Чтение 77–й страницы книги ~Подвальная станция~

улыбку, хотелось получить следующую.

Они отправились к трапезе в помещение, которое здесь называли
обеденным залом. Им всем пришлось постоять и подождать, пока освободятся
места: они оказались там самыми молодыми. Большинство - юноши, но среди
них находилось и несколько девушек, всем было уже дольше десяти лет, и у
всех были строгие манеры. Он бы страшно нервничал, если бы Кэтлин не
знала, когда стоять, и когда садиться, и не дергала бы его за рукав,
подсказывая. Однако пища была очень хорошая и столько, сколько хотелось; а
когда подростки, сидящие вокруг, заговаривали, то вели себя вежливо и не
высказывали недовольство их присутствием. Кто твой партнер? - спросил один
у Кэтлин, и она ответила: Флориан АФ, сир. Как будто говорила с Интором.

Приятно познакомиться, сказал тот мальчик. И они заставили его встать
так, чтобы все могли видеть его. Он волновался. Однако юноша встал рядом с
ним и представил его как Флориана АФ, партнера Кэтлин, техника. Он не был
уверен, что это именно так, но что-то в таком духе; и они все некоторое
время на него смотрели, затем было произнесено что-то типа "добро
пожаловать", и он смог сесть. Это не слишком отличалось от прежней
столовой, разве что его никогда не заставляли вставать за столом, потому
что прежний обеденный зал состоял из множества помещений. Зеленые бараки
имели свою собственную кухню, и там давали второе и третье, если хотелось,
и не было такого строго медицинского порядка.

Затем Инструктор сказал, что у них есть два часа на отдых, и что свет
должен быть выключен к 23:00.

Однако Кэтлин решила, что им лучше вернуться в свою квартиру - так
говорили в Зеленых Бараках - и подумать насчет Комнаты, поскольку
Инструктор сказал, что могут сделать это. Они расспрашивали друг друга
относительно Комнат пока почти не настало время гасить свет.

Он беспокоился по поводу раздевания. Он никогда не раздевался при
девочках, только в присутствии врачей или техников, и они всегда
непременно давали ему что-нибудь накинуть на себя, и отворачивались или
выходили, пока он собирался. Кэтлин сказала, что все в порядке, раз они
живут в одной комнате: все так поступают; так что она сняла рубашку и
брюки, и он тоже снял, и она первой пошла принять душ. Она возвратилась в
чистом белье и бросила грязную одежду в ящик с крышкой.

Под ее одеждой он увидел именно то, что ожидал увидеть: сплошные
кости и мускулы, обтянутые кожей, это заставило бы его подумать, будто в
Безопасности плохо кормят, если бы он только что сам не поел. Сложена она
была заметно иначе, тоньше в талии (ребра торчали), и - плоско там, где у
мальчиков что-то было. Он никогда не видел девочек в нижнем белье. Оно
было тонким и скрывало немного, и он старался не смотреть или думать о
том, что она глядит на него. Он не вполне понимал, почему это было плохо,
но было ощущение, что он поступает неправильно. Однако все происходило
так, как полагалось, потому что спать в одежде означало испортить ее.

Так что им следовало относиться вежливо друг к другу и мириться с
ситуацией.

Он быстро принял душ, как посоветовала Кэтлин, потому что ванная
скоро потребуется Старшим, надел чистое белье, подошел и лег на нижнюю
койку, потому что Кэтлин заняла верхнюю. Он проделал это быстро, потому
что она лежала под одеялом, и он в одиночестве щеголял раздетым.

- Последний, - произнесла Кэтлин сверху, - выключает свет. Это уже
мое Правило. Хорошо?

Со своего места он посмотрел на выключатель. Он никогда не бывал там,
где свет сам не выключался в положенное время. Он никогда не спал нигде,
кроме бараков, где в общей спальне находилось около пятидесяти мальчиков.
Он снова выскользнул из-под одеяла, метнулся к выключателю, стукнул по
нему, и помня прямой путь назад, быстро нырнул обратно, причем так резко,
что кровать затряслась.

Он подумал, что Кэтлин он при этом тоже тряхнул.

- Прошу прощения, - сказал он и постарался быть осторожнее, снова
залезая под одеяло. Он отчетливо сознавал, что находится рядом с
незнакомым человеком, которому, наверно, тоже семь, но они отличались друг
от друга, она относилась к Безопасности, а Безопасность была очень сурова.
Ему хотелось сделать что-нибудь неправильное, или вызвать ее раздражение.
Он лежал в темноте в помещении, в котором кроме него находится только один
человек, и чувствовал себя хуже, чем в новой общей спальне, гораздо хуже.
Ему было холодно, при этом не только из-за тонкого одеяла. Все звуки
исчезли, за исключением того, что один из Старших включил душ.

