вперед мелкими шажками, словно слепец. Руки его были широко расставлены,
ладони-локаторы как бы зондировали пространство и казались сейчас не
корявыми клешнями краба, а неким сверхчувствительным инструментом,
способным уловить ничтожные перепады невидимых глазу полей. Он исследовал
медленно сужавшуюся щель, осторожно проводя над ней то одной ладонью, то
двумя сразу, потом направился к сферической нише, замер, опять поводил
руками в воздухе, не прикасаясь к поверхности камня - или металла?..
пластика?.. стекла?.. Материал стены мог оказаться чем угодно; пожалуй,
для этого слабо флуоресцирующего вещества ни на одном из земных языков не
нашлось бы названия.
прищуренными глазами следил за дядей Колей. Наблюдение поглощало все его
силы; он не думал сейчас, что вершится небывалое, что люди его погибли не
зря, что смутные призраки, много лет таившиеся в туманной мгле, вдруг
стали обретать некие зримые контуры, пусть еще загадочные, но вполне
осязаемые и реальные. Не думал он и о своих снах, о жутком чудище,
нависшем над людскими толпами, о волчьей стае сверкающих веретен-кораблей,
крадущихся к Земле. Действительность оказалась проще и непонятнее:
затерянный в карельских лесах бревенчатый сруб, бугристая стена с зеленым
трепещущим мазком, ниша, сизый туман, колыхавшийся поверх неглубокой
ванны...
Колыхания тумана словно бы замедлились, стали спокойней; чудилось, что
серая мгла как бы проседает под дяди Колиными ладонями, уминается,
делается плотнее, становясь с каждой секундой все более похожей на сжатую
стальную пружину. Внезапно спина "механика" сотряслась; он с резвостью
отскочил назад, и тут же туман вспух шляпкой огромного гриба, фонтаном
метнулся вверх и опал, точно израсходовавший энергию гейзер.
куратору и прохрипел:
зацепило!
втянул носом воздух. Плававшие в нем медовые ароматы были едва заметны,
однако его не соблазняла перспектива надышаться этой дрянью - ни в самой
малой степени! "Может, надеть маску?" - мелькнула мысль. Но тут, ощутив,
как снаружи тянет свежим сквознячком, он отступил к двери, маня за собой
дядю Колю.
опаской разглядывая слабо мерцавшую стену.
показал на зеленую щель, ставшую уже тоньше пальца, - вроде бы окошко, и
ведет оно хрен знает куда... Нам в него, сам видишь, не пролезть, узко
слишком, а растопырить поширше я его не смогу... Кишка, видать, тонка! -
Он сокрушенно покрутил головой и ткнул пальцем в сферическую нишу. - А
это, парень, сосалка! Такая сосалка, что не след к ней и соваться!
Стороной обойди да три раза перекрестись, такие вот дела!
Колин язык. Впрочем, его рекомендации всегда носили характер конкретный и
деловой, не в пример смутным предсказаниям Монаха, Кликуши, Профессора и
остальных "слухачей". Да и немудрено: дядя Коля общался не с демонами и
Вышними Силами, а с механизмами и приборами, земными или нет - то было для
него безразлично. Чем заковыристей фитюлька, тем интересней.
вопрос куратора с полной определенностью:
выведал. Может, выведаю, коли у тебя другая посудина в карманцах
завалялась. Найдется, нет?
взгляд к непонятному вместилищу сизо-серого тумана.
Чтоб мне с места не сойти! Сосалка - она не живая, а эта муть синюшная в
корыте как зубами щелкает, Нилыч! Голодная, бляха-муха!
Снайпера, распорядился: - Ну-ка, парень, притащи кого-нибудь из дорогих
покойничков... Можешь любого взять, только со шрамом на роже оставь,
пригодится для опознания.
грудью и дыркой во лбу - и просунулся в дверь. Сарагоса подхватил труп под
колени. Вдвоем они подтащили мертвеца к стене, к углублению, заполненному
сизым туманом, и подняли на вытянутых руках. Дядя Коля глядел на них
округлившимися глазами.
два... три!
