ней привязать.
положиться. Он может в мгновение ока из мальчишки стать взрослым. Свою
надежность и ответственность он демонстрирует простым символическим
поступком: когда мистер Дарк спрашивает, Хэлоуэй называет свое имя.
подумал Вилл.
спокойно произнес:
таким неожиданным состоянием, в котором чувство отчаяния сочеталось с полным
спокойствием. Тщетно было бы спрашивать, почему он назвал свою подлинную
фамилию; он сам не сумел бы разобраться и по достоинству оценить этот шаг...
потому что мальчикам нельзя этого делать? Он должен защищать их - и он
великолепно с этим справляется. И когда темные стремления Джима приводят его
на край гибели, появляется Чарлз Хэлоуэй и уничтожает сначала страшную
ведьму Пылюку, потом самого мистера Мрака и начинает борьбу за жизнь Джима и
за его душу.
кажется, что ему вообще всегда трудно было писать романы, - но интерес к
миру мифа так соответствует поэтической прозе Брэдбери, что роман имел
большой успех и стал одной из лучших книг о детстве (подобно "Сильному ветру
на Ямайке" Хьюза, "Острову сокровищ" Стивенсона, "Шоколадной войне" (The
Chocolate War) Кормье и "Детям тсу" (Tsunga's Children) Томаса Уильямса -
называю лишь несколько), которые должны быть у каждого взрослого.., не
только для того чтобы давать их читать детям, но чтобы самому вспомнить
светлые надежды и темные сны детства. Брэдбери предпослал своему роману
цитату из Йейтса: "Человеком владеет любовь, а любит он то, что уходит". Там
есть и другие эпиграфы, но мы согласимся с тем, что слов Йейтса
достаточно.., и пусть заключительное слово скажет сам Брэдбери - об одной из
гринтаунских достопримечательностей, которые зачаровывали детей мечты, о
которых он писал:
столб на случай, если вы ночью забредете к моей могиле сказать мне
"Привет!". А фонарь будет гореть, поворачиваться и сплетать одни тайны с
другими - сплетать вечно. И если вы придете в гости, оставьте яблоко для
привидений".
крутить.
роман-фэнтези, упакованный в оболочку научной фантастики в то рациональное
десятилетие, когда даже сны должны были иметь реальное основание, - и этот
ярлык до сих пор лепят к книге - потому что так хочется издателям. "Одно из
самых классических произведений научной фантастики всех времен!" - кричит
обложка недавнего переиздания в "Беркли"; при этом совершенно игнорируется
то обстоятельство, что постоянное уменьшение человека со скоростью одна
седьмая дюйма в день лежит за пределами любой научной фантастики.
интересовался научной фантастикой. Он снабжает роман необходимым количеством
"научных" слов (мое любимое место врач восхищается "невероятным
катаболизмом" Скотта Кери), а потом о них забывает. Мы знаем, что процесс,
который заканчивается тем, что пауку Скотту приходится убегать от паука
"черная вдова" в собственном подвале, начинается, когда на Скотта
обрушивается сверкающий поток радиоактивных частиц; радиоактивность вступает
во взаимодействие с остатками инсектицида, который он применял несколько
дней назад. Это сочетание и запускает процесс уменьшения - минимальная дань
рациональному объяснению, современная версия пентаграмм, мистических пассов
и злых духов. К счастью для читателя, Матесон, как и Брэдбери, больше
интересуется сердцем и разумом Скотта Кери, чем его "невероятным
катаболизмом".
