поэт-модернист, один из крупнейших литературных деятелей Японии первой
половины ХХ в.". Стоял ранний вечер, и на душе было легко без особой на то
причины. Синий закат невидимой кистью закрашивал небо - слой за слоем,
пока не стало совсем темно. Устав от чтения, я поставил Сотый опус Шуберта
в исполнении трио Стерна-Роуза-Истомина. Вот уже много лет, когда приходит
весна, я слушаю эту пластинку. И всегда поражаюсь, как точно подходит
мелодия к тонкой, едва уловимой тоске весенних ночей. Синей бархатной
мглою заливающая меня изнутри, Весенняя Ночь... Я закрыл глаза - и в этой
синей мгле увидел тусклые силуэты скелетов. Жизнь растворилась в бездне, и
только воспоминания оставались тверды, как кость.
32.
В восемь сорок приехал Готанда на своем "мазерати". При одном виде этой
махины у моего подъезда возникало ощущение, будто кто-то ошибся адресом.
Но винить в этом некого. Просто бывает, что какие-то вещи фатальным
образом не подходят друг другу. Когда-то моему подъезду не подходил его
"мерседес" - а теперь и "мазерати" не лез ни в какие ворота. Ничего не
попишешь. Разные люди - разные жизни...
На Готанде были обычный серый пуловер, обычная мужская сорочка и очень
простые брюки. Но даже в такой одежде он бросался в глаза. Будто
какой-нибудь Элтон Джон в лиловом пиджаке и оранжевой сорочке,
выкидывающий на сцене свои коленца. Готанда постучал, я открыл дверь, он
увидел меня и радостно хохотнул.
- Если хочешь, можно и у меня посидеть, - предложил я, уловив в его
взгляде странный интерес к моему жилищу.
- Буду только рад, - ответил он, застенчиво улыбнувшись. От такой улыбки
хозяева тут же предлагают гостям - да оставайтесь хоть на неделю.
Несмотря на тесноту, моя квартирка, похоже, произвела на него впечатление.
- Ностальгия! - произнес он мечтательно. - Было время, сам такую снимал.
Пока меня не раскрутили, то есть...
В устах любого другого человека эти слова прозвучали бы чистым снобизмом.
Но не в устах Готанды. У него это звучало как искренний комплимент - и не
более.
Квартирка моя состояла из четырех помещений: кухня, ванная, гостиная,
спальня. Все очень тесные. Причем кухня скорее напоминала расширенный
коридор. Я втиснул туда узенький буфет с кухонным столиком - и больше уже
ничего не влезало. Точно так же в спальне: кровать, платяной шкаф и
письменный стол сожрали все свободное место. Лишь гостиная худо-бедно
сохраняла немного пространства для жизни - просто туда я почти ничего не
ставил. Всей мебели - этажерка с книгами, полка с пластинками да
стереосистема. Ни стола, ни стульев. Только две огромные подушки
"маримекко"""Marimekko" - финская фирма, производитель "модерновой"
домашней мебели и предметов интерьера": одну на пол, другую к стене, и
получается довольно комфортно. А понадобился письменный столик - достаешь
раскладной из шкафа, и все дела.
Я показал Готанде, как обращаться с подушками, разложил столик, принес из
кухни темного пива с соленым шпинатом. И поставил еще раз Шуберта.
- Высший класс! - одобрил Готанда. И не то чтобы комплимента ради -
похоже, действительно оценил.
- Давай, еще что-нибудь приготовлю? - предложил я.
- А тебе не лень?
- Да нет... Чего там, раз - и готово. Я, конечно, не лучший повар на свете
- но уж закуску-то к пиву всегда приготовить смогу.
- А можно посмотреть?
- Конечно, - разрешил я.
Я смешал зеленый лук и телятину, жаренную с солеными сливами, добавил
сушеного тунца, смеси из морской капусты с креветками в уксусе, приправил
хреном васаби с тертой редькой вперемешку, все это нашинковал, залил
подсолнечным маслом и потушил с картошкой, добавив чеснока и мелко
резанного салями. Соорудил салат из подсоленных огурцов. Со вчерашнего
ужина оставались тушеные водоросли и соленые бобы. Их я тоже отправил в
салат, и для пущей пряности не пожалел имбиря.
- Здорово... - вздохнул Готанда. - Да у тебя талант!
- Ерунда. Проще простого. Я же ничего тут сам не готовил. Руку набил - и
стряпаешь такое за пять минут. Вся премудрость - сколько чего смешивать.
- Гениально! У меня никогда не получится, - не унимался Готанда.
- Ну, а у меня никогда не получится изображать дантиста. У каждого свой
способ жизни. Different strokes for different folks...
- И то правда, - согласился он. - Слушай, а ничего, если я сегодня уже не
пойду на улицу, а заночую прямо у тебя? Ты как, не против?
- Да ради бога, - сказал я.
