Белым домом. - Если вы тот, кто здесь думает, зачем я тут.
президентского аппарата. - Непродуктивно?
заднице и притворяться, что вы не существуете. Ведь так?
сильно информативных пресс-конференций, идет речь обо мне, что сейчас
неизбежно, а он не сможет точно припомнить, играю я за "Джетс" или за
"Джайантс". Так, что ли?
века, и не забывайте этого. Мое дело - поддерживать статус-кво.
человек, и видел, как люди умирали за наши свободы, за наш способ жизни.
Говорю вам, это святое дело! И нынешний президент возвращает ценности, за
которые мы так дорого заплатили. Одной лишь своей силой воли, своим
интеллектом, если угодно, он ведет нашу страну в правильном направлении! Он
- самый лучший!
худший император.
знакомо. Какой-то сукин сын допустил утечку той оманской истории. Вы хотите,
чтобы о ней как можно скорее забыли.
председателю Объединенного комитета начальников штабов...
отделаться от человека, который приходил к нему.
Он руководил операцией, но допускал, чтобы такое произошло.
тот же, ответьте, почему я хочу, чтобы об этом как можно скорее забыли?
друзей. Вот что вы сказали Свонну, а он доложил своему начальству. Хотите
это изменить?
самый.
поблагодарит вас от лица всей страны. Никаких вопросов, только несколько
снимков, сделанных ограниченным кругом фотографов, а потом вы исчезнете. -
Деннисон указал рукой на дверь, и они оба направились к выходу. - Знаете
что, конгрессмен? - сказал глава президентского аппарата, взявшись за ручку
двери. - Такое ваше разоблачение разрушило одну из лучших закулисных
кампаний, которую только может пожелать любая администрация, - я имею в
виду, в смысле связей с общественностью.
национальной безопасности, тем скорее люди полагали, что президент
урегулировал оманское дело полностью самостоятельно.
как бы отдавая дань таланту, который не обязан одобрять.
гениален. - Деннисон открыл дверь. Эван не двинулся с места.
женщин. А двести оставшихся в живых всю дальнейшую жизнь будут мучить
кошмары.
на глазах! Считает, что они настоящие американские герои, такие же храбрые,
как те, кто сражались в Вердене, Омаха-Бич, Панмыньчжоне и Дананге.
Президент действительно так сказал, конгрессмен, всерьез.
Кендрик. - Если кто-то и нес ответственность за спасение двухсот тридцати
шести заложников, то, вне всякого сомнения, это был он.
Встреча длилась приблизительно пять, может быть, шесть секунд; это было во
время приема в Белом доме для вновь избранных конгрессменов от партии
президента. Бели верить Энн Малкей О'Рейли, присутствие на этом мероприятии
было обязательным, она буквально угрожала взорвать офис, если Эван откажется
туда пойти. Он часто говорил Энни: ему не то чтобы не нравится президент, а
просто он не согласен со многими вещами, которые поддерживает Лэнгфорд
Дженнингс, возможно даже с большинством из них. На вопрос миссис О'Рейли,
почему же он все-таки баллотировался по списку кандидатов от партии
президента, отвечал, что у его противника не было никаких шансов.
рукопожатием с Лэнгфордом Дженнингсом, преобладающее его впечатление от
президента было скорее отвлеченным, чем непосредственным, и все же не совсем
лежало в области абстракции. Сама его должность ошеломляет. Если задуматься,
один тот факт, что человеческому существу доверена такая устрашающая,
глобальная власть, вызывает головокружение. Неточное указание по причине
какой-нибудь ужасной ошибки в расчетах - может быть взорвана планета. И все
же... все же... Невзирая на то, как Кендрик лично оценивал самого президента
- не такой уж блестящий интеллект, склонность к сверхупрощению, терпимость к
рьяным дуракам вроде Герба Деннисона, - он все же должен был признать:
Лэнгфорд Дженнингс обладал поразительным имиджем. Это был образ вождя, по
которому рядовые граждане республики отчаянно тосковали. Эван пытался
мысленно проникнуть за тонкую, словно паутина, вуаль, которая укрывала
президента от более пристального взгляда, и в конце концов пришел к
заключению, что все дело во влиянии этого человека. То же самое можно было
сказать о Нероне, Калигуле, обо всех безумцах, авторитарных папах и
императорах, о самых отъявленных злодеях двадцатого века - Муссолини,
Сталине, Гитлере. Однако Дженнингс не излучал зла, свойственного тем,
другим. Наоборот, от него исходила здоровая и глубокая надежность. Кроме
того, президент обладал счастливой наружностью - внушительной и
привлекательной, а еще больше - внутренней убежденностью в правильности
своих помыслов. Это был самый обаятельный, располагающий к себе людей
человек, каких Кендрик когда-либо встречал.
мистер конгрессмен?
рукопожатия он крепко сжал левой рукой левую руку Кендрика повыше локтя:
сделали, и, должен вам сказать, горжусь...
убили.
вернулся к своему креслу, Герберт Деннисон остался стоять. - То, что вы
совершили, Эван, попадет в учебники, по которым будут учиться многие
поколения американской молодежи. Вы взяли хлыст в свои руки и заставили эту
чертову штуку щелкать.
жизнью, чтобы помочь мне. И некоторые из них действительно погибли. Если бы
не они, я был бы мертв. Это по меньшей мере и дюжина оманцев, начиная с
молодого султана, и подразделение израильских коммандос, которые нашли меня,
когда мне оставалось жить буквально несколько часов. Ведь моя казнь была уже
назначена...
сочувственно кивая и хмуря брови. - Слышал также, что наши друзья в Израиле
настаивают, чтобы не было ни намека на их участие в том деле, а наше
разведывательное сообщество здесь, в Вашингтоне, не хочет подставлять свои
кадры в районе Персидского залива.
самоуничижающая ухмылка, которая очаровала американцев. - Не уверен, что
могу отличить один от другого, но потренируюсь сегодня вечером. Как
изобразили бы это мои штатные карикатуристы, жена не даст мне молока с
печеньем, пока я не выучу все как следует.
ним.
средней школы.
промахи. Сейчас главный вопрос - что нам делать с вами, учитывая при этом
ограничения, наложенные на нас ради сохранения жизни агентов и субагентов,
которые работают на нашу страну в одном из взрывоопасных регионов земного
шара?
Сертаков Виталий
Посняков Андрей
Грабб Джеф
Семенова Мария
Русанов Владислав
Роллинс Джеймс