старым страхам перед радиацией и к мысли о том, что вымышленные ужасы
помогают нам вытащить наружу и облечь в плоть то, что тревожит нас на уровне
подсознания. "Невероятно уменьшающийся человек" может существовать только на
фоне ядерных испытаний, межконтинентальных баллистических ракет, брешей в
ядерном щите и стронция-90 в молоке. Если взглянуть с этой точки зрения,
роман Матесона (а это, согласно Джону Броснану и Джону Клюту, авторам статьи
о Матесоне в "Энциклопедии научной фантастики", его вторая опубликованная
книга; первой книгой они называют "Я легенда" (I Am Legend); по-моему, они
пропустили еще два романа Матесона: "Кто-то истекает кровью" (Someone Is
Bleeding) и "Ярость в воскресенье" (Fury on Sunday)) является научной
фантастикой не в большей степени, чем такие фильмы о Больших Насекомых, как
"Смертоносный богомол" (The Deadly Mantis) или "Начало конца" (Beginning of
the End). Но в "Невероятно уменьшающемся человеке" Матесон не просто
описывает радиоактивный кошмар; название романа предполагает дурные сны
фрейдистского характера. Вспомним, что говорил о "Похитителях тел" Ричард
Гид Пауэре: победа Майлса Беннелла над стручками есть прямой результат его
сопротивления деперсонализации, его яростного индивидуализма и защиты
извечных американских ценностей. То же самое можно сказать и о романе
Матесона <Не раз эти два совершенно разных писателя брались за схожие
темы Оба написали книги о путешествии во времени, где герои спасаются в
дружелюбном прошлом от ужасного настоящего роман Финнея "Меж двух миров"
(1970), в котором герой возвращается на восточное побережье Америки на грани
веков, и "Прошу время вернуться" (Bid Time Return") Матесона (1975), герой
которого тоже возвращается к границе веков, только на Западное побережье В
обоих случаях ими движет стремление избежать того, что Пауэре называет
"культурной деперсонализацией", но трудно представить себе более различное
толкование этой идеи и более различные финалы - Примеч. автора>, но с
одной важной оговоркой. На мой взгляд, Пауэре прав в своем предположении,
что "Похитители тел" - это в основном роман о деперсонализации, даже об
уничтожении свободной личности в нашем обществе; в то же время "Невероятно
уменьшающийся человек" рассказывает о том, как свободная личность теряет
значение и становится все бессильнее в мире, управляемом машинами,
бюрократией и балансом на грани ужаса, когда будущее планируется с мыслью о
"приемлемом уровне смертности". В Скотте Кери мы видим один из наиболее
вдохновенных и оригинальных символов того, как обесцениваются в современном
обществе человеческие ценности. В одном месте Кери рассуждает, что он вовсе
не уменьшается; напротив, это мир увеличивается. Но в любом случае:
обесценивание личности или расширение окружения - результат один:
уменьшаясь. Скотт сохраняет суть своей индивидуальности, зато все больше и
больше утрачивает контроль над своим миром. И подобно Финнею, Матесон видит
в своей книге "просто историю", без всякого двойного дна или подоплеки. Он
рассказывает:
написанная на востоке - если не считать романа, который я сочинил в
шестнадцать лет, когда жил в Бруклине. Здесь <В Калифорнии - Примеч.
автора> дела шли неважно, и я подумал, что, может быть, ради карьеры мне
лучше поехать на восток, поближе к издателям; к тому времени я отказался от
мысли писать для кино. В сущности, необходимости в переезде не было. Я
просто был сыт по горло этим побережьем и уговорил себя, что нужно вернуться
на восток. Там моя семья. Там у моего брата бизнес, и я знал, что смогу
заработать на жизнь, если не выйдет с писательством <В "Невероятно
уменьшающемся человеке" в жизни Скотта Кери все больше и больше поводов для
тревог, и один из самых сильных - это постоянное уменьшение заработков и
неспособность содержать семью, как раньше Не хочу сказать, что Матесон
просто перенес неурядицы того времени на героя, но предположу, что, не будь
Матесон сам обеспокоен, ему не удалось бы так убедительно раскрыть образ
Кери - Примеч. автора>. И мы переехали. Когда я писал роман, мы снимали
дом на Саунд-Бич в Лонг-Айленде. Идея романа пришла мне в голову еще за
несколько лет до того, в кинотеатре Редондо-Бич я смотрел глупую комедию с
Рэем Милландом, Джейн Ваймен и Олдо Рэем; и вот в одной сцене Рэй Милланд, в
спешке уходя из квартиры Джейн, случайно надевает шляпу Олдо Рэя, и шляпа
опускается ему на уши. И голос во мне спросил: "А что случится, если человек
наденет свою шляпу, а будет то же самое?" Так возникла идея.
Лонг-Айленде. Я поступил очень мудро. Подвал обустраивать не стал. Там
стояло кресло-качалка, и каждое утро я блокнотом и ручкой спускался в подвал
и представлял себе, с чем сегодня столкнется мой герой <Скотт Кери тоже
ежедневно спускается в подвал с блокнотом и ручкой; он тоже пишет книгу (кто
в наши дни этим не занимается?). В романе Скотт описывает впечатления
единственного в мире уменьшающегося человека, чье несчастье позволило его
семье жить вполне сносно.., можно предположить, что ту же самую возможность
дали семье Матесона его книга и снятый по ней фильм. - Примеч. автора.>.
Афанасьев Роман
Роллинс Джеймс
Андреев Николай
Роллинс Джеймс
Ильин Андрей
Шилова Юлия