И мы стали пить темное пиво, закусывая моей стряпней. Закончилось пиво -
перешли на "Катти Сарк". И поставили "Слай энд зэ Фэмили Стоун". Потом -
"Дорз", "Роллинг Стоунз" и "Пинк Флойд". Потом - "Surf's Up" из "Бич
Бойз". Это была ночь шестидесятых. Мы слушали "Лавин Спунфул" и "Три Дог
Найт". Загляни к нам на огонек инопланетяне - наверняка подумали бы: "Так
вот где искривляется Время!"
Но инопланетяне не заглянули. Зато после десяти за окном зашелестел мелкий
дождик - очень легкий, мирный, от которого наконец-то осознаешь, что
вообще живешь на свете, под звуки бегущей с крыши воды. Дождь, безобидный
и тихий, как покойник.
Ближе к ночи я выключил музыку. Все-таки стены у меня - не то что у
Готанды. На рок-н-ролл после одиннадцати соседи жаловаться начнут. Музыка
смолкла - и под шелест дождя мы заговорили о мертвых.
- Расследование убийства Мэй, похоже, с тех пор никуда не продвинулось, -
сообщил я.
- Знаю, - кивнул он. Видно, тоже проверял газеты с журналами в поисках
любых упоминаний о ее гибели.
Я откупорил вторую "Катти Сарк", налил обоим и поднял стакан за Мэй.
- Полиция вышла на организацию, которая поставляет девчонок по вызову, -
сказал я. - Наверное, что-то пронюхали. Не исключено, что до тебя
попробуют дотянуться с той стороны.
- Возможно. - Готанда чуть нахмурился. - Но, думаю, все обойдется. Я ведь
тоже между делом порасспрашивал людей у себя в конторе. Дескать, а что,
эта Организация и правда сохраняет полную конфиденциальность? И представь
себе - похоже, они с политиками связаны. Сразу несколько крупных
чиновников получают куски от их пирога. То есть, если даже полиция их
накроет, - до клиентов ей добраться не дадут. Руки коротки. Да и у моей
конторы в политике тоже влияние есть. Многие звезды дружат с дядями в
высоких кабинетах. Даже на якудзу выход имеется, если понадобится. Так что
от таких нападок защита всегда найдется. Я ведь для своей фирмы - золотая
рыбка. Разразись вокруг меня скандал - упадет в цене мой экранный имидж, и
пострадает, в первую очередь, сама контора. Они же на мне столько денег
делают - закачаешься! Конечно, если б ты выдал мое имя полиции - меня бы
взяли за жабры всерьез. Ведь ты - единственное звено, которое связывает
меня с убийством напрямую. Тогда никакая защита сработать бы не успела. Но
теперь беспокоиться не о чем - проблема лишь в том, какая политическая
система сильнее.
- Ну и дерьмо этот мир, - сказал я.
- Ты прав... - согласился он. - Дерьмовее не придумаешь.
- Два голоса за "дерьмо".
- Что? - не понял Готанда.
- Два голоса за "дерьмо". Предложение принято.
Он кивнул. И затем улыбнулся:
- Вот-вот! Два голоса за "дерьмо". До какой-то девчонки задушенной никому
и дела нет. Все спасают лишь собственные задницы. Включая меня самого...
Я сходил на кухню и вернулся с ведерком льда, галетами и сыром.
- У меня к тебе просьба, - сказал я. - Не мог бы ты позвонить в эту самую
Организацию и задать им пару вопросов?
Он подергал себя за мочку уха.
- А что ты хочешь узнать? Если насчет убийства - бесполезно. Никто ничего
не скажет.
- Да нет, с убийством - никакой связи. Хочу кое-что узнать об одной шлюшке
из Гонолулу. Просто я слышал, что через некую организацию можно заказать
себе девочку даже за границей.
- От кого слышал?
- Да так... От одного человека без имени. Подозреваю, что организация, о
которой рассказывал он, и твой ночной клуб - одна контора. Потому что без
высокого положения, денег и сверхдоверия туда тоже никому не попасть.
Таким, как я, например, лучше вообще не соваться.
Готанда улыбнулся.
- Да, я от наших тоже слышал, что можно купить девочку за границей. Сам,
правда, никогда не пробовал. Наверное, та же организация... И что ты
хочешь спросить про шлюшку из Гонолулу?
- Работает ли у них в Гонолулу южноазиатская девочка по имени Джун.
Готанда немного подумал, но больше ничего не спросил. Только достал из
кармана блокнот и записал имя.
- Джун... Фамилия?
- Перестань. Обычная девчонка по вызову, - сказал я. - Просто Джун - и
вс". Как "июнь" по-английски.
- Ну, ясно. Завтра позвоню, - пообещал он.
- Очень меня обяжешь, - сказал я.
- Брось. По сравнению с тем, что для меня сделал ты, - такой пустяк, что и
говорить не стоит, - сказал он задумчиво и, оттянув пальцами кожу на
висках, сузил глаза. - Кстати, как твои Гавайи? Один ездил?
- Кто же на Гавайи один ездит? С девочкой, понятное дело. С просто пугающе
красивой девочкой. Которой всего тринадцать.
- Ты что, спал с тринадцатилетней?
- Иди к черту! Ребенку и лифчик-то не на что пока надевать...