Чтение 77–й страницы книги ~Фрайдэй~

производился каждый анализ. Чудеса действительно случаются, и я была явно
беременна... так вот почему в последнее время мои груди стали немного
мягче. Он дал мне маленькую брошюрку, в которой было указано, что мне
делать, что мне есть, как купаться, чего избегать, чего ожидать и всякая
прочая скукота. Я поблагодарила его, взяла ее и ушла. Никто из нас не
говорил о возможности аборта, и он не острил по поводу женщин, которые
"ничего не делали".

Но ведь я действительно ничего не делала. Барт был последним, а это
было два периода назад, и все равно, в яслях меня сделали стерильной
хирургическим путем, и в течение всей своей бурной общественной жизни я
никогда не пользовалась никакими контрацептивами. Все эти сотни раз, а
теперь он говорит мне, что я беременна!

Я не совсем тупая. Когда я признала этот факт, старое правило Шерлока
Холмса подсказало мне, когда, где и как это произошло. Вернувшись в каюту
ББ, я пошла в ванную, заперла дверь, разделась и легла на пол - нажала
руками вокруг пупка и напряглась.

Маленький нейлоновый шарик выскочил из пупка, и я поймала его.

Я внимательно его осмотрела. Никаких сомнений, это был тот же шарик,
который я носила там с пор, как мне сделали потайной карман, носила
всегда, когда там не было груза. Не контейнер для яйцеклетки в стазисе, не
контейнер для еще чего-нибудь - просто маленький ничем не примечательный
полупрозрачный шарик. Я еще раз посмотрела на него и вложила назад.

Значит, они обманули меня. Я тогда думала, какой бывает "стазис" при
температуре тела, потому что единственный стазис для живых тканей, о
котором я слышала, требовал низкой температуры, температуры жидкого азота
или еще более низкой.

Но это была проблема мистера Сикмаа, а я не считаю себя биофизиком -
если он доверял своим ученым, я не имела права спорить. Я была курьером,
моей единственной задачей была доставка груза.

Какого груза? Фрайдэй, ты чертовски хорошо знаешь, какого. Не того,
что находится в твоем пупке, а того, что сантиметров на десять глубже.
Того, что был пересажен тебе однажды ночью во Флориде, когда ты заснула
глубже, чем думала. Того, для разгрузки которого требуется девять месяцев.
Это задерживает выполнение твоих планов относительно завершения Большого
Путешествия, правда? Если этот плод именно то, чем он должен быть, тебя не
выпустят с Релма, пока ты его не выгрузишь.

Если им нужна была суррогатная мать, какого черта они так и не
сказали? Я могла бы обсудить это с ними.

Минутку! Этого ребенка должна родить Дофинесса. Из-за этого и весь
сыр-бор. Наследник трона, лишенный каких-либо врожденных дефектов, от
Дофинессы - бесспорно от Дофинессы, рожденный в присутствии примерно
четырех придворных врачей, трех медсестер и десятка придворных - не тобой,
ты ублюдочная ИЧ с фальшивым свидетельством о рождении!

И это вернуло меня к исходному сценарию, только с небольшой
поправкой: мисс Марджори Фрайдэй, богатая туристка, отправляется на Релм,
чтобы насладиться достопримечательностями столицы империи... но там
простужается, и ей приходится лечь в больницу. И в ту же самую больницу
привозят Дофинессу... нет, погоди-ка! Будет ли Дофинесса делать что-либо
настолько плебейское, как становиться пациенткой больницы, открытой для
туристов?

Ладно, попробуем так: ты попадаешь в больницу с сильной простудой,
как тебя и проинструктировали. Примерно в три часа утра тебя вывозят через
заднюю дверь, укрытую простыней, и грузят в санитарную машину. Ты
оказываешься во Дворце. Как быстро? Сколько времени потребуется дворцовым
врачам, чтобы перестроить химизм ее королевского тела для пересадки плода?
О, забудь об этом, Фрайдэй; ты этого не знаешь, и тебе не нужно знать.
Когда она будет готова, они положат вас обеих на операционные столы,
раздвинут тебе ноги, вытащат его из тебя и пересадят ей, пока он еще
маленький, и сделать это несложно.

Потом тебе прилично заплатят, и ты уедешь. Поблагодарит ли тебя
Первый Гражданин? Наверное, лично нет. Но, может быть, инкогнито, если...
Перестань, Фрайдэй! Не надо мечтать; ты лучше знаешь. На лекции еще на
начальной стадии - на одной из обзорных лекций, которые читал босс...

"Проблема с заданиями такого рода состоит в том, что после того, как
агент успешно выполняет его, с ним происходит нечто непоправимое, нечто,
что не позволит ему проболтаться, ни сейчас, ни позже. Поэтому, сколь
высок ни был гонорар, полезно избегать таких заданий."

