еще, - Пентатеон наверняка выжмет из этого все, что возможно, так что
усилия Службы изменить религию Вейлов оказались напрасными. Скорее всего
самого Освободителя Служба и пережила бы, но, пытаясь остановить Эдварда,
она занесла в Соседство испанку, и теперь их всех ждет смерть от нее.
скотоводческой деревушки у въезда в Сутпасс. Дождь прекратился, оставив за
собой пронизывающий до костей ветер. Освещенный лучами зимнего солнца,
перед ним возвышался Рэндорволл. Он старался не думать о предстоящем ему
долгом подъеме и еще меньше - о лежавшем за горами вейле, ибо Лаппинленд
трудно было назвать счастливой страной. За Лаппинвейлом лежал Мапвейл, а
дальше он окажется в новых для него землях.
выспаться, но время еще было раннее, и он, немного подумав, отправился
проведать Урбилу Пекаря, Агента Двадцать Девять политического отдела
Службы. Она могла бы просветить его насчет нынешней ситуации в
Лаппинленде. Это была высокая, угловатая вдова средних лет, совершенно
седая. Ее одежду всегда покрывал толстый слой муки. Лавка ее пользовалась
популярностью как у местных, так и у приезжих, и она умела выуживать
ценную информацию из любой невинной болтовни.
Джулиану пришлось пройти через всю дурацкую процедуру паролей в духе
плаща-и-кинжала. Только потом она провела его на кухню, жаркую и полную
аромата пекущегося хлеба, усадила за стол, поставила перед ним блюдо
горячих булок и кувшин сливок.
того, что он уже слышал. Грипп свирепствовал здесь, как и везде в
Рэндорвейле, и умирали - как и везде - в основном молодые. Болезнь
развивалась так же, как и на Земле: человек был здоров в первый день,
прикован к постели на второй и часто мертв на третий. Дети и старики по
большей части выздоравливали, хоть и медленно. Церковь Неделимого если и
обвиняли в болезни, то этому мало кто верил, ибо приверженцы Церкви гибли,
как и все остальные. Многие бежали, некоторых изгоняли. Дома сжигали.
таргианской колонией, управляемой железной рукой военного губернатора, вот
он-то и перекрыл движение по перевалу во избежание распространения
болезни. Путников с юга заворачивали обратно. Типичный пример таргианского
деспотизма, но и он не спасал: все новости передавались в Вейлах только из
уст в уста, так что грипп прибывал одновременно с новостями. В ответ
рэндорианское правительство запретило въезд в страну всем, следующим со
стороны Лаппинвейла. Однако король послал для выполнения этого декрета
слишком мало солдат, а местный гарнизон бездействовал - грипп постарался и
там. Поэтому редкие купцы все-таки проникали в Рэндорвейл.
делать? Неужели нет никакого выхода? Он не знал других проходов в
Лаппинвейл, а если таковые и имелись, таргианцы наверняка заблокировали и
их. Он мог вернуться почти к самому Олимпу и попробовать дорогу на
Наршвейл, но там ему пришлось бы пересекать самые высокие перевалы в
Вейлах. Даже если бы он и смог прорваться в Наршвейл по такой погоде,
дорог из Наршвейла в Лаппинвейл или даже в Мапвейл не было. Проехать по
такой местности можно только на драконе. Для того чтобы попасть в Юргвейл,
ему пришлось бы сделать крюк через Суссвейл и Фионвейл, что заняло бы
слишком много времени, да и вряд ли там пройдешь в такое время года. Он
был обречен ждать здесь, в Турготби, пока таргианский гарнизон не снимет
свой бесполезный карантин.
его, но если Экзетер сможет зайти так далеко, значит, он выжил, несмотря
на все попытки Зэца убить его. И тогда Алиса не будет нуждаться в помощи
Джулиана Смедли. Все это до обидного смахивало на поражение.
Не пройдет и двух дней, как таргианцы поймут, что мечи бессильны против
болезни.
Подозрительность, сквозившая в ее взгляде, остановила его прежде, чем он
успел открыть рот. Золотой серьги в ее ухе не было. Политический отдел
имел своих агентов, независимых от Церкви. Они руководствовались
собственными мотивами, хотя большинству из них приплачивали золотом, чтобы
при необходимости их можно было шантажировать. Некоторые из них даже не
знали, что Служба и Церковь Неделимого связаны между собой. Насколько
Джулиан знал. Пекарь Урбила - убежденная почитательница Эльтианы,
богини-покровительницы Рэндорвейла.
