изо всех сил притворялся, что, услужая самураям, он спасает не себя, не свою
поганую шкуру, а спасает престиж России.
благородства не хватает... Честно скажу, что от вас такого не ожидал. Если
уж встретили японцев хлебом и солью, так зачем же потом вы им засаду
устроили?
давно выживший из ума. Мы же с ним благородно договорились, что Рыковское я
сдам без боя, а он собрал своих каторжан и накинулся на спящих...
святым алтарем, и, кажется, только сейчас, униженный до предела, Бунге нашел
слова для оправдания:
православный, а лютеранин. Спросите кого угодно, любой подтвердит, что я
всегда хорошо относился к Японии, даже на летний отпуск не выезжал в Россию,
как другие, а отдыхал в вашей прекрасной стране.
странные люди собрались в Рыковской тюрьме.
места даже на помойках России! - воскликнул Бунте, не вставая с колен. - Они
уже ни к чему не годны...
Рыковской тюрьмы повинны более всех сами же администраторы Сахалина:
"Подтвердился ужасный факт, что тюремные и окружные начальники сами
предлагали японцам расправиться с каторжанами..." Но в редакциях газет не
знали всей правды: преступники давно разбежались, а Рыковская тюрьма
приютила только беженцев, желавших иметь крышу над головой и миску баланды,
чтобы не умереть с голоду.
женщинами; переводчик объявил:
нужно выкопать новые канавы...
перекололи штыками. Одни говорят, что в лесу нашли потом триста догнивающих
трупов. Марина Дике пишет, что убили сто тридцать человек, но все они были
обезглавлены...
жителях Сахалина, чтобы русские люди бежали прочь с Сахалина - куда глаза
глядят, только бы не знать этого Сахалина, чтобы даже не помнить о Сахалине.
стремился попасть на любую шхуну, покидающую Сахалин, а смельчаки выплывали
в Татарский пролив даже на самодельных плотах, с робостью уповая на то, что
море сжалится над ними и волна выплеснет их на берега родины...
11. А МЫ НЕ СДАЕМСЯ!
штаб генерала Харагучи руководил оккупацией русского Сахалина. Полковник
Тулупьев, заедая саке рисом, объяснял, что поселок назван в честь некоего
Дербина:
Дербина в громадной квашне с гестом для выпечки свежего хлеба. Покойный и не
знал, что его имя совместится в истории Сахалина с именем вашего генерала...
почитания истории: здесь, в реке Тымь, плавали деликатесные рыбины, на
огородах ссыльных вызревали арбузы, а хор ссыльных цыганок распевал для него
под звоны гитары "Ака дяка романее...". В один из дней Харагучи, довольный
своими успехами на Сахалине, снова напомнил Ляпишеву, что ему не следует
медлить с решением о капитуляции...
жизней, не мог разобраться даже в своей личной жизни. На телеге харкала
кровью каторжница Фенечка, и все знали об его отношениях с нею, а он, жалкий
и потерянный, оставался в окружении жалких и потерянных людей.
которое вознесло его над судьбами других людей, оно щедро одаривало чинами и
жалованьем, предоставив ему все блага жизни. Но вот выпало испытание его
веры, его правды, его мужества - война, и он бродил среди таежных болот,
пугаясь каждого выстрела, а в глубине души мечтал об электрическом освещении
кабинета, о мягкой постели, о тихом шелесте перелистываемой страницы
бульварного романа... Теперь все кончилось! Остался он сам, и осталось это
грязное болото, в котором застрял он и в которое медленно погружались его
подчиненные - вместе с любимой горничной!
сейчас лишь одно - держаться.
даже ничтожные воинские формирования России, пусть даже загнанные в болота,
но не помышляющие о капитуляции, до тех самых пор самураи не посмеют
требовать для себя Сахалин, ибо Сахалин не сдается.
Но мои слова выражают точную мысль.
бывают на войне и такие моменты, когда человек вынужден поднять руки перед
заклятым врагом. Но нельзя же, как говорит Фенечка, самим лезть в плен.
очередное послание от генерала Харагучи, составленное на русском языке в
самых изысканных выражениях...
губернатор со своим "штабом", самураи давно ожидали этого момента... Жохов
схватил первую попавшуюся винтовку, распихал по карманам мундира обоймы с
патронами и обратился к дружинникам:
уже составляли капитуляционные списки. В них оказались фамилии шестидесяти
четырех офицеров, а переписывать рядовых японцы не захотели... Михаил
Николаевич, прыгая с кочки на кочку, добрался до телеги, на которой лежала
Фенечка Икатова.
которого она и заслуживает, как моя... жена!
телегу из болота на твердую дорогу. Подле телеги шагал губернатор и, глотая
слезы, говорил Фенечке:
все так закончится. Так ужасно.
Фенечка и заплакала.
составить список всех отличившихся, чтобы нас не обошли в штабе Линевича
наградами... Сами знаете, как затирают подлинных героев. Если сам о себе не
напомнишь, так никому нет и дела.
сахалинских героев. Тут к нему набежали другие "герои", теснясь, выкрикивая
свои фамилии, а поручик Соколов, начальник конвоя, грубо требовал:
стыдно возвращаться с войны без орденов!
Александровска, когда на Сахалине еще продолжали борьбу с оккупантами
честные русские патриоты, которые меньше всего думали об орденах.
только под конец войны, озлобленные своими потерями, они стали отнимать
деньги, часы и бинокли, оставляли пленных без обуви. В условиях же Сахалина,
изолированного от мира, самураи не сдерживали своих грабительских
инстинктов, и, если с пальца пленного не снималось тугое кольцо, ему
отсекали палец вместе с кольцом.
католиков, предоставляя им некоторые льготы. Но особым почетом пользовались
изверги и душегубы, "среди которых были преступники, вроде Скобы, за которым
числилось сорок убийств, был ксендз, который, будучи призван для исповеди
умирающей, изнасиловал ее, полумертвую, а также был мастер по выделке
сахалинской ветчины, откармливавший своих свиней человеческим мясом", - так
писал очевидец, сам же угодивший в эту отборную компанию. Спрашивается:
зачем самураям понадобилось оберегать это отребье каторги, зачем этих
извергов они вывозили в Японию? Ответ напрашивается сам собой: это делалось
умышленно, чтобы показать японцам - смотрите, каковы эти русские; разве
такие люди имеют право на обладание "землей Карафуто"?..
Володихин Дмитрий
Пехов Алексей
Афанасьев Роман
Мурич Виктор
Шилова Юлия
Плотников Александр