! С Иваном Ивановичем!

- Поговоришь, скоро поговоришь, - пообещал проходящий мимо. - И с боссом
и с Богом, со всеми поговоришь...

Капсула с цианистым калием, словно в старинных шпионских фильмах, была
при нем. Даже две. Люба их вшила в воротники всех его рубашек. Но пока еще
оставалась надежда, что они не понадобятся.

Глава 69. Последние полеты