Тидапо Скотовода. Тидапо был шумный толстяк, общительный, уверенный в
себе, всегда готовый оказать гостеприимство заезжему апостолу. Жена его
поддерживала Неделимого, и он терпел ее причуды, да и что ему толку от
такой неприбыльной вещи, как теология. Во время обеда он извинился за
кашляющих детей, но никто в его доме, похоже, и не слышал о захлестнувшей
вейл заразе или по крайней мере не относился к ней серьезно.
и религиозной горячностью его супруги. Дети и единственный батрак
Скотовода к этому времени уже свалились от гриппа. Солнце еще светило -
самое время попытаться одолеть перевал. Джулиан поблагодарил хозяев,
благословил их дом и направил стопы обратно в Турготби.
утверждали, что половина Лаппинвейла уже свалилась от болезни. Наверняка
это было преувеличением, но новость не радовала. Освободитель выступил из
Ниолвейла; в последний раз его видели в Ревущей Пещере на Лоспассе
несколько дней назад.
бешеные деньги за право спать у их костра. Все сильно беспокоились из-за
урона, который болезнь может нанести торговле. Подобно ему, они
направлялись в Юргвейл, так что знали об Освободителе лишь понаслышке, но
сомневались, чтобы из-за него торговля улучшилась.
проблемы с языком, так что ему то и дело приходилось переходить на
джоалийский, который у него изрядно хромал. Даже это не помогало, ибо
таргианские правители не поощряли использование джоалийского, а сам
таргианский представлял собой раздирающий горло скрежет, пробовать который
Джулиан даже и не пытался. Он нашел местных жителей угрюмыми, хотя это и
понятно - таргианцы умели заставлять гнуть на себя спину, а они правили
этой страной уже больше века.
Самый маленький из всех вейлов, Мапвейл славился только своими цветами,
которых сейчас не было видно. Исторически сложилось так, что Мапленд
никогда не интересовал большие державы, поэтому завоевывали его редко.
Армии воюющих сторон только проходили по нему в разные стороны.
Разумеется, они забирали местных юношей в солдаты, а девушек - в бордели,
но к этому все уже привыкли. Для маленькой, отсталой страны это были
вполне естественные сложности.
местные жители казались заметно счастливее лаппианцев. Везде, куда ни
посмотри, улыбающиеся лица. Они радостно приветствовали Джулиана на
диалекте, судя по певучести, близком к ниолийскому. Они искренне пытались
понять его джоалийский и отвечать на нем же. И вряд ли столь радушным
приемом он был обязан своей харизме пришельца; нет, они на самом деле были
очень дружелюбными людьми. Он спрашивал их, что они знают об Освободителе,
но ответов не понимал. Большинство показывали на север и делали пальцами
знак, означающий ходьбу; это позволяло предположить, что крестовый поход
Экзетера еще продолжается.
брел по тропам, извивающимся как змеи меж деревьев, или по полям с кое-где
торчащими голыми кустиками. Корни под ногами заледенели, и он постоянно
опасался вывихнуть себе лодыжку. По обе стороны от него тянулись горные
вершины. Каждый раз, когда он встречал кого-то или видел крестьян за
работой, он спрашивал про Тамберпасс, и каждый раз пальцы указывали на
восток - значит, ему нужно было идти дальше. В воздухе пахло снегом.
Становилось все холоднее.
Экзетер еще был жив, а его крестовый поход продолжается, Джулиан вот-вот
должен был столкнуться с Освободителем, так как был сейчас гораздо ближе к
Шуджуби, чем к Олимпу. Конечно, скорость Освободителя определяется самыми
медленными из его почитателей, но Джулиан и сам потерял два дня из-за
таргианского карантина. Отсутствие признаков того, что пророк
приближается, было очень плохим знаком. Это почти наверняка означало, что
он погиб или от рук Джамбо, или от рук Алисы, кто бы из них двоих ни был
отравленной пешкой.
остановился и оглянулся на темнеющие в сумерках деревья. Он сообразил, что
ноги болят, а в животе урчит от голода. Самое время найти пристанище.
случае там вряд ли откажут в приюте страннику. Если ценой за это будет
поклонение какому-нибудь идолу, он не против повалять комедию. Если здесь
обитает живое божество, оно скорее всего распознает в Джулиане пришельца,
но тогда Джулиан извлечет из этой встречи пользу. Быть богом - одинокое
занятие, так что гостям всегда рады. В то время как туземцы - всего лишь
дичь, пришельцы защищены уставом клуба.
Русанов Владислав
Сертаков Виталий
Флинт Эрик
Володихин Дмитрий
Шилова Юлия
Распопов Дмитрий