газет.
аффидевит?
неладно.
вошли.
***
шляпой. На нем были потрепанные брюки и стоптанные туфли. Он сидел в
старомодном кресле на колесах перед зданием ?Пост? и держал плакатик,
оповещавший, что он ?Голодный и бездомный?. Голова его покачивалась от
плеча к плечу, как будто ему от голода свело шею. На коленях у него
лежал бумажный пакет с несколькими долларовыми бумажками и мелочью, но
это были его собственные деньги. Может быть, он бы лучше играл свою
роль, если бы был слепым.
этих лягушачьих защитных очках. Он пристально следил за каждым движением
на улице.
неположенном месте. Оттуда выскочили мужчина и женщина и побежали по
направлению к нему. У него под рваным пледом лежал револьвер, но они
двигались слишком быстро. И на тротуаре было много людей. Так они
проскочили в здание ?Пост?.
Глава 41
когда выглянула секретарша. Он увидел их, пробиравшихся в проходе между
столами. Грей шел, держа ее за руку. Она была очень привлекательна, но
это Кин оценит потом. Оба тяжело дышали.
новостей.
воспользоваться комнатой для заседаний.
обставленную комнату с длинным столом посредине. Там было полно мужчин,
которые разговаривали, но сразу замолчали, как только она вошла.
Фельдман запер дверь. Затем он протянул ей руку.
стоявших вокруг стола.
ведущего редактора по иностранным делам, Эллиот Кохен, заместитель
главного редактора по национальным вопросам, и Винсен Литски - наш
адвокат.
были лет пятидесяти, все без пиджаков, и все выглядели очень
озабоченными. Она чувствовала общее напряжение.
конце комнаты на переносном стенде. Грей вставил пленку.
посмотреть.
сидящий за кухонным столом. Он держал переключатель, с помощью которого,
очевидно, управлял кинокамерой.
мертв?, - первая фраза была ужасна. Мужчины пододвинулись ближе.
врачу. Я должен был пойти на работу, но позвонил и сказался больным. Моя
жена ничего не знает. Я никому ничего не говорил. И если вы смотрите
это, то значит, вы уже видели это (берет в руку аффидевит). Это
письменное показание, подписанное мной, и я собираюсь оставить его
вместе с видеопленкой, по всей вероятности, в депозитном ящике в
даунтауне. Я прочту свои показания и дам пояснения?.
буквально прилипли к экрану.
страниц письма к камере, туда и обратно, туда и обратно.
слово ?пеликан?, она закрывала глаза и медленно качала головой. Вот к
чему все свелось! Какой кошмарный сон! Но она старалась слушать.
записи в своей тетрадке. Он казался спокойным, без тени напряжения.
Симпатичный парень, выглядевший моложе своих двадцати девяти. Поскольку
он был дома, то был без галстука, просто в накрахмаленной белой рубашке.
Он сказал, что ?Уайт и Блазевич? не идеальное место службы, но
большинство из четырехсот юристов гордились им и, вероятно, ничего не
знали о Маттисе. Фактически, он сомневался, как много людей, кроме
Вейкфилда, Вельмано и Эйнштейна, были вовлечены в этот заговор. Там был
партнер по имени Джеральд Швабе, достаточно зловещий, чтобы быть
вовлеченным в эту организацию, но у Моргана не было доказательств.
(Дарби хорошо помнила его.) Была еще экс-секретарь, которая неожиданно
уволилась через несколько дней после убийства судей. Ее звали Мириам Ла
Рю, она восемнадцать лет проработала в отделе нефти и газа. Она-то могла
что-нибудь знать. Живет в Фоялс-Черч. Другая секретарша, которую он не
назовет, сказала ему, что случайно услышала разговор между Вейкфилдом и
Вельмано, когда они говорили о том, можно ли доверять ему, Моргану. Она
слышала лишь отрывки беседы. Они стали иначе относиться к нему после
того, как на его столе была найдена та записка. Особенно Швабе и
Вейкфилд. Казалось, им хотелось прижать его к стене и угрозами вырвать у
него признание, кому он говорил об этой записке, но они не могли этого
сделать, так как не были уверены, что он ее видел. К тому же они
боялись, что вокруг этого поднимется шумиха. Но он видел записку, и они
тоже были почти уверены в этом. И раз уж они сговорились убить
Розенберга и Дженсена, то он-то, черт возьми, был просто их сотрудником,
которого можно было тотчас заменить.
и все слегка задвигались на своих местах.
раз, во время ленча, он заметил человека, наблюдавшего за ним. Морган
еще немного поговорил о семье, а затем стал говорить бессвязно. Было
очевидно, что больше ему особенно нечего сказать.
передал Кротхэммеру, а тот - следующему.
полагаю, это не имеет значения. Надеюсь, вы используете это, чтобы
схватить Маттиса и его грязных юристов. Но если мою запись смотрят
сейчас эти паршивые сволочи, то катитесь вы все к дьяволу!"
собравшихся.
изумлением. - Год назад я играл с Вейкфилдом в теннис.
клерком в фирме ?Уайт и Блазевич? прошлым летом. Он опознал Моргана по
фотографии.
новость.
мне ключ сегодня в пять утра. Я не допустил никакой ошибки. Дело о
пеликанах полностью подтверждено беспристрастным источником.
заголовок, какого еще не видывали после статьи ?Никсон уходит в