с громким сопением, как бык перед боем.
послушает знающих людей, - но до тебя не дошло. НЕ ПЛЮЙ В ЧУЖОЙ КОЛОДЕЦ НЕ
ПРИШЛОСЬ БЫ ВОДЫ НАПИТЬСЯ! Мы смотрели сквозь пальцы на твое папское
идолопоклонничество и срамное поведение. Вавилонская подстилка. Но теперь ты
зашел слишком далеко. НИКОМУ НЕ УДАСТСЯ ВОЙТИ В СГОВОР С ДЬЯВОЛОМ В КАСЛ
РОК!
Рок. А если ты не почуешь, так лишь потому, что твой нос забит вонью
собственного грехопадения. СЛУШАЙ И ВНЕМЛИ: ОТКАЖИСЬ ОТ СВОЕЙ ГНУСНОЙ ЦЕЛИ
ПРЕВРАТИТЬ НАШ ГОРОД В ПРИТОН, НЕ ТО НЕ СПАСТИСЬ ТЕБЕ САМОМУ ОТ ЖАРА АДСКОГО
ПЛАМЕНИ И ЗАДОХНУТЬСЯ ОТ СЕРНОЙ ВОНИ!
делами рук своих". Псалом 9:17.
БАПТИСТЫ КАСЛ РОК"
Джона и сообщил, что правила игры ужесточаются не по дням, а по часам,
невесть что случится до открытия Казино.
идиот полезет в драку, он узнает, что безмозглые скумбрии умеют дать
сдачи... Разве не так?
моржовыми усами тронула легкая самодовольная улыбка. - Конечно, так.
5
здание банка показывало температуру +22ёС. По другую сторону Тин Бридж лучи
не по сезону горячего солнца образовали яркое мерцающее пятно, дневную
звезду, в том месте, где шоссе 117 выплывало из-за горизонта и направлялось
в сторону города. Алан Пэнгборн сидел в своем кабинете, погруженный в
показания по делу Кобб - Ержик, и не замечал солнечного отблеска на металле
и стекле. Но даже если бы он его и заметил, то едва ли заинтересовался бы
поблескивала всего лишь проезжающая мимо машина. А тем временем
ослепительное сверкание хрома и стекла, направлявшегося к мосту со скоростью
более семидесяти миль в час, олицетворяло собой ближайшее будущее самого
шерифа... а также и всего города.
ДНЯ КОЛУМБА, исчезла, а на ее месте появилась другая, вывешенная длиннопалой
рукой, высовывавшейся из рукава светло-коричневого пиджака телячьей кожи.
Табличка гласила:
6
час в той зоне, где разрешалось только двадцать пять. Это был автомобиль, от
которого у школьников старших классов потекли бы слюнки зависти:
фисташкового цвета "додж-челленджер" со вздернутым кузовом и опущенным к
дороге носом. Сквозь дымчатое стекло окна можно было разглядеть внутреннюю
перегородку между передними и задними сидениями, аркой подпиравшую крышу.
Гудиер вайд овалз, Рэм чарджер. Выхлопные трубы смачно отрыгивали пары
высококачественного девяносто шестого бензина, который можно купить только
на Оксфорд Плейз, когда направляешься к северу от Портленда.
взвизгнув тормозами, с ходу втиснулся в один из узких парковочных секторов
напротив Клип Джоинт. В это время в парикмахерской клиентов не было. Билл
Фуллертон и второй парикмахеру Генри Жендрон, сидели в креслах посетителей
под рекламами брилькрема и массажного масла Уилдрут Крим. Они поделили на
двоих утренний номер газеты. Когда лихач выключил двигатель своего
автомобиля, выхлопные трубы пару раз так громыхнули, что оба мастера
причесок одновременно вскинули головы.
большим и указательным пальцами нижнюю губу.
сам водитель. Дверь машины открылась, и из ее темного чрева показалась нога,
обутая в черный поношенный сапог. Вслед за ногой появился и ее хозяин.
Очутившись на ярком свете жаркого не по сезону дня, он снял темные очки,
зацепил их дужкой за вырез сорочки и огляделся лениво-презрительным
взглядом.
забыв, что на коленях: у него дожидается колонка спортивных новостей.
Микэник Фоллз ишачит.
взгляни на него! Седой, как крыса, и наверняка такой же мерзкий! Сколько ему
лет, Генри?
интересно, сколько ему лет? От него на расстоянии неприятностями несет.
медленно подняв руку, небрежно помахал. Оба парикмахера заерзали на своих
местах и возмущенно забурчали, словно пара старых дев, которые неожиданно
поняли, что хулиганским посвистом, прозвучавшим неподалеку, подзывают их.
портрет человека, у которого времени вагон, а дел ни на грош.
головой.
мне, ни тебе.
скрылся из виду.
7
шатается по Мейн Стрит, что этого человека мучает серьезная проблема.
задолжал одной веселой компании крупную сумму денег. Порядка восьмидесяти
тысяч долларов, если быть точным. Но самое страшное, что могли сделать
кредиторы Умника, это упрятать его за решетку, а вот если Туз не вернет долг
в скором времени, скажем к 1 ноября, его без всяких колебаний могли упрятать
в гроб.
Крис Чемберс и Берн Тессио, например, - узнали бы его с первого взгляда,
несмотря на седую шевелюру. В те годы, когда Туз работал на текстильной
фабрике (последние пять лет она была закрыта), все было по-другому. В те
времена он увлекался пивом и карманным воровством. Он тогда прибавил в весе
благодаря первому и стал предметом неусыпного внимания со стороны шерифа
Джорджа Баннермана в связи со вторым. А потом Туз стал баловаться
кокаином...
пагубного пристрастия и перерос из карманного воришки в первоклассного
взломщика, по той же причине. Через его руки стали проходить суммы, знакомые
лишь биржевым маклерам и торговцам наркотиками. Он мог начать месяц с
пустыми карманами, а закончить обладателем пятидесятишестидесяти тысяч
долларов, зарытых под засохшей яблоней в саду дома, где жил Туз, на
Кренберри Бог Роуд. Сегодня он мог поглощать обед из семи блюд у Мориса, а
завтра пробавляться макаронами с сыром на кухне у приятеля. Все зависело от
рынка, от спроса и предложения, учитывая при этом, что Туз, как и
большинство наркоманов, был сам основным потребителем. Год спустя после того
как новый Туз - худой и седеющий - расстался с костюмами толстяка, коим
постепенно заделался, сделав ручкой народному образованию, он познакомился с
ребятами из Коннектикута. Ребята баловались торговлей оружием, впрочем, и
"дрянью" не брезговали. Туз сразу распознал, с кем имеет дело, - свой свояка
видит издалека: братья Корсоны, как и он сам, покупали товар у самих себя.
Они предложили Тузу долю, считавшуюся по понятиям центральной части штата
Мэн достаточно крупной, и он с радостью согласился. Эта сделка казалась ему
столь же естественной, как торговля кокаином - бизнес есть бизнес. Если и
было в жизни нечто обожаемое Тузом более машин и кокаина, так это оружие.
известного тем, что он ссуживал деньгами полгорода, да и "дрянью" промышлял.
Туз не видел причин, по которым ему не следует обращаться за ссудой: он был
Посняков Андрей
Никитин Юрий
Орловский Гай Юлий
Шилова Юлия
Курылев Олег
Перумов Ник