Рала, Деммин повернулся и отошел в тень, оставив Магистра наедине с его
трудами.
к углублению для костра, и языки пламени с ревом взметнулись вверх. Рал
простер вперед руки, сжимая пальцы, и железная чаша поднялась с
постамента, медленно поплыла в воздухе и опустилась на огонь. Достав из
ножен кривой кинжал, он положил его на мокрый живот мальчика, сбросил с
себя одежду и отшвырнул ее ногой. Пот покрывал стройное тело, ручьями
бежал по шее.
живота до колена спускались уродливые шрамы. Там его коснулось пламя,
посланное старым чародеем, волшебный огонь, который поглотил отца. Даркен
Рал стоял тогда по правую руку отца. Пламя лизнуло и его, опалив
магической болью.
всепроникающее, живое, и он кричал до тех пор, пока не пропал голос.
выступающие шрамы. Как ему хотелось сделать это тогда. Как хотелось
избавиться от ужаса непрекращающейся боли.
связывали ему руки. Рал лизнул пальцы и провел ими по губам, стараясь
остановить слезы, отогнать образ отца, сожженного заживо. Месяцами он
кричал, задыхался, молил позволить ему прикоснуться к ожогам и облегчить
боль. Но ему не позволяли.
Волшебнику прямо в глаза, запустить пальцы в живую плоть и вырвать оттуда
сердце.
воспоминания. Теперь он мужчина. Теперь он Магистр. Он вернулся мыслями к
настоящему. Сотворив нужное заклинание, он погрузил нож в тело мальчика.
Потом извлек мозг и кинул туда же. Наконец отрезал яички и тоже положил их
в чашу. Рал опустил нож. Кровь смешалась с потом, покрывшим его тело.
Кровь капала у него с локтей.
темным окнам, закрыл глаза и стал творить заклинания. Он отчетливо помнил
каждое слово и произносил их одно за другим, ровно, без пауз, в нужные
моменты размазывая по груди кровь. Обряд продлился около часа.
магическому песку. Он нагнулся и ладонями разровнял поверхность.
Окровавленные руки покрылись белой коркой песка. Магистр присел на
корточки и начал тщательно чертить колдовские знаки, расходящиеся из
центра подобно радиусам и разветвляющиеся сложными переплетениями. Долгие
годы посвятил Даркен Рал изучению магических фигур. Любая, самая
незначительная ошибка немедленно повлекла бы за собой смерть. Он
сосредоточился. Длинные светлые волосы повисли грязными клочьями. Лоб
прорезали глубокие морщины. Рал напряженно работал, добавляя все новые и
новые линии, штрихи, дуги. Все в строгой последовательности. Близилась
полночь.
рассчитывал, вода уже почти выкипела. С помощью магии он перенес чашу на
постамент и охладил варево. Затем взял каменный пестик, и принялся толочь
содержимое чаши. Капли пота стекали по его лицу. Когда все, что было в
священном сосуде, превратилось в кашицу, Рал всыпал туда магические
порошки.
призывающие заклинания. Опустив чашу, Магистр обвел взглядом Сад Жизни. Он
всегда предавался созерцанию прекрасного перед путешествием в подземный
мир.
Магистр ненавидел вкус мяса и ел только растительную пищу, но сейчас у
него не оставалось выбора. Чтобы отправиться в подземный мир, необходимо
съесть плоть. Рал постарался представить себе, что перед ним любимое
овощное пюре, и, не обращая внимании на вкус, съел все без остатка.
Облизав пальцы, он отставил пустую чашу и сел на траву, у кромки песчаного
круга. На светлых волосах запеклась кровь. Рал скрестил ноги, положил руки
на колени, закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Он готовился к встрече с
духом мальчика.
поднял голову и открыл глаза.
Земля задрожала.
подземного мира.
поднимающийся из земли, он вращался, выкручиваясь из белого песка. Шинга с
трудом проталкивался через испещренную символами поверхность. Голова его
откинулась, из ноздрей повалили клубы дыма. Рал спокойно наблюдал, как
восстает из глубин и обретает плоть наводящий ужас зверь. Наконец из-под
земли вырвались мощные задние лапы. Шинга взвыл еще громче. Разверзлась
черная, как деготь, дыра, в которую тут же начал сползать магический
песок. Шинга парил над бездной. Пронизывающие карие глаза смотрели на
Рала.
поднялся и погладил Шингу по шерсти, сдерживая нетерпение зверя. Когда
Шинга успокоился, Рал вскарабкался ему на спину и крепко вцепился в
загривок.
исчезли в черной бездне. Земля содрогнулась и с треском сомкнулась за
ними. На Сад Жизни опустилась ночная тишь.
забыла, как выглядит солнце. Сидя в одиночестве на низкой скамейке возле
одной из хижин, Кэлен с улыбкой смотрела, как Ричард сооружает крышу над
домом духов. По его обнаженной спине, оттеняя бугры мускулов и шрамы от
когтей гаров, бежал пот.
им, что надо делать. Он сказал Кэлен, что не нуждается в переводчике. Для
работы руками слова не нужны, а если им самим придется что-то додумывать,
они лучше поймут и смогут гордиться своим трудом.
улыбался, объясняя свои действия словами, которых тоже никто не понимал.
Тогда он переходил на язык жестов, который изобретал тут же по ходу дела.
Порой остальные считали, что это шутка, и разражались дружным смехом. И
все же, несмотря на непонимание, им удалось довольно далеко продвинуться.
только улыбался и твердил, что скоро она все увидит сама. Сперва он взял
пласты глины размерами один на два фута и придал им волнообразную форму.
Одна половина прогибалась внутрь, наподобие канавки, другая плавно
поднималась вверх. Справившись с этим, Ричард попросил женщин, работавших
в гончарне, обжечь пластины.
стороны, положил на середину ком глины и разровнял его. Срезав сверху и
снизу излишек глины, Ричард получил ровные глиняные пластины одинакового
размера. Затем он аккуратно разложил их по формам, которые уже обожгли в
гончарне. В двух верхних углах каждой пластины Ричард щепкой проделал
дырки.
работой. Ему ничего не стоило заручиться их поддержкой. Вскоре Ричард
добился того, что все женщины, болтая и улыбаясь, принялись лепить и
выравнивать пластины, да еще и учить его, как это надо делать. Когда
пластины подсохли, их можно было вынимать из формы. Пока обжигалась первая
партия, женщины уже приготовили следующие. Они спросили, сколько
понадобится таких пластин, но Ричард, не вдаваясь в объяснения, велел
продолжать работу.
в дом духов и взялся за сооружение очага из кирпичей, которые обычно шли
на постройку домов. Савидлин хвостом следовал за ним, стараясь научиться
всему.
не текли?
просьбе Искателя снимали с крыши траву. В конце концом на доме остался
только остов из жердей, к которым привязывались пучки травы. Теперь эти
жерди должны были послужить опорой для черепицы.
Никитин Юрий
Шилова Юлия
Андреев Николай
Акунин Борис
Глуховский Дмитрий
Херберт Фрэнк