Ему было любопытно, где Кэтлин жила раньше. Она не выглядела
встревоженной. Кто-то рассказал ей обо всем, что должно произойти. Или она
просто способна сделать все. Наличие мальчика-партнера не беспокоило ее.
Она радовалась по поводу того, что он здорово справляется с ловушками. Он
надеялся, что оправдает ее ожидания. Он был бы ужасно смущен, если при
первой же двери они опозорятся.

И он ужасно боялся, что ему придется возиться с ловушками в темноте,
что было самым трудным, ведь ему потребуется фонарик. Кэтлин сказала, что
он сможет прикрыть его полой куртки, которую обычно разрешают надеть,
потому что работая при свете он станет отличной мишенью.

Не поднимай шум, говорила она. Я буду прикрывать твою спину, а ты
только работай; шум поможет Врагу. Мы можем попытаться поймать одного
Врага таким образом, но это зависит от того, сколько у нас будет времени.
И будет ли это задание на скорость или на убийство. Они нам скажут.

А что такое задание на убийство? - спросил он тогда.

Это если наибольшее количество баллов получаешь за взятие Врага.

Это как там, где надо устраивать ловушки, сказал он с облегчением.
Временами мы делаем это своими способами - следует одну ловушку
ликвидировать, а другую оставить для преследующего тебя Врага. Ты
получаешь дополнительные баллы, если он не замечает ее. Иногда тебя
заставляют возвращаться обратно, и ты не знаешь, твоя ли это ловушка или
его, и остановлен ли он. Можно ориентироваться на взрывы, но им тоже
нельзя доверять, потому что он может одну взорвать вхолостую и установить
другую.

Это хитро, сказала она, и ее глаза блестели так, как могли блестеть
только у Кэтлин. Это хорошо.

Он хотел отбросить все мысли, чтобы заснуть: ведь утром предстояло
проходить Комнату, и он знал, что необходимо отдохнуть, но это оказалось
сложно, его мозг переполнялся вопросами требовавшими ответов.

Комната не тревожила его и вполовину того, как проблема дальнейшей
жизни.

Зачем они делают это? - недоумевал он. И думал о револьвере на столе,
и о слишком тихом трапезном зале, и обо всех историях Кэтлин о людях,
стреляющих друг в друга в процессе Игры: они уверены, что я тоже из этой
компании?

Это не Игра, строго возразила Кэтлин, когда он так это назвал. Игра -
это то, что ты делаешь на компьютерах, во время отдыха. А это -
реальность.

Он в самом деле хотел возвратиться в СХ. Он хотел увидеть Коня. Он
хотел утром покормить жеребенка.

Однако требовалось преодолеть Комнату, чтобы позаниматься любимым
делом всего только четыре часа.

Он всерьез пытался отбросить мысли. Он очень старался.

Почему они не дают мне ленту? Почему они не делают так, чтобы я знал,
что делать?

Почему они не делают так, чтобы мне было легче переносить все это?

Не забыл ли Компьютер обо мне?

Каждую ночь Ари представляла, как идет письмо, и рассчитывала, где
оно в данный момент находится, если доставка занимает так много месяцев.
Маман и Олли теперь уже должны быть на Фаргоне. Теперь ей стало гораздо
легче, когда она узнала где они. Она смотрела фотографии Фаргона и могла
представить их там. Дядя Дэнис принес ей рекламный буклет РЕЗЬЮН-СПЕЙС, на
котором присутствовало имя маман. И фотографии того места, где маман будет
работать. Она держала их в ящике своего стола и любила смотреть на них и
представлять, как она сама туда едет. Каждые несколько дней она писала
новое письмо, в котором рассказывала маман, как у нее идут дела. Дядя
Дэнис сказал, что он заведет специальный пакет для ее писем и отправит их
все вместе, потому что это страшно дорого, а маман безразлично, получит
она их по одному или все сразу, в одном конверте. Она хотела адресовать
конверт маман или Олли, но дядя Дэнис сказал, что это запутает почтовых
работников, и что, если она собирается написать Олли, маман передаст ему
письмо: закон гласит, что эйзи не имеют права самостоятельной переписки,
только через своего Инспектора, это глупо по отношению к Олли, так как
ничто не может расстроить его; но таков закон.

Так что адрес должен быть таким:

Доктор Джейн Страссен

Директор

РЕЗЬЮН-СПЕЙС

Станция Фаргон

А обратный адрес такой:

Доктор Дэнис Най

Администратор

Административная Территория Резьюн

Почтовое отделение 3

Станция Сайтиин.

Она хотела поставить на конверте свое имя, но дядя Дэнис сказал, что
ей следует подождать, пока она не станет взрослой, и у нее не появится