Во время перелета до Ботани Бей я крутила эту мысль так и эдак,
пытаясь обнаружить в ней какой-нибудь изъян. Я вспомнила классическое дело
Дж. Ф. Кеннеди. Его предпологаемый убийца погиб (был убит) так быстро, что
не было проведено даже предварительного слушания. Потом был этот дантист,
который застрелил Хьюи Лонга - через несколько секунд он застрелился сам.
И множество других агентов времен холодной войны, которые жили достаточно
долго, чтобы выполнить свое задание, а потом "случайно" попадали под
колеса мчащихся автомобилей.

Но картина, которая продолжала возникать в моем мозгу, была такая
древняя, что стала почти мифом: пустынный пляж, предводитель пиратов,
наблюдающий за тем, как закапывают сокровища - яма вырыта, сундуки с
награбленным опущены туда, - а потом он убивает тех, кто выкопал яму; их
тела используются, чтобы заполнить яму.

Да, я мелодраматична. Но мы говорили о моей матке, а не вашей. Любой
в Исследованной Вселенной знает, что отец настоящего Первого Гражданина
поднялся на трон по бесчисленным трупам, а его сын остался на этом троне,
потому что еще более безжалостен, чем его отец.

Поблагодарит ли он меня за то, что я улучшила его потомство? Или он
закопает мои кости в самом глубоком подземелье?

Не пытайся обмануть себя, Фрайдэй; лишние знания - преступление,
караемое смертной казнью. В политике всегда так было. Если бы они захотели
обращаться с тобой честно, ты не была бы беременна. Следовательно, тебе
придется предположить, что они не будут честно обращаться с тобой после
того, как извлекут из тебя королевский плод.

Мне нужно было сделать очевидную вещь.

Неочевидным был только способ, которым мне нужно было это сделать.

То, что моего имени не было в списке пассажиров на Аутпост, больше не
казалось бюрократической ошибкой.

Следующим вечером за коктейлем я увидела Джерри и попросила его
потанцевать со мной. Это был классический вальс, и мое лицо оказалось
достаточно близко к его, чтобы нас никто не мог услышать. - Как живот? -
спросил он.

- Голубые таблетки помогают, - успокоила его я. - Джерри, кто знает
об этом, кроме нас с тобой?

- Это самое удивительное. Я был так занят, что не успел ничего ввести
в твою медицинскую карточку. Все заметки лежат в моем сейфе.

- А как же лаборант?

- Он был так занят, что я сам провел анализы.

- Так, так. Как ты думаешь, эти заметки могут исчезнуть? Например,
сгореть?

- Мы никогда ничего на корабле не сжигаем; это не нравится инженеру
по вентиляционным установкам. Вместо этого мы все разрезаем на кусочки и
перерабатываем. Не бойся, девочка; твоя постыдная тайна со мной в
безопасности.

- Джерри, ты настоящий друг. Дорогой, если бы не моя горничная, я
думаю, что могла бы обвинить в этом тебя. Помнишь мой первый вечер на
корабле?

- Я вряд ли его забуду. У меня был приступ острого разочарования.

- Иметь с собой горничную - это не моя идея; ее мне навязала моя
семья, и она присосалась ко мне как пиявка. Можно даже подумать, что моя
семья не доверяет мне только потому, что они знают, что не могут мне
доверять - тебе это хорошо известно. Ты можешь придумать, как избавиться
от ее опеки? Я чувствую себя очень сговорчивой. С тобой. С мужчиной,
которому я могу доверить свои тайны.

- Гм. Я должен об этом подумать. Моя каюта не подходит; чтобы дойти
до нее, нужно пройти мимо кают двух десятков других офицеров и через
кают-компанию. Осторожно, Джимми идет.

Да, конечно, я пыталась купить его молчание. Но, помимо этого, я была
благодарна ему и чувствовала, что должна для него что-то сделать. Если ему
хотелось совокупиться с моим нецеломудренным телом (а именно этого ему и
хотелось), я была готова - причем и для собственного удовлетворения тоже;
в последнее время я была обделена вниманием, а Джерри очень привлекателен.
Меня не смущала моя беременность (хотя сама идея была для меня определенно
новой), но я хотела оставить в секрете свое состояние (если возможно -
если на корабле не было уже взвода людей, знавших об этом!) - сохранить
его в секрете, если это был секрет, пока я соображу, что мне делать.

Вам может быть не совсем ясно, насколько затруднительным было мое
положение; наверное, мне лучше описать все подробнее. Если бы я попала на
Релм, я должна была быть убита в операционной, тихо, законно и по всем
правилам. Если вы не верите, что подобное может произойти, мы живем в
разных мирах, и вам нет смысла читать эти мемуары дальше. Во все времена
традиционным способом обращения с неудобным свидетелем было устроить так,
чтобы он перестал дышать.

Со мной этого могло не случиться. Но по всем признакам было похоже,
что случится - если я доеду до Релма.

Остаться на борту? Я думала об этом... но слова Пита-Мака эхом
отдавались в моих ушах: "Когда мы приедем, на борт поднимется офицер
дворцовой охраны, и вы станете его проблемой." Очевидно, они даже не