и в самом деле была живой, оголодавшей, как полярный волк. Тело
погрузилось на дно ванны, и тут же в воздухе зазвучала долгая тоскливая
нота - словно некий невидимый музыкант готовился наиграть на флейте
похоронную мелодию. Туман уплотнился, серым саваном спеленал мертвеца,
походившего теперь на мумию в неряшливых обертках из старого папируса,
затем звук смолк, исчез вместе с телом. Ни костей, ни обрывков одежды, ни
пуговиц... Ничего!
щетинистую щеку и пробормотал:
кинуть в корыто, за цепку дернуть и в отход спустить! Ну, мудрецы,
бляха-муха! Слушай, Нилыч, - он повернул к Сарагосе слегка побледневшее
лицо, - давай-ка всех этих хитрожопых в их же дерьмо и перекидаем! Самое
место, а?
дверному проему Снайпера. Зеленая щель, рассекавшая стену, сделалась
тоньше волоса и стала теперь наливаться пронзительным зловещим блеском.
Вдруг края ее бесшумно сомкнулись, и изумрудное сияние исчезло; неяркий
свет, исходивший от стены, тоже погас; ее поверхность сморщилась, потекла
вниз, к полу, обнажая первозданный карельский гранит. Пропала сферическая
вмятина-сосалка, разредился, растаял сизый туман, словно впитанный дном
ванны, и само это углубление тоже смялось, как пластилиновая формочка,
расплылось, рассыпалось в порошок. Теперь напротив двери серела обычная
каменная стена, неровная и трещиноватая, без всяких следов обработки. То,
что покрывало ее пять секунд назад, обратилось в тонкий слой праха,
устилавший пол.
куратор вновь услышал его крик - что-то там про бляху-муху и проклятых
оглоедов, умыкнувших хитрые фитюльки. Он выглянул в дверь и увидел, что
"механик", яростно потрясая кулаком, склонился над кучкой сероватой пыли -
то было все, что осталось от синеватых стерженьков. Итак, если сбросить со
счетов мужичонку, проглоченного сизой мглой, результат равнялся пятнадцати
трупам: дюжина чужих - добыча, трое своих - потери. Больше не осталось
ничего.
подошел к слидеру и щелкнул тумблером на щитке связи. Операция
завершилась, и сейчас, несмотря на гибель трех агентов, он был склонен
оценивать ее положительно И дело тут заключалось не в количестве
утихомиренных навек зверей алчущих, лежавших рядком в траве с выпученными
глазами; главное - то, что он увидел сам, о чем мог рассказать. О
гравитационных метателях, о сизом тумане, поглощающем кости и плоть, о
нише-сосалке, о зеленой щели - об окне, в которое, возможно, кто-то успел
ускользнуть. Не таинственный ли граф Калиостро, господин и повелитель этой
чертовой дюжины боевиков?..
зомби с упругими хлыстами за пазухой бродит по городу? Десяток? Сотня? Во
всяком случае, атарактов, напавших на него две недели назад, среди убитых
не было. Значит, оставались и другие! Где? Сколько?
сообщая о потерях, приказал, чтобы дежурный связался с точкой "Три", с
группой техобслуживания, - на предмет отправки двух крытых фургонов.
Фургоны были большими, и, чтоб перевезти погибших, хватило бы и одного, но
Сарагосе не хотелось валить своих мертвецов на смрадную груду зомби. Или
атарактов? Размышляя над этим, он вслушивался в быстрый говорок Стилета,
повторявшего приказ. Потом дежурный агент словно бы запнулся, кашлянул и
произнес:
компьютер... Я не в курсе, но думаю, что люди ваши рапортуют - из тех, из
наблюдающих. Передают, что несчастье случилось... да еще вот имена...
имена?
еще...
он некоторое время постоял словно бы в отупении, даже не пытаясь оценить
серьезности своих потерь, потом прочистил горло и буркнул:
лечь на дно! Передашь - приказ эс-ноль-первого! Чтобы чужих близко не
подпускали! Особенно типов с этакой оловянностью во взоре.. Понял, нет? -
Куратор со свистом втянул воздух, чуть попахивавший слезогонкой и дымарем.
- И вот что еще, Стилет. Скажи Доктору, пусть вызовет Скифа. Одного, без
клиентки! И срочно!
чье-то бессильно обвисшее тело. "Зря я не взял Скифа с собой, - мелькнуло
Шилова Юлия
Посняков Андрей
Прозоров Александр
Ильин Андрей
Посняков Андрей
Белов Вольф